Анализ досье ключевых сотрудников лаборатории оказался неожиданно увлекательным занятием. Я с головой погрузился в чтение и отвлекся лишь на вызов по аське: как выяснилось, местный админ автоматически присвоил каждому рабочему месту свой логин и прописал в общем каталоге, так что найти нужного человека, зная его специальность и фамилию, труда не составляло. Сейчас меня вызывал не кто иной, как непосредственный начальник — комбат Исаев. Я кликнул по иконке — развернулся экран видеовызова, с которого на меня уставился майор.
— Так, Денисов, бросай все и дуй на третий стартовый комплекс, — без предисловий начал он. — И чтоб в полном боевом, и питомца не забудь. С Накамурой я согласовал. Как понял, прием.
— Понял, — хмыкнул я. — А что случилось, товарищ майор?
— Командиром группы идет Иванов, все вопросы к нему, — отрезал комбат. — Все, пошел.
Вызов отключился, и я поспешил смыться из лаборатории, благо предлог имелся более чем весомый. Через пятнадцать минут, побив практически все нормативы, мы с Петровичем вышли из лифта, доставившего нас на третий стартовый комплекс, который располагался в третьем же «лепестке», или, если официально, «секторе-3». По пути я успел связаться с капитаном Ивановым, и тот пояснил, что группа собирается у «семерки» — среднего атмосферного бота, на каких обычно передвигались по планете исследовательские партии. Группу из десятка бойцов я заметил от самого лифта, к тому же Коля помахал рукой, привлекая мое внимание, так что блуждать не пришлось.
— Здравия желаю, — поздоровался я сразу со всеми, заодно всматриваясь в лица.
Из знакомых обнаружился только Иванов, остальные парни были из батальона Охотников. Как и мы, при полном параде — в бронекостюмах, увешанные оружием и боеприпасами. Все очень серьезно, разве что шлемы пока не загерметизированы и забрала откинуты.
— Здравствуй, мой рыжий друг! — Николай одарил Петровича традиционной лаской и приглашающе махнул рукой: — Все в сборе, грузимся.
Видимо, экипаж уже занял свои места, так что ждали только нас. Мы гуськом прошли через створ атмосферного люка — шлюзы в таких машинах не предусматривались — и расселись в десантном отделении, вернее, в пассажирском отсеке. Кресла тут были рассчитаны на ученых в легких скафандрах, поэтому Охотникам пришлось туго — все как один крупные, они в своей броне были похожи на камуфлированных горилл и с трудом помещались на сиденьях. Я уселся рядом с Ивановым, Петрович забрался ко мне на колени. Вообще, по уму бы его тоже пристегнуть, но, надеюсь, у пилотов, коих целых двое, есть совесть. Плюс гравикомпенсаторы на этой модели имелись — все-таки современная машина, в отличие от самой базы. Поблизости от нас устроился и командир Охотников — хмурый лейтенант лет двадцати пяти. Я протянул ему руку, представился:
— Денисов, Олег.
— Калашник, Дмитрий, — отозвался тот, ответив крепким рукопожатием.
— Познакомились? — влез Иванов. — Вот и славно. Тогда перейдем к делу. Сорок минут назад обнаружен странный объект, судя по результатам сканирования — металлический, и форма у него занятная. Ребята из отдела мониторинга сразу же подняли тревогу, залезли в архивы и извлекли на свет божий спутниковые фотографии квадрата. Все подтвердилось: в полутора тысячах километров южнее в одной из долин горной гряды Мрачной лежит нечто, весьма напоминающее космический корабль. Наша задача исследовать объект, причем предельно осторожно, на рожон не лезть. Вопросы?
— Это кто же так горы обозвал? — хмыкнул я.
— Без разницы, — отбрил меня Коля. — По существу вопросы есть? Вопросов нет. Значит, будем разбираться на месте.
Как бы в подтверждение его слов бот слегка дрогнул — пилоты врубили антиграв. Тут же на обзорном экране возникло изображение с ходовых камер — пока всего лишь сегментный люк стартового комплекса. Вот оно как, оказывается! На военных бортах никто не заморачивался такими мелочами, а здесь для ученых все удобства — даже куда летишь видно. Неслыханная роскошь. Сегменты разошлись, освободив пространство прямо по курсу, и кораблик с нехилым ускорением рванул с места.
Подгоняемый ионными двигателями, бот преодолел полторы тысячи километров, отделявшие базу от ущелья с загадочным объектом, менее чем за полчаса. Вообще, самый беспроигрышный вариант для атмосферной техники: не нужно тащить с собой запас рабочего тела, газ берется прямо из окружающей среды, а энергия для ионизации и поддержания электростатического разгонного поля содержится в емких аккумуляторах. Жаль только, что в условиях открытого космоса данный способ малоприменим, вот и приходится заморачиваться с топливными баками, дюзами и прочими сопутствующими прелестями.
Точка высадки располагалась в южной, гористой части континента. Климат тут был посуровее, к тому же высота над уровнем моря около тысячи метров. Ладно хоть в долине высаживаться будем, а не где- нибудь на перевале, так что в снегу лазить не придется. За время пути у нас перед глазами последовательно сменилось несколько типов ландшафта — от лесостепей и степей ближе к центру континента до предгорных районов с соответствующим рельефом и растительностью. В степи дважды на глаза попались довольно многочисленные стада каких-то травоядных, с высоты даже с максимальным увеличением рассмотреть их в подробностях не удалось. Зато у меня возникло стойкое подозрение, что в скором времени придется туда метнуться на предмет познакомиться поближе — зоологи из биолаборатории такой объект исследования с руками оторвут. Попадались и стаи местных «летунов», довольно крупных, с размахом перепончатых крыльев до полутора метров. Больше ничего интересного не встретилось, а там и на место прибыли.
Пилот заблаговременно вывел в угол обзорного экрана данные со сканера, поэтому мы могли отслеживать объект в реальном времени. Долина оказалась весьма живописной и достаточно крупной, этакая чаша в окружении увенчанных снежными шапками гор. По самой ее середине протекала река, бравшая начало в ледниках. На первый взгляд очень удобное место, так и просится поселение. Воды в избытке, климат нормальный, разве что виноградники не разведешь, все же зона средних широт, не субтропики. Но это все лирика. Пока же наше внимание привлек «блин» старого корабля, по первому впечатлению — среднетоннажный «универсал-эксплорер», какие были в ходу до войны. Пилот заложил круг над долиной, дав нам возможность рассмотреть древнюю развалину в подробностях, потом аккуратно приткнул бот почти под самым бортом обветшалой громадины. Корабль стоял аккуратно, посреди обширной ровной площадки в самом сердце долины. Посадочные опоры выдвинуты и упираются в грунт, причем утонули в нем уже на пару метров, не меньше. Обшивка обшарпана, но следов повреждений нет, равно как и дыр в бортах или следов оплавления на дюзах маршевых двигателей. Такое ощущение, что трехсотметровый красавец приземлился в штатном режиме с соблюдением всех протоколов безопасности. Но вот что с ним потом произошло?
— Не нравится мне это, — прокомментировал зрелище банальностью Коля Иванов. — Наш корабль, зуб даю. Но откуда он тут взялся?
— Мало ли, — хмыкнул я. — Сколько посудин без вести пропало за триста лет? Смотри, что на борту написано — «Левиафан». Причем даже не на интере, просто латиницей. Из англоязычного сектора наверняка.
— Не факт, — подал голос лейтенант Калашник. — Французским может быть с той же вероятностью…
— Надо по базе данных пробить, — озвучил очередную банальность Иванов. — Летуны, с базой связь есть?
— А как же! — немедленно отозвался пилот на общем канале. — Передаем картинку в реальном времени, обещали через пару минут результат дать.
— Ждем пока, — резюмировал капитан.
Охотники в салоне что-то оживленно обсуждали, но в наш разговор не вмешивались. У нас же беседа как-то сама собой угасла. Я поспешил воспользоваться предоставленной передышкой для проверки ППМ питомца, заодно прогнал в тестовом режиме программное обеспечение. Петрович к процедуре отнесся равнодушно, как к неизбежному злу. Чует мое сердце, придется нам с напарником пошариться в пыльных
