— Можешь надеть пальто. Иди-иди, это отель для некурящих.
Как только он вышел, Николь так тяжело и горько вздохнула, что сестры переглянулись.
— Что случилось, дорогая? — поднялась со своего места Роза. — Устала держать Джессику?
— Нет, что ты. — Николь искоса бросила взгляд на входную дверь. — Мне так хотелось, чтобы он ушел.
— Нам тоже, — мрачно сказала Дэйзи.
— Почему он никак не поверит в мое замужество и не оставит меня в покое?
— Потому что он, по сути своей, предатель и обманщик, и думает, что и остальные такие же, — подвела суровый итог старшая сестра.
— Разве он не прав? — воскликнула Николь.
Она сама чувствовала себя обманщицей. Безнадежно влюбленная в Патрика, она не могла сказать ему об этом. Хватит и того, что она уже успела натворить. Кроме того, существует Венера.
В комнате повисла тишина. Николь знала, что сестры думают о том же. Они понимали, что поступили не лучше Джеральда, затеяв эту дурацкую историю с помолвкой, которая в результате привела к фиктивному браку.
Роза подошла к Николь.
— Джессику пора перепеленать. Отнесу ее Ирвину, сейчас его очередь. Пора ему оторваться от своих политических обзоров. — Дэйзи, — повернулась она к старшей сестре, — пожалуйста, чуть позже принеси Клоринду, ей тоже пора спать.
— Знаю. — Дэйзи поцеловала племянницу.
— И не тряси так ребенка, — улыбнулась Розали, прижимая к груди Джессику.
Словно в ответ на эту реплику, под рукой Дэйзи на платьице Клоринды расплылось мокрое пятно.
— Ой! — вскрикнула Дэйзи. — Так-то вы обращаетесь со своей наставницей, юная леди! Роза, подожди. Кажется, ты очень нужна своей дочери.
Лицо Дэйзи было таким растерянным, что Николь не удержалась от улыбки. Но когда гостиная опустела, к ней вернулось подавленное настроение. В компании она еще отвлекалась на сестер и племянниц, но когда оставалась одна, лицо Патрика сразу же вставало перед ее внутренним взором.
Стараясь отогнать это видение, Николь резко встала и принялась ходить по гостиной. Сегодня утром Патрик сказал ей, что уедет в понедельник. Ему нужно провести неделю в Нью-Йорке, а потом еще две — в Лондоне.
Лондон! Она споткнулась и, чтобы не упасть, уцепилась руками за полочку, висевшую над камином.
От Лондона очень недалеко до Парижа. Патрик увидится с Венерой, будет заниматься с ней любовью. Николь изо всех сил вцепилась в деревянную полку, не замечая, что сломала ноготь. Она думала, что хуже ей уже не будет, но оказывается…
Невероятным усилием она отогнала мысль о Патрике и его подружке. Сегодня пятница. Ей осталось притворяться только два дня. К тому времени, как я вернусь из Лондона, уверял Патрик, Джеральд уже уедет, и все будет кончено.
Кончено! От этой мысли кровь стыла у нее в жилах. Патрик говорил это так сухо, прозаично. Он едва глядел на нее. Или это она не поднимала на него глаз?
Впрочем, какое это теперь имеет значение! Главное, что, оказываясь вместе, они оба испытывали неловкость. Николь вздрогнула. Ну почему она такая слабая? Почему совершила такую чудовищную глупость?
Чьи-то руки сжали ее плечи.
Николь в замешательстве отпрянула, но Джеральд успел поцеловать ее в щеку. Губы его были холодными, наверное, он только что вошел с улицы.
— Ты соображаешь, что делаешь? — воскликнула она, отчаянно пытаясь высвободиться из его объятий.
Он положил холодную ладонь на ее руку.
— «Их влюбленность была наполнена грезами, а брак — прозрением», — пробормотал Диксон.
— Что? — раздраженно вскинулась Николь. — Послушай, Джеральд, ты меня с ума сведешь своими цитатами из Шекспира. Что тебе надо?
— Крошка Ник, я знаю, почему ты так внезапно вернулась. — Ты поняла свою ошибку, — заявил он, крепко взяв ее за руки. — Мы созданы друг для друга и ничего не можем с этим поделать.
— Джеральд!
— Я должен это сказать, Ник, — отрезал он. — Помолвка с Гвиннет была ошибкой. Я думал, ее отец мне поможет. Она милая, спокойная, покладистая девушка, во многом похожая на тебя. — Он остановился и прижал руку Николь к своим губам, запечатлев на ней долгий влажный поцелуй. — В долгой разлуке я забыл о том, как нам с тобой было хорошо вместе. И теперь решил послать Гвиннет письмо и сообщить, что расторгаю помолвку.
Николь брезгливо передернула плечами.
— Как жаль, что я выбросила письмо, которое ты послал мне, можно было просто переписать его, заменив только обращение.
Прищурившись, Джеральд пристально посмотрел на нее.
— Сарказм тебе совершенно не идет, Ник.
— Ну, знаешь, — Николь резко высвободилась из его рук, — это уж слишком!
— Я искренне считал, что вы с Патриком пытаетесь обмануть меня, и ваша свадьба — не более чем фикция, но случайно выяснил, что Мэтт Картье — настоящий священник, и просто голову потерял. Я вдруг понял, какую ошибку совершил. — Он схватил ее за плечи, пытаясь повернуть лицом к себе. — Я хочу, чтобы ты вернулась ко мне, Николь. Забудь о своем замужестве, поедем со мной. Скажи, что ты согласна, любовь моя, скажи «да».
Николь едва слышала его слова. Только одна фраза застряла в ее сознании: «…узнал, что он настоящий священник…».
— Что… что ты сказал? — прошептала она.
В глазах Джеральда блеснула искорка надежды, и он теснее прижал ее к себе.
— Бежим со мной, оставь своего мужа. Ты ведь вышла за него только из чувства мести. Но я прощаю тебя и хочу, чтобы ты вернулась.
— Ты, что, проверял документы Мэтта?
На лице Джеральда появилось раскаяние.
— Я хотел бросить вам в лицо обвинения во лжи, но когда сегодня днем узнал, что вы обвенчались по-настоящему, то понял, что жизнь моя кончена.
Николь была потрясена. Она пыталась что-то сказать, но только хватала ртом воздух.
Она расширившимися глазами смотрела на Джеральда. Мэтт Картье — настоящий священник? Она действительно замужем за Патриком? А как же Венера? Не может быть! Это неправда! Но Джеральд — человек дотошный, не может быть, чтобы он не докопался до истины в вопросе, который для него так важен.
Николь была совершенно сбита с толку.
— Джеральд, я… Мне нужно время, чтобы подумать.
Не дожидаясь его ответа, она бросилась в свою комнату. Как только за ней захлопнулась дверь, мысли ее вернулись к Патрику.
И она считала его честным, благородным, надежным человеком? Во что теперь верить?
В ее душе поднималась ярость.
11
