Тременс.С тех пор, как овдовел.Морн. И вас теперьне тянет вновь просунуть палец в проймупалитры?Тременс. Слушайте, мы собрались,чтоб смерть решать, — вопрос отменно важный;не к месту здесь цветные разговоры.Поговорим о смерти. Вы смеетесь?Тем лучше; но поговорим о смерти.Что — упоенье смерти? Это — боль,как молния. Душа подобна зубу,и душу Бог выкручивает — хрясь! —и кончено… Что дальше? Тошнотанемыслимая и потом — зиянье,спирали сумасшествия — и чувствокружащегося живчика, — и тьма,тьма, — гробовая бархатная бездна,а в бездне…Эдмин. Перестаньте! Это хуже,чем о плохой картине рассуждать!Вот. Наконец-то.
Слуга вводит Дандилио.
Дандилио. Добрый вечер! Ух,как жарко тут! А мы давненько, Тременс,не виделись — отшельником живете.Я изумлен был вашим приглашеньем:мудрец-де приглашает мотылька.Для Эллы — вот — коробка глянцевитыхзасахаренных слив — она их любит.Морн, здравствуйте! Эдмин, вы дурно спите —бледны, как ландыш… Ба! Неужто — Ганус?Ведь мы знакомы были. Это — тайна,не правда ли, что вы к нам воротились?Когда вечор мы с вами… как узнал я?Да по клейму, по синей цифре — тут —повыше кисти: заломили руки,и цифра обнажилась. Я приметили, помнится, сказал, что в Дездемоне…Тременс.Вот вам вино, печенья… Скоро Эллавернется… Видите, живу я тихо,но весело. И мне налейте. Кстати,тут вышел спор: вот эти господарешить хотят, кому из них платитьза ужин… в честь одной плясуньи модной.Вот если б вы…Дандилио. Конечно! Заплачус охотою!Тременс. Нет, нет, не то… Сожмитеплаток и выпустите два конца, —один с узлом…Морн. …невидимым, конечно.Ведь он дитя, — все объясняй ему!Вы помните, беспечный одуванчик,я ночью раз на уличный фонарь
