очевидным и в то же время слишком сложным. Он даже попытался отыскать взглядом, машину, которая привезла его сюда, надеясь еще раз увидеть лицо таксиста, но желтых кэбов как назло было слишком много. Неприлично много для раннего вечера. Да еще и пустых. Флавин нахмурился, увидев знакомого старика на другой стороне улицы. Того самого старика, который помогал ему утром собирать книги. Старика, которого он знал, вот только не мог вспомнить откуда. «И что он делает здесь сейчас?» Переполненный людьми автобус проехал мимо. Флавин потерял на мгновение старика из вида, а затем… Затем уже не смог отыскать его взглядом в толпе. «А может, и не было сейчас никакого старика?» – спросил он себя, вспоминая каким беспощадным было в этот день солнце. Много работы, много жары, много странностей и много волнений. Флавин зашел в кафе отеля и выпил пару легких коктейлей, пытаясь успокоиться. Карта Кафланда лежала в кейсе, и ему хотелось достать ее, снова изучить. «А что если я что- то пропустил? Что-то очень важное?» Флавин сосредоточился на официантке. Она встретилась с ним взглядом и улыбнулась ему. «Человек, – подумал Флавин. – Всего лишь человек». Он поднялся на лифте в номер Габу, открыл дверь своим ключом, вошел, остановился на пороге, огляделся, словно никогда не был здесь прежде, осторожно шагнул вперед, прошел в комнату. В открытые окна лился алый свет заходящего солнца. Габу лежала на кровати, закрыв глаза. Махровый халат был распахнут, обнажая безупречное тело. Несколько минут Флавин бездумно смотрел на Габу, очарованный не столько ее наготой, сколько алым закатом, затем негромко кашлянул, обнаруживая свое присутствие. Габу повернулась, пробуждаясь от дремы. Флавин кашлянул еще раз. Она открыла глаза, увидела его, спешно начала запахивать халат.
– Не нужно, – попытался остановить ее Флавин.
– Я не позволю тебе разглядывать меня.
– Ты самая красивая девушка из всех, кого я знал.
– А ты самый лживый мужчина из всех, кто говорил мне об этом, – Габу поднялась с кровати. Халат скрыл ее тело, даже ноги, оставив лишь лицо. – Как давно ты уже здесь? – спросила Габу.
– Пару минут.
– Вот как… – на ее щеках вспыхнул румянец, и она машинально попыталась запахнуть халат еще плотнее. – Тебе говорили, что ты мерзкий тип?
– Этот мерзкий тип достал для тебя карту Кафлана.
– Значит, все это правда… – Габу прижала к своему животу, вспоминая о беременности. – Черт!
– Ты ни в чем не виновата, – сказал Флавин, решив, что она винит себя за поступки брата. – Ты не должна отвечать за то, что сделал твой брат.
– Придется.
– Не обязательно.
– Ты ничего не знаешь! – в сердцах выкрикнула она, вспоминая проведенную с Юругу ночь.
– Что я должен знать?
– Ничего, – она помрачнела, заставила себя успокоиться. – Все это уже не важно.
– Ты можешь рассказать мне. Можешь довериться.
– Ты не сможешь ничего изменить.
– Откуда ты знаешь?
– Поверь мне, – Габу подошла к нему, коснулась его щеки, провела по ней пальцами, чувствуя, как колется едва заметная для глаз щетина, затем забрала кейс, достала карту Кафланда. Такую знакомую карту, которую она уже видела чужими глазами в оставшихся в ее голове чужих воспоминаниях. – Ты поставил здесь крестики? – отметила Габу.
– Это места, которых нет на других картах, – Флавин нахмурился. – Если ты не видела карты прежде, то, как узнала, что на ней не было этих отметок прежде?
– Так же, как узнала, где искать ключ.
– Снова воспоминания Юругу?
– Ты мне не веришь?
– Я уже не знаю, кому верить.
– Тогда верь себе, – Габу подошла к нему, положила руки ему на грудь и, встав на цыпочки, поцеловала.
– Не играй со мной, – сказал Флавин, не отвечая на поцелуй.
– Я не играю. Мне нравится целовать тебя, – она отстранилась назад, заглянула ему в глаза.
– Хочешь спросить, нашел ли я двери в подпространство?
– А ты нашел?
– Да, но они все закрыты.
– Я же говорила, у меня есть ключ.
– И какие из этих дверей открывает твой ключ?
– Некоторые, – она снова потянулась к нему, за поцелуем. – Скажи, тебе все еще интересно увидеть меня без одежды?
– Ты не уйдешь сегодня, не покинешь Андеру. У меня есть еще три дня, и мы ими воспользуемся.
– Это ничего не изменит.
– Откуда ты знаешь?! Вдруг Адам вспомнит, что был Юругу, вдруг твой брат начнет говорить… К тому же… – Флавин бросил косой взгляд на карту Кафланда, разложенную на столе. – Откуда ты знаешь, что будет за этими дверьми?
– Я знаю, чего там не будет, Флавин.
– И чего же?
– Ненависти. Этот город принимает иностранцев, но он вцепляется им в горло при первой возможности. Стоит только сделать один неверный шаг.
– Ты ошибаешься. Этому городу наплевать на то, кто ты. Он просто любит шоу. Окажись на твоем месте я и со мной они поступили бы так же.
– Тогда это еще хуже. Омерзительно. Все эти расы, лица. Мне кажется, здесь специально плодят злодеев, чтобы кто-то мог стать героем, спасшим людей от этих монстров. Вы не можете без этого. Этот город не может без этого. Он сводит людей с ума. Посмотри на моего брата. Все было хорошо, пока он не оказался здесь, пока не вдохнул этот отравленный воздух. А я? Что этот город сделал со мной?! – она снова прижала руки к своему животу. Чужие воспоминания, оставленные в голове, снова ожили, принесли смысл. – Кафланд говорил, что за одной из дверей находится полная противоположность Андеры, – сказала Габу, впервые за последние дни чувствуя зыбкую иллюзию безопасности, надежды. – Там нет героев и нет монстров. Там только люди, Флавин. Милые, добрые люди, – ей отчаянно захотелось поцеловать его, отблагодарить за карту, за шанс все исправить. – Там все намного проще, чем здесь. Лучше. Тише.
– И откуда Кафланд знал о том месте?
– Он был там.
– Кафланд не человек, Габу.
– И что?
– А то, что если он был там, то и другие могут быть. К тому же ты тоже не человек. Что будет, когда они узнают об этом?
– Не узнают, – она шагнула назад и распахнула халат. – Разве я сильно отличаюсь от вас? – Флавин не ответил. – Разве отличаюсь? – Габу сбросила халат на пол, повернулась несколько раз, позволяя Флавину рассмотреть себя, затем подошла к нему, взяла за руки и положила их на свои бедра. – Признайся, ты просто хочешь, чтобы я осталась. Здесь, в этом отеле, в этой кровати…
– Что в этом плохого?
– Ничего. Ты любишь этот город, и он любит тебя, но…
– Но ты не любишь его.
– И он не любит меня, – Габу обняла его за шею и снова поцеловала в губы. – Я уйду сегодня ночью.
– Твое право, – сказал Флавин, вспоминая судью и таксиста, которые сливались у него в один уродливый силуэт ненависти и злобы.
– Значит, у нас есть еще пара часов, – Габу потянула его к кровати. – И не упрямься. Я и так должна тебе слишком много.
Глава седьмая
