который пошел напролом. Кстати, они недалеки от истины. Хочется захватить всех, кто может оказаться на явке и пустить им кровь.
– Так что Вы думаете делать?
– Я думаю применить в этой истории серьезные силы. Конечно, соваться на явку глупо. Квартира не может пустовать, в ней должна быть по крайней мере засада, которая периодически сменяется. Поэтому можно выследить ее обитателей и установить их. Для того, чтобы хвост был квалифицированным, нужна группа в двадцать человек. Иначе мы проколемся. А вот если мы установим настоящие данные посетителя явки, то тогда и поговорим.
– У вас есть двадцать человек, говорящих на хорошем немецком?
– Этого не требуется. Им придется по большей части молчать. Главное, чтобы они хорошо отрабатывали наблюдение.
– Что вы сделаете с пойманным?
– Постараемся через него выявить весь немецкий филиал наших врагов. Их не может быть много. Возможно десяток-полтора активистов. Главарей мы возьмем и доставим на остров. Здесь Вы будете решать, что с ними сделать. Но я считаю, что четверо из них должны пойти вслед за нашими братьями. Как минимум. Возможно, вдвое больше. Далее, на мой взгляд, нужно будет установить, кто из влиятельных немцев дает им деньги и устроить над этими спонсорами хорошее политическое шоу, чтобы все, кто хоть чуть чуть понимает происходящее, сделали нужные выводы. Но это второй этап операции.
– В вашем плане имеется один изъян, мистер Хейли. Даже если он пройдет без сбоев, сама картина наказания антиглобалистов сильнейшим образом возбудит христиан. Ведь именно среди них кроются главные очаги антиглобализма.
– Я уверен, что этого не следует бояться. Напротив их надо постоянно прессинговать. Христианство не раз доказывало свою живучесть и может случиться так, что оно начнет быстро расширять свое влияние. Тогда у нас будут плохие новости. Слишком много у нас заслуг в его разрушении и эти заслуги нам припомнят.
– Самым серьезным ударом по христианству было разрушение русского православия. Но, насколько я помню, среди большевиков не было наших братьев.
– Да, членов нашей ложи среди них не было, хотя несколько членов Великой ложи Востока в большевистском руководстве числилось. Их деятельность лежала в русле нашей идеологии: выкорчевывание христианских догм огнем и мечом. Можно сказать, что это была наша и их победа! Поэтому, когда русские опомнятся, их гнев падет не только на большевиков, но и на тайные общества.
– Вы думаете, они опомнятся?
– Я придерживаюсь иной точки зрения, чем большинство наших коллег. Их уверенность в том, что закрепившийся при Ельцине режим продержится до полного развала России, у меня лично вызывает скепсис.
– Отчего же? Ведь социальные попытки Путина малоэффективны. Они не будут работать в условиях контроля олигархата над экономикой. Судя по всему, это положение сохранится. Сегодня в России закрепляется потрясающее социальное неравенство, какое мало где можно отыскать. От такого неравенства до геноцида один шаг. В этой ситуации страна должна распасться на куски.
– Я не доверяю расчетам наших экспертов. Если верить им, русская элита доведет промышленную базу до полного одряхления к двадцатым годам начавшегося века. Русские станки остановятся и на этот момент Россия уже будет со всех сторон окружена нашими базами и ей ничего не останется делать, кроме как пойти на наши условия.
Но это наши расчеты. Боюсь, что все будет сложнее. Я фиксирую, что уже сегодня социально обделенная часть русских начинает оживать для протеста. Те сегодняшние школьники, которые возьмут на себя социальную ответственность к 2015 году, не будут похожи на своих безвольных родителей. Система Путина закрывает перед ними двери в социальные лифты. Выходцы из большинства средних семей не могут оплачивать обучение в университетах и, следовательно, получать достойные профессии. Кроме того, перед ними закрыты двери к улучшению жизненных стандартов: ни нового жилья, ни качественной медицинской помощи, ни многого другого они получить не смогут. В результате в них накапливается социальный гнев. Социальный гнев в целом поколении молодежи – это бочка с порохом. Он уже сегодня ощущается в появлении банд бритоголовых маргиналов, а завтра эти банды превратятся в колонны штурмовиков. Такая масса неизбежно произведет на свет своего бунтарского лидера. Скорее всего, в 2015 году в России назреет социально-политический кризис и сегодняшняя ожиревшая элита не сможет его локализовать. К власти придет радикально ориентированный вождь-бунтарь наподобие венесуэльского Чавеса. Хорошо, если все обойдется без крови.
– И, соответственно, Россия сделает резкий разворот от сегодняшнего курса?
– Если вождь-бунтарь будет настоящим, то да. Тогда наш план сорвется.
– Тогда логично думать о не настоящем вожде.
– Мы уже думаем. Я дал поручение просеивать списки русских молодежных активистов на предмет поиска кандидата в лидеры, с которым мы могли бы договориться. Больше всего таких живчиков в «Единой России». В эту партию сбежались все беспринципные политики страны. Но людей с серьезным темпераментом мы пока не обнаружили. Такое впечатление, что там собралась стая прожорливых прилипал.
– Хорошо, вернемся к началу разговора. Мы начали с пересмотра русскими прошлого. Так, значит, он начнется с пересмотра роли Ленина и Троцкого?
– Судя по всему, дело идет к этому. Как только они поймут принципиальную разницу между тандемом Ленин – Троцкий и Иосифом Сталиным, пересмотр истории станет неизбежным. В таком случае они придут к выводу, что Ленин и Троцкий вели дело к уничтожению русской нации исходя из своего атихристианства, а в основе антихристианства лежит наша идеология.
Сталин же сумел отодвинуть антихристианство в сторону и подменить его имперской идеей, которая взнуздала русских на целые пятьдесят лет. Наше счастье, что дело кончилось появлением двух таких ублюдков, как Горбачев и Ельцин.
– Вы так нелестно отзываетесь о наших лучших друзьях.
– Сэр, на территории Ее Величества укрывается множество русских предателей, и все они недостойны рукопожатия. Но если бы эти двое были англичанами, я не смог бы жить на свете.
– Успокойтесь, Коэн. Давайте лучше продолжим. Значит, Вы считаете, что наша политика в России не так успешна, как хотелось бы?
– Я уже докладывал Вам примерно год назад, что в русском медиа-пространстве начинают происходить странные вещи. Такого нет нигде в Восточной Европе. Несмотря на то, что главные проекты на русском телевидении заряжены нашей идеологией, средний русский начинает отворачиваться от экрана. Он похож на упрямую корову, которая не хочет есть сладкую солому. Это уникальное явление. Рейтинги включения наших проектов имеют тенденцию к падению. Что больше всего удивляет – это реакция русской молодежи. Даже самые привлекательные темы, которые везде действуют безошибочно, у них притягивают только самую недоразвитую часть. Шоу с эротическим подтекстом смотрят в основном несовершеннолетние дебилы, у которых нет будущего. А нам нужна та молодежь, которая станет социально определяющей. Но стоит только русскому парню чуть-чуть набраться знаний, как он начинает игнорировать наши молодежные проекты и уходит в Интернет, где ругает нас во всю силу своих молодых мозгов.
– Мне кажется, Вы говорите о них с уважением.
– Было бы легкомысленно игнорировать эту генетическую стойкость. В них непонятным образом пробуждается голос предков. Поэтому речь идет не об уважении, а о выборе: что делать с этим народом. Пока он существует, он не позволит нам реализовать глобальный проект.
Ведь акт 9/11 был первой почти открытой заявкой на новый мировой порядок, которую принял весь мир. Но когда мы сделаем следующий шаг, а это будет ядерное нападение на Иран, русские обнаружат предельно жесткую реакцию. Начнется новая эра наших отношений. Самое страшное случится, если у русской молодежи появится сильный вождь. У них гигантский пассионарный и интеллектуальный потенциал.
– Хорошо, Коэн. У нас еще будет возможность об этом поговорить.
Теперь о наших дальнейших действиях. Я не верю, что в Дрездене приготовлена ловушка для наших
