Летающий пролетарий

          в век оный
из «Магги»
                  делали бульоны.
Так же
          вырабатываются
                                     из облаков
искусственная сметана
                                      и молоко.
Скоро
          забудут
                       о коровьем имени.
Разве
         столько
                     выдоишь
                                    из коровьего вымени!
Фабрика.
               Корпусом сорокаярусным.
Слезли.
             Сорок —
                           в рвении яростном.
Чисто-чисто.
                     Ни копотей,
                                        ни сажи.
Лифт
         развез
                    по одному на этаж.
Ни гуда,
              ни люда!
Одна клавиатура —
                                вроде «Ундервуда».
Хорошо работать!
                             Легко — и так,
а тут еще
                по радио —
                                   музыка в такт.
Бей буквами,
                     надо которыми,
а все
         остальное
                          доделается моторами.
Четыре часа.
                     Промелькнули мельком.
И каждый —
                    с воздухом,
                                       со сметаной,
                                                           с молоком.
Не скукситесь,
                        как сонные совы.
Рабочий день —
                           четырехчасовый.
Бодро, как белка…
                              Еще бодрей.
Под душ!
               И кончено —
                                    обедать рей!

ОБЕД.

Вылетел.
               Детишки.
                              Крикнул:
                                            — Тише! —
Нагнал
            из школы
                            летящих детишек.
— Куда, детвора?
                             Обедать пора! —
Никакой кухни,
                        никакого быта!
Летают сервированные
                                     аэростоловые Нарпита.
Стал
и сел.
Взял
и съел.
Хочешь — из двух,
хочешь — из пяти, —
на любой дух,
на всякий аппетит.
Посуда —
                 самоубирающаяся.
                                                Поел —
                                                             и вон!
Подносит
                к уху
                        радиофон.
Буркнул,
              детишек лаская;
— Дайте Чухломскую!
                                    Коммуна Чухломская?..
Прошу —
                Иванова Десятого! —
— Которого?
                    Бритого? —
                                        — Нет.
                                                    Усатого!..
— Как поживаешь?