потрясенный открывшимся ему упадком города. Вы хотите за счет дотаций построить во Львове имитацию Европы, господа укры-необандеровцы? С высокими технологиями вы уже опоздали: потеряно более пятнадцати лет, разорваны важнейшие кооперационные связи с Россией. Подготовленные в СССР специалисты вымерли, постарели, потеряли квалификацию в примитивизированных реалиях «самостийности». Да и хочет ли вас видеть у себя Европа? Она-то вас не без оснований презирает и обходит стороной с брезгливой миной на лице. Ей, простите, Париж свой от упадка спасать надо, расхлебывать последствия глобализации — на черта ей Львов и Украина? И вообще союз с Европой — это союз с умирающей силой. Европа с 1945 года измельчала, оглупела. Пассионарность ее остыла. Европа теряет научно-технологическое и духовное лидерство. Она стареет и впадает в маразм, не рожает детей и затапливается потоками исламских мигрантов. И вот с такой Европой вы решили интегрироваться?
Панове, глобализация и нынешние реалии отличаются тем, что возвращают отколовшиеся от русских страны в то положение, в каком они были до Второй мировой войны. Болгария, Словакия и Венгрия теперь — вновь неразвитые аграрные придатки Европы, на пути в ту же степь — и Польша. Восточные земли Германии (экс-ГДР) тоже хлебают лихо. А вы-то куда стремитесь? Нет, Восток Украины и Новороссию такая химера явно не вдохновит. А экономического чуда укронацизм не породит: можно об заклад побиться. Он на такое органически неспособен, как неспособна стая злобных крыс сделать то же, что семья трудолюбивых бобров.
Вот в чем — трагедия современного укронационализма, «тарасизма-шевченкизма» и новой бандеровщины. Им нечего реально предложить народу Украины. Кроме очередной химеры. Очередного миража-пустышки. Разочарование в «оранжевом балагане» окончательно похоронит львовское «духовное лидерство». Которое уже и сейчас испытывает серьезное недомогание. Единственное, что вас пока еще спасает, — это пассивность нынешней Москвы. Но как только РФ преодолеет сонливую апатию — вам, панове, настанет конец. Украину вы не удержите.
Признаков одичания и упадка в экс-УССР все больше. Как и в нищих странах третьего мира, все набиваются в столицу. Завершая эту главку, дадим слово очевидцу, киевлянину Анатолию Шарию. Он здорово изложил свои впечатления о Киеве по состоянию на 25 мая 2008 г.
«…По участку шатались молодые люди в куртках «Ferrari Merсedes Formula-1», являющихся, наравне с джинсами, облепленными всякой всячиной, визитными карточками милых провинциалов, как по мановению волшебной палочки ставших киевлянами. У большинства в руках было пиво. Вообще создается впечатление, что множество молодых людей у нас уже рождается с бутылкой. Не стряхнуть ее, прилипла навеки. Народу на участке было немало. Но цивилизованных лиц — раз, два и обчелся. И знаете, о чем я подумал?
Ведь это страшно. Ведь не киевляне мэра себе теперь избирают. За несколько лет произошла тихая оккупация города, и теперь оккупанты рулят в заплеванном, заблеванном, воняющем потом и мочой городе. Но не буду повторяться. Ведь статья не о жлобах. Статья ведь о праздновании дня города, претендующего на звание «европейской столицы».
Новых впечатлений от посещения центра Киева, празднующего свою годовщину, предостаточно. Впечатлений ярких, красочных. Пахучих впечатлений. Пахнущих даже. Одну из женщин, комментировавших мою недавнюю статью, впечатлил густой запах мочи, исходивший на День Киева от стен консерватории. Это еще чепуха! Это вполне нормально. А для чего же еще консерватория нужна, как не для того, чтобы ее обоссать?
Мне посчастливилось увидеть двух невменяемых уродов, опустошающих свои мочевые пузыри прямо посреди (!) Крещатика. Их прикрывали могучими задами заикающиеся от смеха девицы с лапищами 42-го размера и с физиономиями, раскрашенными, как у дешевых клоунов.
Ни один из моих знакомых киевлян не выезжал 25-го в город. Ни один! Кто на автовыставку поехал, кто — на дачу, кто — в кино, кто на Чайку. Центр Киева люди, имеющие полное право насладиться празднованием своего города, оставили жлобам. Пардон, не повторяемся со жлобами. Назовем их по- другому. Мои знакомые киевляне оставили центр ньюкиевлянам. На растерзание. А те уж постарались…
Еду по Гончара. Компания человек из восьми медленно переходит дорогу. Я притормаживаю. Они тоже. Крайний слева останавливается. Сосет свое пиво, косится на машину. Выставляет ногу. Дорога узкая, я по-любому наеду на его пыльный шлепанец. Он ждет. Я выкручиваю руль, очень медленно проезжаю. Сзади удар по машине. Торможу, выхожу. Лысые ньюкиевляне начинают «стартовать». Они очень хотят развлечься. Они ищут приключений. Затем и приехали в мой город. Развлечений искать. Ради развлечений они притопали сюда из общежитий своих студенческих. Если опустить все маты, что выкрикнуло мне в лицо это пьяное животное, получится такая фраза:
— Ты……! Зовсим…? Твою мать…………… где ездить учывся?
Стайные инстинкты у ньюкиевлян сильны неимоверно. Одного такого поймаешь — можно щелбанами в угол загнать. В стае же эти немытые сморчки расцветают. Я уже окружен со всех сторон. Более того, один из ньюкиевлян подает знаки куда-то в сторону. Оттуда приближается группа поддержки. Еще человек десять. Все с пивом, все в шлепанцах, а некоторые — в майках (на улице, кстати, не шибко тепло!). Я понимаю, что дать отпор не получится. Сажусь в машину. Уезжаю. Сзади слышу победное улюлюканье. Хорошо, бутылку в стекло не запустили…
Бессарабская площадь. Народ гуляет.
— Отаке, нах…!!! — орет вдруг идущий слева от меня человек в выцветших серых джинсах. И — хлоп бутылку об асфальт. Бутылка — вдребезги. Пьяному ньюкиевлянину очень смешно. Он кривит рот в экстазе. Гуляй, рванина!..
На Прорезной под стеной дома четверо. Мочатся. Один замечает мой взгляд, и моментально в мутных глазах — вызов. Чего, мол, вылупился? Они здесь хозяева. Они и по морде дать могут. Силы, на огороде сельском накачанной, хватит…
На Майдане аккуратно одетая бабушка с маленькой девочкой. Откуда она здесь взялась, зачем сюда пришла? В глазах у бабульки не удивление — ужас! Она просто в прозрении от того, что видит. Под ногами — стекло, бутылки, стаканчики, харкотина, блевотина. Весь асфальт в мусоре. А еще не вечер! Пригнув голову, бабушка быстрым, насколько это для ее возраста возможно, шагом улепетывает с главной площади страны. Тащит девочку. Девочка оглядывается по сторонам. Бабушке бы уши ей прикрыть. Со всех сторон — мат. Во все горло орут — и бабы, и мужики, и молодые, подрастающие ньюкиевляне обоих полов. Нашему парламенту следует вынести на рассмотрение вопрос о статусе матерного суржика как третьего официального. Крестьянское происхождение большинства в Раде заседающих ни для кого не является секретом. Потому, полагаю, закон был бы принят единогласно…
Не стану скрывать — я сунулся в центр за впечатлениями. И я их получил. Я не искал, за что бы «зацепиться» взглядом. Я не выуживал из прекрасного океана происходящего мутные трупы медуз в виде пьяных жлобов. Прекрасного океана не было. Было воняющее мочой болото. И я окончательно, со всей отчетливостью понял, что нужно киевлянам для того, чтобы им нормально дышалось в родном городе не только в «дни освобождения» с пятницы по первую половину воскресенья (все ньюкиевляне по историческим родинам разъезжаются на выходные)…»
Вот она, самостийность во всей красе…
Почему не получится «Европы в Украине» и о том, как укры свой шанс упустили
В сущности, нынешняя Украина будущего не имеет в силу даже одной причины — чисто экономической. Современный мир крайне жесток, в нем заправляет бал беспощадная экономика. Если ты конкурентоспособен и богат — живи. Если нет — подыхай. Если ты нужен мировому рынку, имеешь, что ему предложить, — не умрешь. А если нет — превращайся в конченую страну, в страну-неудачника и банкрота. В нынешнем мире всем нужны экспортные товары. На Украине их очень мало.
Есть, конечно, и фактор внутреннего рынка. Однако для того чтобы он мог поддерживать свою экономику, такой рынок должен быть достаточно емким. То есть необходимо население не менее 200 миллионов человек, причем население состоятельное, с большими заработками и доходами. Тогда ты
