— Кто бы сомневался, — вздохнул я. — Ты уверен, что вампиров не больше шести?
— Да, уверен, — гном несколько секунд молчал и наконец кивнул. — Пять или шесть.
— Пять или шесть вампиров напали на обоз. А сколько их может быть внутри?
— Да, магистр, сколько угодно.
— Вот именно… Как часто выходит наружу этот мужик?
— Надо спросить у моих парней.
Длинноклинковым оружием в подземелье не размахнёшься — тесно. Тем более с моим ростом. Поэтому я беру боевой топор и подаренный кинжал. С боуи я и так никогда не расстаюсь. Он всегда пристёгнут к левому бедру. Ну и финка в сапоге, конечно. На всём нашем оружии густая вязь серебряных насечек. Гномы, тихо переговариваясь, готовятся к возможной стычке. Поверх плотных камзолов и кольчуг надевают кожаные наручи и нечто похожее на манишку с высоким, глухим воротником. Этот воротник- стойка, изготовлен из толстой кожи и усилен стальными, перекрывающими друг друга пластинами. Нежить часто метит в горло и дополнительная защита не помешает. Они вооружаются тяжёлыми кацбальгерами. Нет, не такими, каким владеет Андрей. Их мечи больше напоминают классический «кошкодёр» с эфесом в виде буквы «S» и широким клинком с закруглённым остриём. Кроме этого, они защищены кулачными щитами — баклерами. Учитывая, что кулаки у «малышей» очень внушительные, то их щиты почти не отличаются размерами от наших. Сантиметров двадцать пять в диаметре и целиком сделаны из стали. Димкина работа. Таких щитов здесь не видели, но испробовав образцы гномы радостно забурчали и попросили изготовить на всю команду.
Выяснили. Этот мужчина из подземелья, вроде ночного сторожа. Понимаю, серьёзная охрана вампирам не нужна. Никому из них и в голову не придёт, что кто-то, на ночь глядя, припрётся к ним в логово, чтобы взять его штурмом. Крепость! Пусть и разваленная. Тем более, что под землёй могут быть такие хоромы, что десять наших гарнизонов поместятся. В полном составе. Вместе с лошадьми и двумя щенками в придачу.
Начало холодать и подул ветер. Он ещё слабый, но в открытом поле и такому не обрадуешься. Заметёт, закружит позёмкой. Эх, может и зря на рожон лезем?
Хотите честно? Немного не по себе сейчас. Муторно и гадко. Нет ничего хуже, чем неизвестность. С вампирами сталкиваться не приходилось, а разговоры и сплетни у костра, картины боя не нарисуют. Говорят, что эта нежить очень сильна. Гораздо сильнее оборотня, если сравнить размеры. Любой, даже самый слабый укус, грозит большими неприятностями. Откуда знаю? Было у меня несколько книг. Ещё в Кларэнсе приобрёл, с помощью Гэрта. Вот я и стоял, укрываясь от ветра за камнем и лихорадочно вспоминал, что успел прочитать и узнать о вампирах. Настоящих, а не выдуманных.
Нежить. Обычная для этого мира нежить. Что касается страха перед солнечным светом, описанного во всех книгах и фильмах, то это неправда. Брехня, чистой воды. Да, вампиры не любят бывать на солнце. Не любят, но не делают из этого проблемы. Как было написано в одной книге, это как-то связано с особой чувствительностью кожи. И солнце не сжигает вампиров. Припекает. Больно, но терпимо.
В гробах, местные вампиры, тоже не спят. Гроб — штука громоздкая, а они подолгу в одном месте не задерживаются. Пожили немного, навели страху на людей и исчезли. Ещё одна особенность: вампиры бесплодны. Сами подумайте: как бездушная оболочка может подарить кому-то жизнь? Вот именно что никак. Нет, семьи у вампиров присутствуют. Но это дань миру, заселённому людьми. Вампиры не способны чувствовать и любить. Играть в любовь — сколько угодно. Актёры они превосходные! Именно так и завлекаются новые жертвы, появляются новые вампиры. Один гном из охраны замка, рассказывал, что он даже переспал с вампиршей! Мол, девица была бы и рада его укусить, но уж больно пьян был гном. В общем — не кровь, а чистый алкоголь. Тем и спасся. Врёт конечно, но покажите мне гнома, который не любит прихвастнуть?
Кстати, про серебро. Да, вампиры боятся серебра. Серебро это смерть. Но лишь в одном случае — если серебро смешалось с их кровью. Кровь у них густая и вязкая, как смола. Чёрная. Трогать серебро они могут. Причём, без всякого вреда для своей персоны. Дым от кожи не пойдёт и ожог не появится. Но если ты, с помощью серебра, нанёс вампиру рану, то его кровь загустевает и превращается в прах. Серую, бесцветную пыль. Так нежить обретает «вечный покой». Поначалу я думал, что для того, что упокоить вампира, хватит и небольшой царапины. Оказывается, что нет. Видимо необходимо определённое количество серебра. Лёгкая рана или царапина вызовет нечто похожее на ожог. Ткань омертвеет и сойдёт пылью. В общем, чтобы упокоить вампира, надо всадить клинок ему в грудь. Чтобы с гарантией.
— Разведчики вернулись, — Тэрр подошёл так тихо, что я чуть не дёрнулся.
— Где они?
— Уже здесь…
Рядом со мной возникли три заснеженных фигуры. Парни здорово замерзли, пока ползали по этим развалинам. Выяснили немного, но и то хлеб. Запасной выход из подземелья есть. Сразу за донжоном. Там же сделан навес для двух лошадей и повозки. К сожалению, это ничего не значит. Выходов может быть ещё штук пять.
Хорошая новость — мужик выходит попеременно, с разных выходов. Выйдет, походит, лошадок по шее похлопает и обратно. Бывает, что и задержится немного, чтобы трубку выкурить. При упоминании табака, я даже хмыкнул. Вампиры не жалуют табачный запах. Странно.
— Альвэр!
— Да, магистр!
— Мысли какие-нибудь есть, по этому поводу?
— Полагаю, что надо брать этого мужичка за яйца, — хмыкнул гном. — Взять и хорошенько тряхнуть, чтобы узнать о количестве вампиров в подземелье.
— Дельная мысль, — кивнул я и посмотрел на Тэрра. — Ну что? Будем брать этого упыря?
— Хотите сами взять?
— Магистр… — укоризненно протянул Альвэр и вздохнул.
— Ты прав, старина, — сказал я и похлопал гнома по плечу. — Не обижайся.
Да, сказал глупость. До сих пор привыкнуть не могу, что гномы снимают охранников и берут пленных гораздо быстрее и лучше чем люди. Самого здорового мужика, три гнома пакуют и оттаскивают в сторону за несколько секунд. Если бы своими глазами не видел — не поверил бы. Барри показывал. Мгновение и человек сбит с ног и связан. Даже крикнуть никто не успевает. Мне показывали на тренировке. Уж на что Трэмп здоровый парень, но и того стреножили.
— Собираем людей и выдвигаемся на исходную. Берём языка и в темпе допрашиваем. Если всё хорошо, то десять гномов и Тэрр идут вместе со мной вниз, в подземелье. Четыре гнома останутся снаружи и присмотрят за окрестностями. Двое останутся с лошадьми. Если после допроса выяснится, что вампиров больше десятка, то уходим.
— Магистр, мы…
— Что?
— Может дождёмся утра? — предложил Тэрр.
— Зачем? Что это нам даст? В подземелье светлее станет? Сейчас этого мужика хватятся!
— Вызовем ещё людей из замка. Вам туда лезть совсем не…
— Именно, что обязательно, — оборвал его я. — Если вы, ребятки, плохо мышей ловите, то мне приходится самому разбираться с этой нежитью. Вопросы?
— Нет…
— Вот и прекрасно.
6.
Пленный говорил быстро и практически без пауз. Видимо гномы его слегка придушили и теперь он хрипел, как простуженный. Так спешил рассказать нам о своих «хозяевах», что глотал слова и окончания. Будто чувствовал близкую смерть и хотел откупиться от костлявой старухи с косой. Хотя… Ну какая она старуха? Смерть в Асперанорре имеет множество обличий. По преданиям она может появиться в образе
