берлоги посетили, мелкие хищники мышкуют. Идиллия. Можно было в эти горы не ходить. Но в степь на учёты крупного зверя в ближайшее время не полететь, погода… У вас, кстати, кипяток есть? А то мы на остановке почаевничать не успели.
Чем хороша паровая техника, так это тем, что даже из сверхкритического водотрубного котла с рабочим давлением 50 атмосфер всегда можно сцедить пару кружек кипятка.
Лада тем временем, видимо, немного отдохнула, или просто почуяла запах свежезаваренного чая, поскольку она приняла нормальное сидячее положение.
Услышав рассказ Алины о сегодняшних приключениях девушки, один из охотоведов полез куда-то в карман рюкзака и вытащил мешочек, откуда извлек горсть розоватых ягод с примесью хвои и тающего снега.
— Угощаю! Сегодня выследили, где олени её копают, и набрали себе немного.
— А что это?
— Это лосеника, — объяснила Алина. — Бери, пока угощают. Лучшего тонизирующего средства, чем лосеника из-под снега, собранная в районе весеннего равноденствия, под Осануэва нет. Раздави ягоды в чай.
Отпив пару глотков чая с лосеникой, Лада вдруг обвела взглядом всех пассажиров и спросила:
— А скажите, откуда вообще взялось всё это?
— Что это?
— Ну вот этот ваш северный очаг цивилизации. На всех нормальных планетах люди живут в основном в субтропиках, где растения растут круглый год. Даже на Марсе вся цивилизация сосредоточена в экваториальных каньонах. Тепла мало, но равномерно.
Если где-то и строят город там, где зимой лежит снег, вроде Лег-Энда под Бетой, то это рудничный посёлок, который обслуживается чуть ли не вахтовым методом.
А у вас тут крупный город, который вообще-то великоват даже для столицы планеты с пятимиллионым населением. Огромный гидроаэропорт, искусственно очищаемый ото льда с помощью труб с горячей водой. Десятки рейсов в день. Тысячетонник посадить можно, хотя и стрёмно. В городе инженерный колледж, художественный колледж, горно-геологический колледж. Наличие старшей школы — верный признак того, что люди пришли сюда жить.
Отъезжаем от города — фермы, поля, сани, запряженные местной зверюгой. Ста километров не проехали — ещё один крупный город. Тут вот музей.
Если под Бетой Лег-Энд существует только для того, чтобы снабжать Лерну и окрестности редкоземельными металлами, то у вас тут, по-моему, Нуэва Картахена существует только для того, чтобы снабжать Айзенграт чайным листом и виноградным вином.
— Круто! — выдохнул охотовед помоложе.
— Я б поставил зачёт по экономической географии, — пробурчал с водительского места Петер.
— Ну если Вы тут и правда только три дня, у Вас, фройлян, немаленькие способности к экономическому анализу, — подвёл итого старший из охотоведов.
— Ну, вообще-то в космоходке этому учат, — скромно потупила глазки Лада.
— В общем, — начал рассказ старший охотовед, — в этой странной ситуации виноваты звери. Та самая мегафауна приледниковой тундростепи, представитель которой вам попался на дороге.
Начиналась колония на Осануэва как и любая колония, поселением в субтропической зоне. Первой столицей была Нуэва Картахена.
Но почему-то в душе многих североевропейцев живет неистребимая любовь к мамонтам, шерстистым носорогам, махайродам и пещерным медведям. Видимо, сказываются неандертальские гены.
Поэтому через некоторое время после того, как выяснилось, что на этой планете обитают животные, очень похожие на тех, что вымерли в конце последнего ледникового периода на Земле, образовалась куча желающих поселиться как раз в окрестностях их мест обитания.
Договорились с мэром Нуэва Картахена, который справедливо полагал, что ближайшие несколько веков его людям эти места не понадобятся, и высадились.
Правда, за 12 лет спано не особенно развивали свою промышленность, занимаясь в основном сельским хозяйством и пользуясь мощностями корабля-завода. Поэтому в первые годы существования Айзенграта между двумя колониями даже возникали некоторые трения по поводу использования ограниченных мощностей высокотехнологичных производств.
Но поскольку у нас тут весьма неплохие залежи всяких полезных ископаемых, мы начали потихоньку развивать свою промышленность. И к тому моменту, как в системе появились шияары и объявили о своём прибытии, расстреляв с орбиты корабль-завод, у нас не было только производства полупроводников, высокотехнологичных аккумуляторов и продвинутой фармацевтики.
Гораздо хуже было то, что почти вся технологическая информация не была растиражирована за пределы дата-центра корабля-завода. Поэтому изобретать технологии пришлось заново. Поэтому за 11 лет, пока шияары контролировали систему, мы не так уж далеко продвинулись. Слишком мало людей мы могли выделить на это дело. В молодых колониях всегда не хватает рук и голов.
Там, в маленьком кафе
Над Веной светило яркое весеннее Солнце. Было ещё, пожалуй, слишком прохладно, чтобы наслаждаться времяпрепровождением в летнем кафе, но троих мужчин, оккупировавших столик в только что открывшейся после зимы летней части кафе на Роттентурмштрассе это не смущало.
Тем более одеты все были по погоде. Один — в офицерский китель ВКФ с погонами капитана второго ранга, второй в теплый свитер из исландской шерсти, третий в строгий костюм.
— Ваши ребята очень хорошо поработали, Айзек, — сказал капитан, обращаюсь к человеку в свитере. — Выводите их на защиту, я готов взять на себя оппонирование, ну, пожалуй у троих, больше мне не потянуть, у меня ещё свои курсанты есть.
— Надо сказать спасибо Гансу. — ответил тот. — Если бы его аспирант не догадался, что диспетчерская Клавиуса просто набита работоспособным оборудованием, совместимым с модулями памяти из компьютера Таннера, то вряд ли мы бы сумели решить эту задачу так быстро — пока бы ваш курсант привёз это на Землю, пока бы мы тут его прочитали…
— Но ведь большая часть материалов взята не оттуда, а из архивов земной Сети, — возразил самый молодой из участников встречи, тот, что в костюме. Так что не надо переоценивать роль Морица.
— Там было самое главное, мсье Шварцвассер, — ответил ему Бромптон. — Таннер очень аккуратно вёл список своих публикаций. Так что почти всё, что мы нашли на Земле, мы нашли по ссылкам, найденным на Луне.
— Выводить на защиту, — задумчиво пробормотал себе под нос Шварцвассер. — а для защиты обитаемых миров от творений Таннера от всей этой истории какая-нибудь польза будет?
— Увы, — разочаровал его Гонсалес. — Всё. что можно было узнать о шияарах из материалов Таннера, мы и так уже знали, изучая их как абсолютно чуждую внеземную форму жизни.
— Но почему они получились такими враждебными? Таннер вроде задумывал их как симбионтов человека.
— Иначе не могло быть. Понятно, какую пользу могут принести существа, обитающие в открытом космосе. людям, но непонятно что они могут получить от людей. А если за основу взять модели интеллекта, выжившие в стратегической игре, они неизбежно получатся параноиками. Отсюда это их «обезьяна должна сидеть на дереве». И ведь никто сорок лет не пытался задуматься о том, откуда они знают, что такое «обезьяна»…
— Забавно другое, — сменил тему Бромптон. — Доступ к исходным текстам шияаров не дал нам ничего в плане развития робототехники. Оказалось, что всё, что могло быть полезным, Таннер уже опубликовал, и эти его статьи сейчас классика.
— Кстати, Мигель, а откуда взялись тиэни? — спросил Шварцвассер. — все материалы, связанные с термоядерными генераторами меньше 20 тонн весом восходят к вашему осануэвскому отчёту, а у Таннера
