истребителей-бомбардировщиков на пять фронтов. Задачу такого масштаба одним полком – не решить, товарищ Сталин. Сделали всё возможное.
— И нам помогли очень. Для АДД эта задача была бы не по силам. Мы работаем по площадям, с горизонтального полёта. Или по площадным объектам. 'Ночники' Титова обеспечили подсветку целей, остановили их движение, дали возможность нанести точные удары, — вступил в разговор Голованов. — Так что, гибель большого количества лётчиков и самолётов, в некотором смысле слова, оправдана, товарищ Сталин и товарищ генерал-лейтенант.
— В целом, это большой успех нашей авиации: за первые 5 дней боёв мы захватили господство в воздухе, — решил напомнить о себе Новиков.
Сталин внимательно слушал наши 'дебаты', затем встал и все замолчали. Немного походив по кабинету, он решительно повернулся к нам и сказал:
— Тем не менее, мы собрались здесь совсем по другому поводу. Товарищ Новиков, как вы считаете, есть необходимость вводить систему обслуживания самолётов по схеме, которую предложил товарищ Титов?
— Несомненно, товарищ Сталин. Показатели истребительной авиации 17 армии в настоящее время самые высокие в ВВС. Несмотря на то, что это были не самые лучшие полки и дивизии.
— Что касается АДД, то нам несколько преждевременно переходить на эту схему, в основном, из-за хронической нехватки самолётов в полках. Однако, элементы схемы мы уже начали использовать при подготовке новой техники. Только за единицу мы принимаем не полк, а эскадрилью, — ответил маршал Голованов.
— Товарищ Титов, что вы можете сказать по качеству новой техники, поступившей в вашу армию в последнее время?
— По истребителям Ла-5: стали легче, меньше отказов на 56 %. По И-185 – есть хронический недостаток: быстрый износ внешней шестерни редуктора, но наши инженеры нашли выход из положения – замена масла МС20 на американское SHELL90. Однако в зимний период с ним могут быть сложности. По Як- 7б – положение не изменилось: самый большой процент аварий. По 'Кобре': серия 'Q' склонна к плоскому штопору из-за задней центровки. Были аварии.
— А почему по Якам ничего не изменилось? Мы же ввели военную приёмку везде? — спросил Новиков.
— Не знаю, товарищ маршал. Могу сказать только одно: аварии случаются, в основном, в процессе эксплуатации, не на приёмке самолётов. Скорее всего, технологический или конструкционный брак планера. Или быстрое гниение из-за некачественной окраски. Но, в целом положение довольно резко улучшилось.
— Ну что ж, товарищи! На этом всё! Все свободны.
Мы попрощались с товарищем Сталиным, и вышли из кабинета. Каждый остался при своём мнении. Но в октябре в армию стали поступать Ил-2 с удлинёнными патрубками. Мы перевооружили по одному полку в каждой дивизии ночных бомбардировщиков, во всех гвардейских ночных корпусах. Больше и не требовалось. Далеко не все летчики могли свободно пересесть с У-2 на Ил-2, многие и не хотели такой пересадки. Одно дело водить ночью 'кукурузник': всё тихонечно, на планировании; другое дело полностью закрытая кабина штурмовика, далеко разносящийся ночью рёв мотора, зенитки и близкая земля. Мы хоть и снабжали ночные самолёты автоматом вывода с Пе-2, но всё равно, ночная штурмовка по нервам ездит, как на танке! Пробовали применять приборы ночного видения, сделанные для танкистов. Но, пока без большого успеха. Чуть ли не сложнее стало ориентироваться. ЛОМО обещает к концу года дать ночной прицел. Там и посмотрим! В любом случае, появление ночного штурмовика даёт нам больше возможностей в боевой работе. Немецкие пленные отмечают, что ночь стала не менее опасна, чем день. У них появилась воздухобоязнь, как у наших в 41-м. 15 октября был освобождён Киев: мать городов русских. В этот день командующие 6-ти воздушных армий получили новые звания 'генерал-полковник'. С некоторым удивлением, обнаружил в приказе и свою фамилию. Я думал, что Сталин обиделся на меня, за то, что я полез в спор с Новиковым.
Почти сразу после возвращения из Москвы, в штаб армии прилетели инженеры из Перми, разбираться с редуктором М-71ФН. Мы показали им 'приспособление': забитое деревянным чопом отверстие в блоке цилиндров и просверленную горловину с винтовой пробкой от двигателя 'Мессершмитта'. В этом случае редуктор смазывается американским SHELL, которое используют на двигателях 'Аллиссон' для смазки редуктора. Но, у американцев стоит подогрев для запуска в зимнее время. А на М-71 этого нет, поэтому зимой масло замерзнет, и возникнут проблемы с запуском. Заодно, поговорил с ребятами о компрессоре для повышения высотности. Редуктор обещали переделать сразу, а эскиз компрессора передать группе разработчиков, такие работы ведутся, но пока без особого успеха.
Генерал-лейтенант Лавочкин прилетел сам, внимательнейшим образом ознакомился с документацией по всем авариям и катастрофам с его машинами. Поинтересовался, почему ни одной его машины мы не используем в ночных полках. Мы показали ему кабину 'кобры' и ночного И-185, показали изменения, внесённые Янгелем по нашей просьбе, но, заметили ему, что у 'Ла' хуже с манёвренностью, поэтому простым добавлением необходимых приборов не отделаться.
— Я спрашиваю об этом не для Ла-5: у него планер ЛаГГ-3. Я заканчиваю работу над цельнометаллическим истребителем Ла-7. Судя по работе вашего полка и вашей армии, истребитель должен быть всепогодным, и позволять летать ночью.
— Тогда, товарищ генерал, вам надо озаботиться и вот таким вот тренажёром, — я повёл его в 'летно-тактический класс': большую палатку, где стоял один из наших тренажеров для слепого полёта.
— Откуда такое чудо?
— Инженер 14-го гиап Герасимов сделал по моей просьбе, ещё год назад. Сейчас в армии таких пять, а требуется иметь их в каждом полку.
— А где делали?
— В Ленинграде, на физприборе. Но, он не без недостатков. Требуется хорошая конструкторская доработка.
— Сделаем!
Лавочкин залез в тренажёр, при включённом свете даже удержал горизонт, но, стоило закрыть кабину, как он потерял ориентировку и беспорядочно закувыркался. Пришлось остановить принудительно.
— Ну и 'карусель'! Никогда не думал, что это так сложно!
— Здесь лётчик нарабатывает необходимые навыки. Но, в полёте ещё сложнее. Здесь невозможно создать ускорения и реальные перегрузки. А это влияет на вестибуляр. Но, научившись здесь, гораздо легче научиться в воздухе. И аварийных случаев становиться ощутимо меньше.
А из бюро Яковлева так никто и не приехал! Всесильного замнаркома мнение лётчиков о его самолётах не интересовало. 'Лётчики предпочитают 'Яки'!' Других лёгких истребителей у нас не было, и для непосредственного сопровождения Ил-2, в основном, использовали их. В боях на малой высоте 'Яки' имели преимущество, даже над 'Мессершмиттом' последних моделей, у которых они выигрывали по весу и удельной мощности. Но, какой ценой это достигалось: живучесть 'Яка' была нулевой!
А вот Ильюшин, заинтересовавшись тем, что ему из полков пришли указания на переделку машины, тоже прилетел сам, вместе с ним, на новом одноместном штурмовике Ил-1, прилетел Владимир Коккинаки. Так сказать, показать 'задел'. В Киеве, на аэродроме 'Южный', нам показали его в 'работе'. По сути, это бронированный пикирующий бомбардировщик-штурмовик: может нести тонну бомб, как Пе-2 с перегрузом, есть тормозные решётки, угол пикирования 60 градусов. Хорошая механизация крыла. Вот только попробовать нам его не дали! Но все наши замечания по Ил-2 были скрупулёзно записаны. Всё-таки, внимание! И передача опыта.
На этом моя служба в 17 Воздушной Армии неожиданно закончилась: пришёл приказ прибыть в Управление кадрами ВВС. Приказ был какой-то странный: должность моя оставалась вакантной, но дела требовалось передать Командующему армией. Ещё один приказ пришёл на передачу 14 гиап в распоряжение ВВС КБФ. Сдал дела. Владимир Александрович подписал акт передачи, и сказал:
— Ничего не понимаю! Только сработались, и на тебе! Что-то странное творится. Ты в Москве никому
