— Ну, у него были свои недостатки, — уклончиво прокомментировала Эвриале ее эмоциональную декламацию. — Но вот в чем ты права, так это в том, что ищешь подтверждение своим историческим изысканиям в настоящей литературе, у Каллиоп своего времени. У Байрона здесь был экскурсоводом один темпераментный итальянец, сразивший его замечанием, что вот на этой «Золотой лестнице», спроектированной Сансовино в 1538 году для дожа Андреа Гритти и законченной Скарпаньино в 1559 году, — Марино Фальеро был коронован, а затем обезглавлен. Хотя, как ты сама понимаешь, рубить голову старику на лестнице, покрытой позолоченной лепниной, крайне неудобно. Но какой практичности можно ожидать от английского лорда и итальянского экскурсовода? Однако это замечание так зажгло Байрона, что он написал свою трагедию, А после сообщил в письме своему другу Меррею, что «вложил душу в эту трагедию», сделав очень важное примечание, которое лучше всего раскрывает связь Каллиопы и Клио: «Помните, это не политическая пьеса, хотя и может походить на таковую. Она строго историческая, читайте историю и судите по ней!» — Здорово! — искренне восхитилась Анна.
— Кстати, а какую эпоху ты предпочитаешь? — остановилась Эвриале лестнице, которая вела в парадные залы дворца.
— Предпочитаю ту эпоху, которая мне досталась, но непременно с винтажными аксессуарами, — ответила Анна.
— Отлично! — одобрила ее выбор Эвриале. — Остановимся в зале Скарлатти, где собирались сановники в алых тогах, ожидали выхода дожа для проведения официальных церемоний. Отделка этого зала была выполнена под руководством Пьетро Ломбардо. Богатый деревянный потолок относится к началу XVI века. На изящном мраморном камине установлен герб дожа Агостино Барбариго.
— А я теперь, как Золушка? — поинтересовалась Анна, заметив, что на ней вместо джинсов лиловое вечернее платье, гармонировавшее с оливковыми тонами зала Скарлатти. — В двенадцать часов все превратится в капустную кочерыжку?
— Да как сказать, — туманно ответила Эвриале. — Платье с модного показа в Милане, с недели моды, аксессуары из города Парижа. Если не хватятся, оставим себе! Давай-ка, познакомимся с местной венецианской кухней, которая имеет отдельное название «Veneto». Она не совсем итальянская, поскольку сформировалась под влиянием Среднего и Дальнего Востока, благодаря иностранным купцам, привозящим с собой из далеких стран, но и оригинальные рецепты, а также специи и приправы. Венеция в течение многих веков была центром торговли между Европой и Востоком, здесь объединились воедино арабская, турецкая и азиатская кухня. И сейчас прямо среди этой исторической роскоши мы устроим венецианскую тратторию!
Эвриале хлопнула в ладоши, в зале зажегся верхний свет, появился столик на двоих и череда растерянных официантов с блюдами. На всех была разная униформа, поэтому Анна поняла, что Эвриале каким-то образом вытащила официантов из самых разных тратторий Венеции.
— Хотелось бы создать непринужденную атмосферу, — призналась она, разворачивая салфетку. — Ты же с работы, голодная? Любишь итальянскую кухню?
— О! Только не это! — взмолилась Анна. — У нас с утра до вечера на рынке праздник итальянской кухни! Там две бабы мини-пиццу разносят, у меня от нее изжога.
— Это с прокисшим огурцом и кетчупом? Фу, гадость какая! Я тоже попробовала, пока давеча за тобой наблюдала. Ну да, не повешу же я объявление на кого попало! — ответила горгона на вопросительный взгляд Анны. — Потому извини, наблюдала за тобой. И думаю, нам сегодня не совсем помешает гастрономическая атмосфера Венеции с ее аллегориями и загадочными натюрмортами украшенными моллюсками, крабами, омарами, лангустами, креветками… Как там писал Иван Бунин о великолепной Венеции?
— Мы же ночью здесь, — заметила Анна, восторженно наблюдая, как настоящие венецианские официанты грациозно сервируют их стол. — Поэтому о небе судить не берусь, а вся авантюрность обстановки больнее ассоциируется с воспоминаниями венецианца Джакомо Казановы. Но, раз уж мы в Венеции, хочется местные блюда из рыбы! Хотя я всегда предпочитала нашу привычную кухню. Мы с мамулечкой даже бычков в томате на зиму крутили. Синенькие там… помидорчики…
— В курсе! — строго оборвала ее горгона. — Давай полакомимся чем-то более соответствующим романтической атмосфере.
— Да уж не отказалась бы! — сказала Анна, радостно потирая руки.
— Отлично! Какое вино предпочитаешь? — спросила Эвриале, подавая знак официанту в красном мундире.
— Вообще-то я не такая! — отмела возможные подозрения Анна. — Но сегодня… за встречу разве что…. Можно красненького.
— Самое знаменитое вино Тосканы — Кьянти, — на чистом русском языке вдруг сказал склонившийся над Анной официант, подавая ей винную карту. — Его основа — сорт Санджовезе. Кьянти может быть очень простым и легким вином, но может — дорогим и ценным, с отличным потенциалом выдержки. Рекомендую попробовать и Франчакорту, являющимся самым престижным вином из Венеции, но Кьянти, безусловно, самое популярное итальянское вино в мире.
— А… так мы где-то у нас остались? Это все не настоящее? — разочарованно протянула Анна. — Вы сами-то откуда?
— В Венеции второй год, в Москве работал преподавателем, — сухо отрекомендовался официант.
— Вот черт! — втянула голову в плечи Анна. — Предупреждать надо! Давайте Кьянти!
