обратите внимание, как много людей покупает по три дюжины упаковок туалетной бумаги.
7. Торможение. Нам свойственно действовать в стиле «Да, но…»: мы тормозим, отказываемся от прежних мыслей и начинаем искать доводы против. Это лучшее средство убить идею. При этом мы тормозим не только идеи других – часто мы останавливаем полет своей собственной мысли, а затем начинаем ругать себя, когда «нашей» великой идеей пользуется кто-то другой. Помните, почему звукозаписывающая компания Decca Records отказала группе «Битлз» в самом начале ее пути? «Гитарные ансамбли выходят из моды».
Глава 27. Мифы об инновациях
Величайшим врагом истины часто бывает не ложь – осознанная, надуманная и нечестная, а миф – стойкий, убедительный и нереальный. Вера в мифы позволяет вам иметь удобное мнение без неудобства, связанного с процессом мышления.
Учитывая, как много мы говорим и пишем об инновациях, можно подумать, что мы действительно понимаем суть этого процесса. Но это значит лишь выдавать желаемое за действительное. В приведенном интервью Скотт Беркун рассказывает, или, точнее говоря, подрывает, основы романтических представлений о том, как возникают инновации. Скотт – автор книг The Myths of Innovation[52] и Making Things Happen[53].
Вопрос: Сколько времени требуется для того, чтобы снизошло настоящее откровение в условиях реального мира (а не выдуманного, основанного на «заднем уме»)?
Ответ: Откровение – это верхушка креативного айсберга, а корни любого откровения кроются в упорном труде. Совершите путешествие в прошлое любого волшебного открытия, и вы заметите десятки небольших наблюдений, вопросов, ошибок и комичных ситуаций, которые и сделали возможным открытие. Это знали все великие изобретатели, и они не преувеличивали значения волшебных моментов. Мы же любим увлекательные истории про Ньютона, которого бьет по голове яблоко, или про людей, идущих по улице с шоколадом и арахисовым маслом и сталкивающихся на перекрестке[54]. Нам проще понимать происходящее в такой обертке, ведь фильм с названием «Эйнштейн смотрит на свою грифельную доску для записей на протяжении 90 минут» вряд ли привлечет много зрителей.
В: Насколько прямолинейным является инновационный путь, к примеру, от транзистора к чипу, затем к персональному компьютеру, затем к сети и MySpace?
О: Большинство людей хотят услышать историю о том, как мы оказались на своем месте, а не назидательный рассказ о том, как им самим следует менять будущее. Именно поэтому популярные истории рассказываются в виде героического эпоса: некто сделал транзистор, что привело к появлению чипа, затем – к созданию PC и т. д. Но, разумеется, если вы спросите Уильяма Шокли (транзисторы) или Стива Возняка (PC), насколько очевидным они сами считают успех своих идей, то услышите много нового и о хаосе, и о неопределенности, и об ощущении того, что все шансы оказываются против тебя.
Но если мы поверим, что картина мира выглядит для новаторов наших дней расплывчатой, то должны признать, что столь же расплывчатой она казалась и новаторам прошлого. В этом и заключается главная цель этой книги: мы рассматриваем поразительные истории новаторов как инструменты, помогающие тем, кто хочет сделать что-то новое прямо сейчас.
В: Является ли склонность к инновациям врожденной или приобретенной?
О: И так и так. Возьмите, к примеру, Моцарта. Да, у него был потрясающий музыкальный талант, однако нужно помнить, что он родился в стране, находившейся в самом центре музыкального мира, его отец был учителем музыки и сам Моцарт был вынужден каждый день заниматься музыкой по нескольку часов (причем еще до того, как достиг детсадовского возраста). Изучая историю жизни гениев и творцов, я каждый раз наталкивался на целый ряд факторов, обеспечивших их успех, и при этом далеко не все факторы находились под их контролем.
В: Каковы основные трудности, с которыми сталкиваются новаторы?
О: У каждого своя ситуация, однако многие сталкивались с непринятием инновации миром. Очень непросто найти поддержку (эмоциональную, финансовую или интеллектуальную) для большой новой идеи – это зависит от навыков, не имеющих ничего общего с интеллектуальным уровнем или творческими способностями. И это способно погубить многих потенциальных гениев: им необходимо тратить на убеждение остальных больше времени, чем они потратили на само изобретение. Мало у кого из них есть соответствующие навыки или запасы эмоциональной выдержки.
В: Где изобретатели и новаторы находят свои идеи?
О: Идеи обычно представляют собой комбинацию других идей. Люди, несущие на себе ярлык «творческих», являются, в сущности, специалистами по комбинированию и отбору самых интересных идей, которые стремятся испытать на практике. Проблема состоит в том, что большинство школ и других организаций отучают нас от этих привычек.
В: Почему новаторы так часто сталкиваются с отторжением и отрицанием?
О: Это свойственно человеческой природе: мы защищаемся от изменений. Нам нравится считать себя передовыми, однако каждая новая волна инноваций оказывалась куда медленнее, чем нам говорили. Для воплощения идей в привычные вещи, которыми пользуются обычные люди: телеграф, телефон, компьютер и интернет, – потребовались десятилетия. Мы как биологический вид боимся изменений, и требуется немало времени, чтобы убедить людей изменить свое поведение или расстаться со своими деньгами.
В: Если вам пришла в голову глупая (по мнению «экспертов») идея, то как понять, способны ли вы преуспеть или же она действительно глупая?
О: Однозначного ответа на этот вопрос нет. Именно это самое интересное и самое печальное в подобных ситуациях. Многие глупые идеи оказались успешными, а многие великие идеи умерли, так и не развившись. Успех зависит от факторов, находящихся вне нашего контроля.
В таких ситуациях лучше всего быть экспериментатором: учиться тому, как тестировать идеи быстро и с минимальными затратами, а также обсуждать их с людьми вместо того, чтобы предаваться фантазиям в башнях из слоновой кости. Общение с реальными людьми чаще всего оказывается лучшим методом экспертной оценки. Инновации – это практика, набор навыков, предполагающий, что вы будете делать массу ошибок и учиться на них чему-то новому.
В: Если бы вы были венчурным инвестором, то какими были бы правила вашего инвестирования?
О: Я бы использовал два правила. Ни одно из них нельзя считать уникальным, однако оба основаны на реальных историях. Первое правило связано с портфелем. Инвестируйте, понимая, что большинство новых предприятий, даже хороших, терпят поражение, поэтому риск лучше всего распределить (например, одна треть – очень рискованные инвестиции, другая – инвестиции со средней степенью риска и, наконец, инвестиции с низким риском). Порой небольшие инновации с низким соотношением риск/награда приводят к значительным последствиям, и было бы ошибочно делать лишь крупные ставки.
Второе правило связано с людьми. Я бы скорее инвестировал деньги в людей, чем в идеи или бизнес- планы (хотя они, само собой, имеют определенную важность). Великие предприниматели, готовые не сдаваться, а расти и учиться, на вес золота. Мало кому удавалось достичь успеха с первой попытки. Таким компаниям, как 3M, Ford и Flickr, удача улыбалась на второй или даже третий раз. Я был бы готов отдавать миллионы долларов авторам книг по вопросам инноваций, в названии которых присутствовало бы слово «миф». Уверен, что будущее принадлежит именно им.
В: Что является основными факторами, определяющими скорость принятия инноваций?
О: Классическое исследование по этому вопросу, описанное в книге Diffu-sion of
