неуместную мысль. Окипета лишь презрительно фыркнула на замечание старика.
— Они зря дали ей сразу понять, что основной удар будет не по ней, а по самым незащищенным, — осуждающе заметил он, надевая на нос щегольское пенсне. — Я же не говорю, что им не стоило этого делать вообще, но надо было создать тягостную атмосферу ожидания. А они при обыске сразу потащили ее несовершеннолетнюю дочь на допрос, дав ей возможность собраться с мыслями. А мать в таких случаях никого не щадит.
— А внучку-то ее они допросили? — с веселыми искорками в глазах поинтересовался гость.
— А разве вам Аэлло не сказала, что старшая дочь с внучкой у нее живут за границей, хоть и прописаны в ее квартире? — одернул его старик. — У нее была сказочка, где одна писательница сочиняет новый бестселлер о том, как банда черный риэлторов вместе с нотариусами завладевает недвижимостью стариков и продает их квартиры. И еще до обыска мне пришлось разбираться с этим.
— А сами-то вы зачем ей звонили? — по-прежнему весело спросил красавец, принимая от старика конверт с документами.
— Ну… мне в голову не приходило, как это может обернуться, — несколько смущенно признался хозяин кабинета, нисколько не удивляясь осведомленности гостя. — Думал, что ей пришел конец, не мог не выяснить некоторых вопросов… Хотя бы попытаться! Но она поняла, что я вовсе не «ее давний поклонник Александр из Санкт-Петербурга», как я ей представился. Мне показалось, что она полностью уничтожена, не смог скрыть своего торжества.
— А..а! Тоже любите… добить, да? — съехидничал гость, вынимая из папки переданные стариком документы. — Что-то вроде горбушки хлеба в руку умирающей блокадницы, верно?
Последние слова он адресовал Окипете, чистившей перья у изразцовой печки в углу комнаты, но она даже не посмотрела в его сторону.
В пластиковом конверте старик держал те документы, которые ему передали практически сразу после его звонка Каллиопе с просьбой как-то помочь своему бывшему сослуживцу, вышедшему в запас в звании генерал-полковника. После ликвидации и расформирования их прежнего отдела по идеологии, занимавшегося на самом деле возможными воплощениями муз и прочими мифическими заморочками, он занимал теплое и хлебное место командующего Железнодорожными войсками России. Потом железные дороги реформировали в акционерное общество с единственным учредителем в виде самой России, и его приятель ушел на заслуженный отдых с полным боекомплектом в виде квартир, дач, загородных домов и двух зарубежных счетов в самых надежных банках. Невозможно было даже представить, что первый звонок поступил от этого счастливчика, которому все бывшие сослуживцы слегка завидовали.
Правда, после того, как генерал-полковник ушел в отставку, на его ближайших сподвижников была возбуждена серия уголовных дел. В частности, бывший начальник управления кадров Железнодорожных войск России был признан виновным в мошенничестве и осужден на пять лет колонии. А непосредственный заместитель командующего Железнодорожными войсками генерал-лейтенант Ванюшин за аналогичные преступления получил шесть лет тюрьмы. Ванюшина старик помнил в связи с одним потешным случаем. Однажды туманным утром после празднования именин командующего в одном загородном элитном клубе, генерал-лейтенант подал в милицию заявление о краже у него золотого телефона Vertu стоимостью свыше $10 тыс. Поэтому старик не удивился, что Ванюшина посадили вместе с кадровиком, поскольку этот случай его не только позабавил, но и вызвал легкую досаду. Именно такие любители «жить на широкую ногу» и дискредитировали всех своих коллег, привлекая к ним ненужное внимание.
Старику позвонили, когда сын бывшего командующего Железнодорожными войсками России, получивший, конечно, юридическое образование, отлично устроенный в жизни в собственной нотариальной конторе столицы, — уже заключил сделку с правосудием и дал показания о множественных подделках завещаний, договоров ренты и купли-продажи недвижимости. И речь шла не об очередной мелкой афере в нотариальной сфере, каких числилось за каждым нотариусом, а о незаконной смене собственников более чем ста объектов. Прочитав о «незаконной смене собственников», старик даже поморщился от зубной боли, поняв, что таким неожиданным и совершенно нелепым образом «заработала» и их дискуссия с Каллиопой о римском праве.
Почти сразу после обыска в далекой провинции, в правоохранительные органы столицы обратились родственники 81-летней женщины. Они с удивлением обнаружили, что при помощи непонятно откуда взявшихся документов у квартиры пенсионерки появились новые собственники, а вскоре она и вовсе загадочно исчезла. По данному факту были возбуждены дела по статьям УК РФ 159 (мошенничество) и 105 (убийство). Оперативники выяснили, что документы о смене собственника были заверены у одного столичного нотариуса, которым оказался сын его бывшего сослуживца Вовочка. Изучив деятельность его деятельность, представители правоохранительных органов тут же вышли на след настоящей нотариальной мафии, от действий которой страдали как одинокие граждане, так и люди, имевшие семьи. Соблазн срубить палки по 28 «глухарям» был настолько велик, что делу был дан ход, хотя сразу же выяснилось, что информацию о появлении потенциальной жертвы участники группировки получали не только от работников Центров социального обслуживания столицы, представители которого ухаживали за пенсионерами, одинокими людьми, инвалидами, но и от сотрудников милиции. Обыск в нотариальной конторе Вовочки сразу дал всю фактуру по 70-ти с лишним случаях составления поддельных завещаний, доверенностей, договоров купли-продажи. А еще о двух десятках таких случаях признался сам Вовочка на допросе, размазывая слезы, обидевшись, когда следователи не разрешили ему позвонить папе.
Преступные схема завладения чужой недвижимостью были простыми и изящными. После сбора нужных сведений о «клиентах», к работе подключался Вовочка, сбивший банду из друзей своего личного тренера по фитнесу, бывшего неоднократного призера международных соревнований по восточным единоборствам. Вовочка с легкостью заверял фальшивые доверенности от имени жертв на право продажи квартир, при помощи которых и менялся собственник. В большинстве случае после его очередной аферы пенсионеры и инвалиды просто исчезали. Вовочка со смехом называл этот неприятный в целом процесс — «аннигиляцией».
В редких случаях старики успевали умереть сами до назначенной им «аннигиляции», о чем в контору Вовочки немедленно сообщали представители Центра социального обслуживания. Вовочка тут же регистрировал поддельные завещания на недвижимость, а также фиктивные договоры ренты — будто владелец жилья передал право собственности на недвижимость его заказчикам, который взялся за ним ухаживать. И далее начиналась чистая комедия, которую предвкушали все, включая социальных работников. Бедные родственники ушедшего в мир иной пенсионера, явившись к Вовочке оформлять наследство, вдруг выясняли, что он перед кончиной успел заключить договор ренты с крупным олигархом или криминальным авторитетом.
Даже судьи не могли удержаться от смеха, представляя, как солидные люди в роскошных костюмах и брендовых часах, с золотыми печатками, украшенными бриллиантами, — бегали для пенсионеров в булочную и выносили им горшки, пока их родственники парились на работе, пытаясь свести концы с концами. Жертвы Вовочкиных «аннигиляций», пытаясь оспаривать все это документы в судах разных инстанций, неизменно проиграли, однако внося в рутинную жизнь сущей и приставов юмористическую нотку. Процессы длились годами, новые собственники недвижимости приносили заверенные все тем же Вовочкой, копии или дубликаты завещаний, договоров и множество документов, а сами родственники неизменно выясняли, что не могут доказать, будто вообще имеют какое-то отношение к покойным. Как правило, у них исчезали свидетельства о рождении и даже семейные фотографии. Фирменным почерком Вовочкиных «разработок» были свидетельские показания участковых врачей и социальных работников, доказывавших в суде, что ни разу не видели мнимых родственников, а покойный пациент никогда о них не упоминал. Зато они хорошо помнили о помощи, оказываемой в уходе новым владельцем недвижимости. Некоторых исцов после таких представлений приходилось увозить с судебных заседаний на «неотложке».
С понятной ностальгией по прошлому старик вспоминал те времена, когда они всем отделом выезжали на дачу его отца на шашлыки. И кто бы мог увидеть «черного нотариуса» в обаятельном краснощеком пацане, с упоением катавшемся на трехколесном велосипеде. За ним приглядывала бабушка, мать Вовочкиного папы, милая интеллигентная старушка, обучавшая всех их детей французскому. И что же в ней было такого, чтобы Вовочка с невиданной жестокостью принялся «аннигилировать» всех одиноких
