Но не лихтер так поразил Стилгара, видел Пауль, а сооружение, для которого гигантский корабль служил всего лишь опорным столбом. Огромное, напоминающее шатер, многоэтажное здание радиусом не менее тысячи метров состояло из положенных внахлест полос веерола. Здесь временно размещались пять легионов сардаукаров, и здесь же расположил свою ставку Его Императорское Величество, Падишах-Император Шаддам IV.
Гурни Халлек, пригнувшийся слева от Пауля, сообщил:
— Я насчитал девять уровней. Похоже, Его Величество решил не ограничивать себя горсткой сардаукаров…
— Пять легионов, — отозвался Пауль.
— Светает, — прошептал Стилгар. — Нравится тебе это или нет, но ты сейчас на виду, Муад'Диб. Пора уходить в скалы.
— Я здесь в безопасности, — отмахнулся Пауль.
— Корабль оснащен метательными орудиями, — напомнил Гурни.
— Они полагают, что у нас есть щиты, — усмехнулся Пауль. — А тратить снаряды на трех неопознанных людей они не будут, даже если и заметят.
Повернув телескоп, Пауль оглядел стены котловины: изрытые оспинами скалы, осыпи, отмечавшие пещеры, которые стали братскими могилами стольких бойцов его отца… Он вдруг подумал о том, какая глубокая справедливость в том, что тени погибших воинов Дома Атрейдес будут взирать с высоты своих гробниц на то, что произойдет в котловине… Форты и поселки за Барьерной Стеной, отбитые у Харконненов, находились теперь в руках фрименов или же были отрезаны от главных сил — подобно ветвям, отсеченным от ствола и теперь умирающим. Все владения Дома Харконнен ограничивались теперь этой котловиной!
— Они могут предпринять вылазку на топтерах, — возразил Стилгар. — Если заметят нас.
— Ну и пусть, — ответил Пауль. — Все равно нам сегодня не один их топтер придется сжечь… и потом, как мы знаем, надвигается буря.
Он перевел телескоп на дальний конец взлетного поля Арракинского космодрома, где стояли в ряд харконненские фрегаты. Слабый ветерок играл полотнищем флага КООАМ. Гильдия, видимо, вконец впала в отчаяние, раз позволила сесть этим двум группам, а всех прочих оставила в резерве. Гильдия напоминала человека, который пальцем ноги пробует, насколько горяч песок, прежде чем ставить палатку.
— Да что ты еще нового рассчитываешь увидеть? — спросил Гурни. — Пора прятаться: буря
Пауль вновь повернул телескоп на гигантский металлический шатер.
— Даже женщин захватили, — пробормотал он. — И слуг не забыли, лакеев-камердинеров… Ах, Император, Император… как же вы самоуверенны!
— Кто-то идет сюда, — сказал Стилгар. — Наверно, Отхейм и Корба возвращаются.
— Ну ладно, Стал, — вздохнул Пауль, — Уходим. Но напоследок он еще раз взглянул в телескоп — на ровное дно котловины, сверкающий металлом шатер, молчаливый город, корабли с харконненскими наемниками. Потом он отполз назад, за скалу и его место у телескопа занял один из фрименских дозорных.
Пауль вышел в неглубокую нишу в скальной стене. Фри-мены укрыли ее прозрачной маскировочной тканью. Справа, возле прохода, стояла аппаратура связи. Федайкины, собравшиеся здесь, ждали приказа Муад'Диба к атаке.
Из потайного хода появились двое и обратились к часовым.
Пауль кивнул Стилгару на вновь прибывших:
— Стал, узнай, с чем они пришли.
Стилгар направился к вошедшим. Пауль присел на корточки возле стены, разминая мышцы, встал. За это время Стилгар уже успел переговорить с пришедшими и отослал их обратно. Пауль подумал о том, как длинен этот высеченный в скале проход — отсюда и до самого дна котловины.
— Что случилось такого важного, что нельзя было послать сейлаго? — спросил Пауль.
— Птичек берегут до битвы, — ответил Стилгар. Он озабоченно посмотрел на аппаратуру связи, на Пауля. — Даже при работе направленным лучом это опасно, Муад’Диб. Они могут запеленговать эти штуки и по побочному излучению.
— У них скоро не останется на это времени, усмехнулся Пауль. — Так что нового?
— Мы выпустили наших сардаукарчиков возле Старого Пролома, на Западном Венце, пониже отсюда, и сейчас они направляются к своему хозяину. Ракетные установки и все прочие метательные орудия расставлены по позициям. Люди размещены согласно твоим приказаниям. Словом, все как обычно.
В едва проникающем сквозь маскировочную ткань свете Пауль оглядел своих бойцов. Ему казалось, что время тянется невыносимо медленно — словно насекомое, ползущее по голой скале.
— Придется нашим сардаукарам прогуляться пешком, — сказал Пауль, — прежде чем они смогут вызвать транспорт. За ними следят?
— Следят, конечно, — ответил Стилгар. Гурни, стоявший за спиной Пауля, кашлянул.
— Может, пора уйти в более безопасное место?
— Безопасных мест тут нет, — отрезал Пауль. — Как прогноз — погода благоприятная?
— На нас идет праматерь всех бурь, — ответил Стилгар. — Ты что, разве сам не чувствуешь, Муад'Диб?
— Конечно, изменения в воздухе есть, — согласился Пауль, — но шестование все-таки надежнее.
— Буря будет здесь через час, — уверенно сказал Стилгар. Он кивком указал на проем, выходивший на шатер-великан Императора и харконненские фрегаты
— Они это тоже знают. Видишь, ни одного топтера в небе. Все убрано и надежно принайтовано. Их друзья на орбите информируют об изменении погоды.
— Были еще пробные вылазки?
— Нет, пока они сидят тихо. Я думаю, выжидают — хотят выбрать подходящее время.
— Теперь время будем выбирать мы, — жестко сказал Пауль.
Гурни взглянул наверх и ворчливо уточнил:
— Если они позволят.
— Их флот останется на орбите, — возразил Пауль. Гурни покачал головой.
— У них не будет выбора, — напомнил Пауль. — Мы можем уничтожить Пряность. На такой риск Гильдия не пойдет.
— Отчаявшиеся люди бывают всего опаснее, — сказал Гурни.
— А мы что — разве не отчаялись? — спросил Стилгар.
Гурни мрачно поглядел на него.
— Просто ты не жил мечтой всех фрименов, — остерег его Пауль. — Стил сейчас думает о всей той воде, которую он потратил на взятки и подкуп, а значит — о лишних годах, отдаляющих день, когда Арракис расцветет. Он не… Гурни не то застонал, не то зарычал.
— Отчего он так мрачно настроен? — поинтересовался Стилгар.
— Он всегда такой перед битвой, — объяснил Пауль.
Гурни медленно, по-волчьи, осклабился, над прикрывавшим подбородок воротником-чашкой сверкнули зубы.
— Мрачен я оттого, — сказал он, — что мне жалко все те харконненские душонки, которые мы сегодня отправим на тот свет нераскаянными.
Стилгар хмыкнул:
— Можно подумать, что я слышу федайкина.
— А Гурни у нас прирожденный боец-смертник, — отозвался Пауль, а сам подумал:
Он взглянул на проем в каменной стене, а когда его взгляд вернулся к Халлеку, трубадур-воин опять был угрюм и задумчив.
— «Беспокойство отнимает силы», — напомнил ему Пауль. — Это ты меня так учил, Гурни.
— Мой герцог, — ответил Гурни, — меня беспокоит главным образом атомное оружие. Если вы примените его, чтобы пробить взрывом брешь в Барьерной Стене…
— Нет, Гурни, — прервал его Пауль, — они там, наверху, не решатся в ответ применить атомное оружие против нас. Не посмеют… по той же самой причине, какая не дает им рискнуть запасами Пряности, которую мы пригрозили уничтожить.
— Однако запрет на применение…
— Запрет! — фыркнул Пауль. — Страх, а не запрет не дает Домам закидать друг друга ядерными зарядами. Великая Конвенция говорит прямо и недвусмысленно: «Применение атомного оружия против людей карается уничтожением планеты». Что касается нас — мы намерены взорвать Барьерную Стену — не людей.
— Очень уж тонкий момент, — заметил Гурни. — Тут грань провести не так просто…
— Ну, крючкотворы там, наверху, радостно ухватятся за эту тонкую грань, — возразил Пауль. — Жечь эту планету они не могут. И давай больше не будем об этом.
Он отвернулся, желая на самом деле чувствовать такую уверенность. Помолчав немного, он снова обратился к Стилгару:
— А что горожане? Вышли на позиции?
— Да… — пробормотал Стилгар. Пауль взглянул на него:
— А тебе что покоя не дает?
— Всегда считал, что городским доверять по-настоящему нельзя, — буркнул Стилгар.
— Я, между прочим, сам был когда-то горожанином, — напомнил Пауль.
Стилгар застыл, его лицо потемнело от прилившей крови.
— Муад'Диб знает, что я не имел в виду…
— Я знаю, что ты имел в виду. Но в испытании человека не по тому судят, что он мог бы сделать, по твоему мнению, а по тому, что он делает в действительности. В этих горожанах — фрименская кровь. Просто они не научились еще свободе. Но мы их научим.
Стилгар кивнул и покаянно ответил:
— От привычки, укоренившейся за целую жизнь, нег легко избавиться, Муад'Диб. На Погребальных Равнинах мы научились презирать горожан…
Пауль взглянул на Гурни — тот изучающе рассматривал Стилгара.
— А объясни-ка нам, Гурни: зачем бы это сардаукарам надо было выгонять этих горожан из домов?
— Старый трюк, мой герцог. Они хотели, чтобы нас обременяли беженцы.
— Партизанская война так давно считается неэффективной, что наши правители успели забыть, как ей противодействовать, — усмехнулся Пауль. — Так
