Прессии нравится куртка — как она обволакивает нее, как будто идешь внутри горячего поднявшегося хлеба. Куртка ничего не пропускает: ни холод, ни ветер. Так мало вещей, которые действительно нужно ценить, простые удовольствия. Это все, что есть у нее в данную минуту. Куртка теплая, и иногда нужно быть благодарным и за это. Когда в последний раз ей было так же тепло, как в этой куртке? Прессия понимает, что, скорее всего, умрет здесь. Вся эта игра в офицера — это все чушь собачья. Это Игра может быть именно той игрой, где она попадет в ловушку. Она практически уверена в этом. Но тем не менее приятно осознавать, что она умрет в теплой куртке.
Прессия идет вниз по склону, думая о том, что же она скажет Эль Капитану. Его так и называть? Странное имя. Неудивительно, если он сам его придумал. Если она будет называть его Эль Капитан, не будет ли это звучать натянуто или, хуже того, неискренне? Она не хочет, чтобы Эль Капитан думал, что она издевается над ним. Это всего лишь вопрос времени, когда он осознает, что у нее нет никакой связи с Чистым и она просто встретила мальчишку на улице и довела до его старого дома, до кучи щебня. До того как Эль Капитан поймет это, ей нужно установить с ним хорошие отношения — если они тут вообще бывают. Прессия решает все-таки не называть его по имени.
Когда девушка доходит до подножия холма, она останавливается, не зная, как начать. Эль Капитан затягивается сигарой, и его брат смотрит на Прессию выпученными глазами.
Командир выглядит устало и кажется преисполненным отвращения. Он оценивает Прессию краешком глаза и трясет головой, словно показывая, что он умывает руки. Затем протягивает Прессии запасное ружье и произносит:
— Я думаю, ты не умеешь стрелять.
Прессия берет оружие, словно музыкальный инструмент или лопату. Она никогда не видела ружье так близко и тем более не держала в руках.
— Не представлялось еще случая, — отвечает она.
— Особенно такого, как этот, — бурчит Эль Капитан, вырывая у нее из рук оружие. Он показывает Прессии, как держать его и прицеливаться, а затем отдает обратно.
Девушка берется здоровой рукой за курок, а изуродованной поддерживает ствол винтовки.
Голова куклы, похоже, немного смущает Эль Капитана. Но он должен был уже привыкнуть к деформациям. Ему и самому, очевидно, досталось! Носить брата на своей спине…
Он только произносит:
— Ты можешь хотя бы согнуть ее в запястье, чтобы держать крепко?
Прессия конечно же может. Она вырабатывала крепкую хватку в течение многих лет.
Но он все равно поправляет один из ее локтей, регулируя положение. На какое-то мгновение прикосновение кажется совсем братским, и Прессия вспоминает, как дед учил ее замахиваться воображаемой клюшкой для гольфа, управляя ею своими руками. Когда-то существовали холмистые зеленые газоны, которые простирались далеко-далеко, говорил он, и у клюшек иногда были шляпки с пупырчатыми шариками. Но мгновение длится недолго. Эль Капитан смотрит на нее и произносит:
— Все равно я не понимаю.
Он отшвыривает окурок сигары и давит его сапогом.
— Чего?
— Почему ты?
Прессия пожимает плечами, а Эль Капитан смотрит на нее с подозрением, после чего кашляет и сплевывает на землю.
— Не стреляй сразу. Мы не хотим заявить о нашем местоположении. Просто практикуйся, — говорит Эль Капитан. — Прежде чем нажать на курок, сначала глубоко вдохни, потом выдохни, но наполовину. Затем пали.
— Пали, — шепчет его брат, напугав Прессию. Она почти забыла о его существовании.
Прессия прицеливается и думает о дыхании. Она вдыхает, задерживает дыхание, представляет выстрел, затем выдыхает.
— Никогда не забывай про это, — говорит Эль Капитан и опускает дуло ее ружья вниз. — Не вздумай направлять его на меня, пока мы идем.
Прессия задумывается о Хельмуте. Не должен ли Эль Капитан говорить о себе во множественном числе? «Не вздумай направлять его на нас», — разве не так надо было сказать? Эль Капитан хлопает ее по спине.
— Иди за мной.
Его брат шепчет:
— Иди за мной…
— Так в чем состоит Игра? — спрашивает Прессия.
— Никаких правил, просто стрелять по целям. Выслеживать своих врагов и стрелять в них вместо мишеней.
— На кого мы охотимся?
Прессия пытается думать о куртке, чувствуя себя как внутри теплого хлеба.
— На вновь прибывших. Таких же, как ты. Но этим ребятам не так повезло, как Прессии Белз.
Ей не нравится, как именно он сказал, что ей повезло. Это звучит как издевка.
Прессия бросает взгляд на Хельмута.
— А вновь прибывшие вооружены?
— Безоружны. Таков приказ. Мы с тобой начнем с уровня «А», — говорит Эль Капитан. — Считай это этапом своей подготовки на офицера.
Они идут по дороге, которая прорезает лес и спускается по склону холма.
— Кто приказал? — спрашивает Прессия, испугавшись дерзости вопроса. Хотя офицеры должны быть смелыми, тут же успокаивает она себя сама.
— Ингершип, — отвечает Эль Капитан. — Я-то думал, он уже забыл про Игру. Давно это было. Но приказ есть приказ.
Что, если бы он не стрелял во вновь прибывших, а давал им выйти на свободу? Всегда ли приказ есть приказ? Возможно, именно поэтому ее учат на офицера. Она должна научиться не задавать таких вопросов.
Прессия слышит звук позади нее. Это и есть человек, в которого она должна стрелять? Эль Капитан не поворачивается, Прессия тоже. Ей не хочется стрелять в такого же, как она, только невезучего. Прессия знает, что ей вовсе не так уже и повезло, просто произошла какая-то ошибка. В один прекрасный момент кто-нибудь, возможно, Ингершип, сообщит сверху, что они взяли не ту девушку. «Не Белз, — скажут они. — Мы имели в виду другого человека». А потом она будет здесь, в лесу, и на нее будут охотиться Эль Капитан и новый офицер, который никогда раньше не держал в руках оружие. Прессия никогда не любила играть, у нее не получалось. Как бы ей хотелось, чтобы с ней сейчас был Брэдвел! Убил бы он кого-нибудь? Нет, точно нет. Он бы придумал, как остаться на плаву и поступить правильно. Она же просто пытается остаться в живых, и в этом нет ничего преступного. По правде, она почти желает, чтобы он увидел ее здесь, но как на фотографии, просто девушку с ружьем в лесу. По крайней мере, создается впечатление, что она сможет постоять за себя. Через некоторое время Эль Капитан останавливается:
— Слышишь?
Прессия действительно слышит какое-то тихое шуршание, но это просто ветер треплет листья. Девушка смотрит направо и видит фигуру. Она хромает от одного дерева к другому и время от времени ускользает из поля зрения. Какие-то слова из детства всплывают в памяти Прессии: «Выходите! Выходите, где бы вы ни были!» Она начинает нервничать и мысленно умоляет фигуру не высовываться. «Не выходи. Не выходи».
Эль Капитан идет по другой стороне подлеска и останавливается. Он указывает ружьем на что-то, лежащее на земле:
— Смотри сюда.
Прессия подходит и видит корчащийся рыжеватый мех, затем блестящие глаза, свиноподобную морду с усами, но поджарым лисьим телом. Животное, запертое в стальной ловушке.
