Нехорошо, что она забыла о нем. Забыла о нянюшкиной поляне и хоженых–перехоженых дорожках. Это почти… предательство.
Таисия посмотрела на фотографию бабы Поли и серьезно сказала:
– Сегодня же съезжу.
Глаза нянюшки вдруг показались озабоченными. Таисия пожала печами, не понимая, в чем дело.
– Честно, съезжу. Вот прямо сейчас, после работы, – легко уточнила она.
Воздух в комнате будто сгустился. Тишина показалась странно гулкой, неприятной. Таисия невольно поежилась, откуда–то она знала – няню волновало что–то другое, угадать бы – что именно.
Девушке вдруг стало не по себе: бабы Поли давно нет, но ведь как–то она дает понять, что ей нравится или не нравится. Как сейчас, например.
Впрочем, а что происходит сейчас?
Ничего особенного!
Вечно она высматривает необычное в обыденном, не хочет расстаться с иллюзиями. До сих пор, как дитя малое, тоскует по бабе Поле, вот и… видит лишь то, что хочет видеть, слышит лишь то, что хочет слышать.
Словно страус, прячет голову в песок! И правда, вдруг откроет глаза и осмотрится, и что тогда? Обнаружит себя в пустыне, пусть вокруг полно людей? Где–то Таисия читала – нет более полного одиночества, чем в толпе равнодушных.
А может, Федор Федорович прав – у нее, у Таисии, проблемы с головой? Она неадекватна. У нее шизофрения или еще что… ну, когда выдумка мешается с реальностью и человек не в состоянии отделить одно от другого.
Не хотелось бы!
Таисия грустно усмехнулась: впрочем, кому вредят ее фантазии?
– Тебе Элька не понравилась? – Таисия упрямо сдвинула брови. – Но, честное слово, она вполне…
По снимку скользнула тень, баба Поля словно поморщилась.
– Значит, не в Эльке дело, – пробормотала Таисия. – Тогда в чем? Может, ты не хочешь, чтобы я сегодня ехала в парк?
Взгляд няни снова изменился. Девушка отчетливо поняла – парк ни при чем.
– Что–то должно случиться по дороге с работы? – осторожно спросила Таисия. – Что–то плохое?
Лампа дневного света внезапно мигнула, неприятно потускнела, и Таисия воскликнула:
– Все поняла! Я буду осторожна, вот увидишь. Тонкий матовый цилиндр вновь сиял ровно и надежно. В комнату вошла Валерия Степановна, старший экономист и начальница их маленького отдела. Она укоризненно кивнула на настенные часы:
– Еще не убежала? И зря.
– Да я… сейчас. – Таисия суетливо выключила компьютер.
– Смотри, погода какая чудесная. – Валерия Степановна подбадривающе улыбнулась. – Ты бы, Тася, съездила на пляж, что ли? Не беги сразу домой, зимой в четырех стенах насидишься…
– Я… в парк!
– Что ж, тоже неплохо, – одобрила Валерия Степановна. – Все лучше, чем сидеть в душных комнатах…
Глава 4
Нянюшкина поляна
Таисия вышла на улицу и невольно зажмурилась: сегодняшнее солнце вдруг показалось особенно ярким. И… недобрым.
Девушка порадовалась, что надела шляпу, – хоть какая–то защита. И тоскливо подумала: «Интересно, другие чувствуют, что нужно прятаться в тень? Вряд ли. Вон сколько народу, и почти все без головных уборов…»
Мимо пробежала стайка девчонок в коротких топиках и таких же коротких юбочках. Они весело что–то обсуждали, звонко смеялись, ели мороженое, и не было им дела до злого солнца.
Таисия застыла посреди тротуара, не обращая внимания на толчки спешащих прохожих. Она не могла отвести взгляда от своих сверстниц – таких беззаботных, таких легких, таких… бездумных.
Вдруг захотелось оказаться одной из них. Пусть вон той, с тонким серебряным браслетом на правом запястье. В красной юбочке и с самыми красивыми глазами – большими, голубыми и младенчески чистыми.
Полная женщина с туго набитыми тяжелыми пакетами так раздраженно толкнула ее, освобождая для себя тротуар, что Таисия едва не упала. И завистливо прошептала:
– Что им солнце…
В кармане брюк завибрировал, забился сотовый, Таисия выудила его, чуть не уронила на асфальт. Звонок оказался от Федора Федоровича, и она с улыбкой пропела в трубку:
– Привет, что звонишь, я только–только вышла с работы…
– Ничего себе только вышла – уже почти семь!
– Не семь, а шесть двадцать пять.
– Какая разница?!
– Большая.
– Я просто округлил.
– Не в ту сторону.
– Мелкая, кончай пререкаться!
– Я и не собиралась, это просто факт. Округлять положено…
– Ну ты и зануда!
– Сам такой.
Федор Федорович промолчал. Таисия с удовольствием слушала раздраженное сопение друга, предвкушая его реакцию на сюрприз. Вначале сейчас, когда услышит об Эльке, потом вечером, если он вообще появится у нее после такого сообщения. А что, может, и обойдется…
– Кончай сопеть в трубку!
– Это я сопю… соплю… о–о–о, елки, это же ты сопишь, как самый настоящий медведь!!!
– Давай–давай, переложи с больной головы на здоровую! Твое любимое занятие, кто бы сомневался…
– Слушай, что ты ко мне пристал?! – возмутилась Таисия. – Иду себе, никого не трогаю, мечтаю отдохнуть после работы…
– Честно?
– Само собой.
– Умничка, – довольно прогудел Федор Федорович. – А я с твоей болтовней совершенно забыл, зачем позвонил…
– МОЕЙ болтовней?! – Таисия в сердцах пнула попавшуюся под ноги пустую банку из–под пива. – Да я…
– Вот–вот, слова не даешь сказать, – гулко хохотнул Федор Федорович. – Все «я» да «я»…
Таисия стиснула зубы, но заставила себя промолчать: все равно Федора Федоровича не переспорить. Еще не было случая, когда за ней оставалось последнее слово.
– Вот и чудненько, – одобрил ее молчание Федор Федорович.
Таисия будто наяву увидела его ехидную улыбку и сжала телефон так сильно, что заныли пальцы. Как не раздавила, непонятно.
– Ведь что звоню…
– Я вся внимание, – холодно процедила Таисия.
