что сардаукары в этот раз сыграли нам на руку. Хватали женщин в городе — развлечения ради; украсили свои штандарты головами тех, кто пытался протестовать. И возбудили против себя яростную ненависть горожан, большинство из которых в противном случае смотрели бы на предстоящую битву просто как на досадную помеху, пусть даже и помеху серьезную… и как просто на возможную смену их хозяев. Так что сардаукары позаботились о рекрутах для нас, Стилгар.
— Горожане прямо рвутся в бой, — признал Стилгар.
— Их обиды свежи, и ненависть не затенена ничем, — ответил Пауль. — Вот почему мы используем их как силы первого удара.
— Страшно подумать, сколько из них тут ляжет, — пробормотал Гурни.
Стилгар кивнул, соглашаясь.
— Их предупредили, что шансов у них мало, — ответил Пауль. — Но они знают и то, что каждый убитый ими сардаукар — это еще один враг, который не причинит вреда нам. Понимаете, друзья, теперь им есть за что умирать. Они почувствовали себя народом. Они — пробуждаются!
От наблюдателей у телескопа донеслось невнятное восклицание. Пауль метнулся к амбразуре.
— Что там? — спросил он.
— Великое смятение, Муад'Диб, — почему-то шепотом ответил наблюдатель. — У этого огромного металлического шатра все так и забегали. От Западного Венца приехала наземная машина. Точь-в-точь ястреб влетел в гнездо скальных куропаток.
— Так-так, — сказал Пауль, — прибыли наши пленные.
— Они включили щит по всему периметру посадочного поля, — доложил наблюдатель. — Я вижу, как воздух дрожит даже за складами, где хранилась Пряность.
— Теперь они знают, кто воюет против них, — сказал Гурни. — Пусть харконненские твари трепещут, пусть страх разъедает их, ибо Атрейдес жив и идет на них!
Обращаясь к федайкину у телескопа, Пауль распорядился:
— Следи за флагштоком на корабле Императора. Если там поднимут мое знамя…
— Этого не будет, — перебил Гурни.
Пауль, видя озадаченное выражение на лице Стилгара, пояснил:
— Если Император признает мои притязания — он даст знать об этом, вновь подняв над Арракисом знамя Дома Атрейдес. В этом случае мы реализуем второй план и выступим только против Харконненов. Сардаукары не станут вмешиваться и предоставят нам самим разобраться друг с другом.
— У меня, конечно, нет опыта во всех этих инопланетных штучках, — проговорил Стилгар. — Однако я сомневаюсь, что…
— Не нужен опыт, чтобы догадаться, что они сделают, — проворчал Гурни.
— На большом корабле поднимают новый флаг, — сообщил наблюдатель. — Желтый… с черно-красным кругом в центре.
— Ловко, — усмехнулся Пауль. — Флаг КООАМ!
— Тот же флаг, что и над остальными кораблями, — заметил наблюдатель;
— Не понимаю, — сказал Стилгар.
— В самом деле ловко, — подтвердил Гурни. — Подними он флаг Атрейдесов, ему пришлось бы придерживаться обязательств, которые это на него налагает. Слишком много свидетелей! Он мог поднять флаг Харконненов, и это было бы ответом прямым и ясным. Однако же нет: он вывешивает эту КООАМовскую тряпку! Иначе говоря, он сообщает тем, наверху, — Гурни поднял палец туда, где над Дюной висел на орбите флот, — что он там, где прибыль. И что ему все равно, кто правит планетой — Атрейдесы или кто-нибудь еще.
— Сколько осталось времени до того, как буря дойдет до Барьерной Стены? — спросил Пауль.
Стилгар посовещался с одним из федайкинов и доложил:
— Это будет совсем скоро, Муад'Диб. Раньше, чем мы ожидали. Поистине идет
— Это — моя буря, — промолвил Пауль и, видя безмолвное, смешанное со страхом благоговение на лицах слышавших его федайкинов, добавил: — Пусть от этой бури содрогнется весь мир — и тогда она не будет сильнее, чем мне надо. Она ударит фронтом прямо по Стене?
— Почти. Можно сказать, да, — ответил Стилгар.
Из хода, ведущего вниз, в котловину, вынырнул гонец, подошел к Паулю, доложил:
— Патрули отходят, Муад'Диб. И харконненские, и сардаукары.
— Думают, что буря нанесет в котловину слишком много песка и ухудшит видимость, — заметил Стилгар. — И полагают, что то же самое и к нам относится!..
— Скажи канонирам — пусть наметят цели и установят наводку заранее, до того как видимость ухудшится, — распорядился Пауль. — Они должны разбить нос каждого из этих кораблей сразу, как только буря уничтожит щиты… — Он подошел к стене, отогнул край камуфляжной ткани и посмотрел в небо. На темном его фоне уже вились песчаные шлейфы. Пауль отпустил маскировку и добавил: — Стал, пора отсылать людей вниз.
— А ты разве не спустишься? — спросил Стилгар.
— Я пока побуду тут с федайкинами.
Стилгар глянув на Гурни, только многозначительно пожал плечами и направился к скале, скрывшись в тенях.
— Кнопку заряда, которым мы откроем Барьерную Стену, я оставляю на тебя, Гурни, — сказал Пауль. — Сделаешь?
— Конечно.
Пауль жестом подозвал одного из командиров федайкинов:
— Отхейм, отводи наши дозоры от зоны взрыва. К началу бури там никого не должно остаться.
Федайкин коротко поклонился и вышел вслед за Стилгаром.
Гурни, взглянув в амбразуру, велел наблюдателю у телескопа:
— Следи получше за Южной Стеной. До самого взрыва она останется без прикрытия.
— Разошли сейлаго с оповещением о времени, — распорядился Пауль.
— К Южной Стене движутся наземные машины, — доложил наблюдатель. — С некоторых из них ведется огонь из метательных орудий — прощупывают… Согласно твоему приказу все наши люди пользуются личными щитами. Вот, машины остановились.
В наступившей тишине Пауль услышал, как свистят маленькие смерчики над ними — предвестники приближающейся бури. Сквозь отверстия маскировочной ткани начал сеяться песок; затем резкий порыв ветра рванул маскировку и сдернул ее с укрытия.
Пауль махнул своим федайкинам, чтобы те укрылись, и подошел к фрименам у аппаратуры связи, стоявшей возле входа в тоннель. Гурни последовал за ним. Пауль склонился к связистам.
Один из них сказал:
— Идет не «прапраматерь» —
Пауль бросил взгляд на темнеющее небо и приказал:
— Гурни, убирай наблюдателей с Южной Стены! Ему пришлось повторить приказ — шум бури вырос настолько, что приходилось кричать во весь голос.
Пауль надел фильтр-маску, затянул капюшон дистикомба.
Гурни возвратился.
Пауль тронул его за плечи, показал на кнопку взрывателя на стене тоннеля позади связистов. Гурни подошел к ней и, держа на кнопке руку, повернулся к Паулю.
— Связи нет! — крикнул связист. — Слишком сильные помехи. Буря!..
Пауль кивнул, не сводя взгляда с часового циферблата. Наконец он обернулся к Гурни, поднял руку и вновь перевел взгляд на циферблат. Стрелка завершала последний круг…
— Давай! — крикнул Пауль и резко взмахнул рукой. Гурни вдавил кнопку до отказа.
Казалось, не меньше секунды прошло, прежде чем дрогнул пол под ногами. Раскатистый гул взрыва слился с ревом бури на миг перекрыв его.
Федайкин-наблюдатель подбежал к Паулю, держа свой телескоп под мышкой.
— Стена взорвана, Муад'Диб! Буря ворвалась в пролом и ударила прямо по ним — и наша артиллерия уже ведет огонь! — прокричал он.
Пауль представил себе, как катится по зажатой горами долине песчаная стена, напитанная статическим электричеством, — и рокочущие заряды разрушают все силовые щиты врага.
— Буря!.. — прокричал кто-то. — Пора в укрытие, Муад'Диб!
Пауль пришел в себя, ощутил, как песчинки иглами колют открытые щеки.
— Бросай аппараты! В тоннеле стоит второй комплект!..
Он почувствовал, что его тащат: федайкины столпились вокруг, защищая своего вождя. Они втолкнули его в тоннель, где было несколько тише, повернули за угол, попали в тесную комнатку, освещенную плавающими под потолком лампами. Отсюда вел еще один тоннель.
В этой комнатке за дублирующим комплектом аппаратуры связи сидел еще один фримен.
— Сильные помехи! — сказал он, увидев вошедших. — Сплошная статика.
В комнатку ворвался вихрек, мгновенно заполнив воздух крутящейся песчаной пылью.
— Закройте тоннель! — скомандовал Пауль. Внезапно замерший в неподвижности воздух свидетельствовал о выполнении приказания. — Проход в котловину не обрушился? — спросил он.
Один из федайкинов выбежал и, вернувшись, доложил:
— После взрыва обрушилось немного камня, но инженеры говорят, что проход не перекрыт. Сейчас они расчищают завалы лазерами.
— Пусть руками поработают! — возмутился Пауль. — Там же включенные щиты!..
— Ничего, Муад'Диб, — возразил федайкин, — они осторожно…
