стал с удовольствием есть, в очередной раз убеждаясь, что «раньше все было лучше и вкуснее» — это не сказки.
И тут глупый, немощный умом и телом милиционер по фамилии Полозов разложил перед беглым полковником план базы и карту, рассказывая и показывая, как должен действовать он, полковник, чтобы никто, никогда и нигде его не нашел.
— Он, как я понял из ориентировки, возможно, не местный. Поэтому наверняка не знает, что единственный способ сбежать, когда трасса перекрыта, — водой.
— Это интересно! — отвлекся от еды Ждан. — А на чем?
— На моторной лодке. Их тут четыре, и все мощные.
— Так, это понятно. А если предположить, что он отлично ориентируется на местности, куда он покатит на лодке?
— А хоть налево, хоть направо! — рассмеялся Полозов.
По лицу Ждана пробежала тень раздражения.
— Я спрашиваю: куда ему выгоднее плыть?
— К Горносталям. Там развилка дорог и железнодорожная ветка. В Горносталях его очень трудно задержать. Это придется шмонать все железнодорожные составы и перекрывать всю развилку!
— А топливо для лодки?
— Ну, до топлива ему не добраться! — воскликнул охранник базы. — Оно в канистрах, в домике у лодочника. А он мужик боевой, с ружьем. Так что этот вариант можно смело отмести.
— Да, — согласился Ждан. — Отметаем.
Бросив недоеденное на стол, Ждан вытер лоснящиеся после колбасы руки о полотенце Полозова и стал сворачивать план базы и карту местности.
— Утром верну.
Полковник понял, что нужно бежать сейчас, не теряя ни минуты. Появился шанс, может быть — единственный шанс выжить. И не использовать его было бы непростительной глупостью. Терять время на то, чтобы валить этого бестолкового мента, не имеет смысла. Теперь три задачи: жратва, катер, топливо. Все.
— Проводить, товарищ подполковник? — угодливо спросил старшина.
— Не заблужусь. Мы, милиционеры, даже в темноте ориентируемся как днем. Правильно я говорю? Ты лучше вот что… Я пройдусь по базе. Часа через два вернусь, отдохнем. Пиво есть?
— Конечно! — обрадовался старшина. — «Жигулевское»! Есть и что покрепче…
— Вот и ладушки. Сиди здесь и готовь стол.
— Если возникнут проблемы — я на месте, — заботливо нахмурил брови Полозов. — Меня здесь все знают.
— Я думаю, что после сегодняшней ночи тебя узнают еще лучше, — пообещал Ждан и вышел из домика.
Запомнив по плану, где находится лодочная станция, он решительно двинулся к реке. Пока еще Стольников и менты не пронюхали, где он находится и куда отправится, нужно было запасаться топливом и с максимальной скоростью уходить по воде. Как только Стольников поймет, что он, Ждан, на лодке, он будет встречать его в этих Горносталях. Сил и средств для встречи ему хватит. И тогда — все… Даже думать об этом не хотелось.
Сразу определив по внешнему виду, какая из лодок крепче, он открыл крышки двигателей у трех остальных и перерезал ножом все маслопроводы, которые могло перерезать лезвие ножа. Закончив, он положил карту в «свой» транспорт и, сверившись с планом базы, направился к домику лодочника.
— Боевой у них паромщик, с ружьем… — глухо бормотал он, перешагивая через корни вековых сосен. — А если мне солярки нужно?
Чтобы не рисковать и лишний раз не показываться на глаза случайным прохожим, которые потом, при необходимости, могут вспомнить направление его движения, Ждан спустился и пошел берегом. Идти далеко не пришлось. Дом на берегу выглядел покрепче остальных и, как понял полковник, совпадает по месторасположению с обозначением на карте — «Дом начальника лодочной станции». Прежде чем войти, он обошел постройку и заглянул в окно.
Картина внутри была идиллической.
За небольшим столиком в центре комнаты первого этажа сидел хозяин и пережевывал шашлык. Перед ним, помимо блюда с шампурами, расположились тарелки с аппетитной снедью в виде селедки с луком и салата. Главной достопримечательностью стола была на треть пустая бутылка красного вина. Окинув снаружи, через стекло, интерьер жилища, Ждан понял, что ужин на столе лодочника не что иное, как сборный вариант подарков отдыхающих Слишком большой контраст между марочным вином и афишами фильмов тридцатых годов на стенах.
Ждан в который раз судорожно сглотнул слюну, твердо решив, что на этот раз он поест по- настоящему. Только сейчас, глядя на пучок сельдерея, исчезающий во рту начальника станции, он понял, насколько голоден.
Все то время, пока он шел от домика Полозова и до самого крыльца «хранителя весел», полковник ни на секунду не забывал, что старик — фигура серьезная и он вооружен. Не в правилах Ждана было стучаться куда-либо, но на этот раз пришлось правилам изменить: дверь была заперта. Впрочем, через дверь объясняться не пришлось, старик сразу открыл замок.
— Можно? — солнечно улыбнулся полковник.
— Проходи, ежели добрый человек. — Природную доброжелательность лодочнику приходилось скрывать под маской деловитости, и исключительно по долгу службы. Начальник станции, как-никак… — По какому такому вопросу, товарищ?
— Да вот, начальник, из милиции я. — Ждан опять показал корочку удостоверения.
— Раз из милиции, значит, добрый человек. А потому садись к столу. Вина не предлагаю, вижу — на службе, а на остальное налегай, сколько душа примет.
Видя, как пришедший жадно ест мясо, глотая и почти не жуя, старик решил подождать с расспросами. Когда же гость, переводя дух, откинулся на спинку стула, он задал ему вопрос:
— Чем же я могу помочь нашей милиции?
Ждан оторвал осоловевший взгляд от стола и переместил его на хозяина домика.
— Топливо нужно. Для лодки.
— Для каких целей? — удивился старик.
— Для оперативно-разыскных.
— Понимаешь ли, товарищ начальник… — лодочник стал задумчиво чесать основание бороды, — ничем я тебе помочь не могу.
— Не мне, — поправил Ждан. — Милиции нужно помочь. То есть народу и партии.
— Не могу я вскрыть склад.
— По какой причине?.. — Полковник чувствовал, что этот бестолковый разговор неумолимо сокращает по времени его нахождение на свободе.
— Приказ администрации — выдавать ключи от лодок и топливо исключительно с ее ведома. То есть с разрешения заведующей базой. Вот так, товарищ, рад бы помочь, да нечем. Ты уж не серчай. Я всегда рад помочь властям, но с разрешения администрации базы. А старшина-то чего не пришел?
— Понятно… — Ждан немного помедлил, опуская последний вопрос. Уже уверив себя в том, что по- хорошему разговор не получится, он снова стал спокойным и уверенным в себе. — Старшина, говоришь? Занят он.
Все помещение было оклеено афишами и картинками. Ждан, разглядывая Крючкова под надписью «Трактористы», как бы невзначай спросил:
— А где ты топливо хранишь? Надежно? А то вот так беспечно сидишь дома, а жулики все растащат.
— Я им растащу! — подскочил как ужаленный старик. Его уверенность была сдобрена бутылкой вина, поэтому получилось очень убедительно. — Ружье из-под кровати достану — навек таскать разучатся!
«Действительно… — подумал полковник, — боевой мужик. А ружье, значит, под кроватью…»
— Пристройку к дому видел? — продолжал задетый за живое дед. — Там топливо! Как же они в
