Тременс. Э, проще мы устроим! Вот — с картами… Ганус. (бормочет)
Я не могу… Тременс. Скорей, какая масть? Морн. Ну что же, я люблю цвет алый — жизнь, и розы, и рассветы.. Тременс. Показываю! Ганус, стой! вот глупый — бух в обморок!.. Дандилио. Держите, ух, тяжелый! Держите, Тременс, — кости у меня стеклянные. А, вот — очнулся. Ганус. Боже, прости меня… Дандилио. Пойдем, пойдем… приляжем… (Уводит его в спальню.)
Морн. Он рокового повторенья счастья не вынес. Так. Восьмерка треф. Отлично. (К Эдмину.)
Бледнеешь, друг? Зачем? Чтоб выделять отчетливее черный силуэт моей судьбы? Отчаянье подчас — тончайший живописец… Я готов. Где пистолет? Тременс. Пожалуйста, не здесь. Я не люблю, чтоб в доме у меня сорили. Морн. Да, вы правы. Спите крепко, почтенный Тременс. Дом мой выше. Выстрел звучнее в нем расплещется, и завтра заря взойдет без моего участья{155}. Пойдем, Эдмин. Я буду ночевать у Цезаря. Морн и Эдмин, первый поддерживая второго, уходят.
Тременс. (один)
