Я усмехнулась. За ухом приятно щекотал цветок. Брайан положил его туда, когда мы встретились с ним в баре. Скорее всего, сорвал прямо с дерева.
— Вы же сами сказали, что предпочитаете оригинальность. — Я подняла бровь, откусила кусочек ахи и потянулась за бокалом. Белое вино здесь подавали в бокалах для красного вина, что сразу подметил глаз профессионала, но уже в следующую секунду мысль эта лопнула, как мыльный пузырь.
Он улыбнулся. На щеке проступила ямочка. Как это я раньше ее не увидела? Вообще-то, я человек наблюдательный, но с Брайаном эта наблюдательность куда-то подевалась — наверное, я смотрела куда-то еще.
— Верно, верно. — Он покраснел и смущенно добавил: — Просто у меня нет стандартного подхода к таким ситуациям.
— К каким это таким? — Я вовсе не пыталась играть скромницу; скорее, срабатывала привычка к осторожности. Как-никак мы познакомились совсем недавно, да и то на пляже. И хотя следа от обручального кольца на его пальце видно не было, с мужчинами всегда нужно быть начеку.
Он вздохнул, провел ладонью по волосам.
— Ну, к свиданиям. Я не собирался ни с кем встречаться.
Я заулыбалась. Мне нравилось, что он такой застенчивый, неопытный. Одним словом, не игрок.
— Неужели? Вот так сюрприз!
— Что есть, то есть.
— Что есть, то есть, — повторила я, с удовольствием прикладываясь к бокалу с вином, но и не забывая при этом об осторожности. Как-никак я женщина с секретами. А еще я довольно легко пьянею. Четыре выпитых на берегу коктейля давали о себе знать, хотя в двух последних сока было куда больше, чем рома. Бармен-австралиец свое дело знал, и отводить в отель перебравших и раскисших клиентов ему явно не хотелось. Да и у спасателей были дела поважнее.
Мы с Брайаном сидели в самом углу открытого ресторана, у каменной стены с какими-то раскидистыми тропическими растениями, и легкий, напоенный сладкими ароматами бриз покачивал кроны деревьев. Смелые, ничего не боящиеся пичужки носились над головами и усаживались на ветки, поглядывая на нас с любопытством и ожидая, не скажем ли мы что-нибудь интересненькое. Из-за деревьев доносился неумолчный и ровный пульс океана. Рай да и только.
Ели мы по большей части молча, но при этом без острого ощущения неловкости, как бывает при первом свидании вслепую или последней встрече, когда отношения уже исчерпаны. Нет, наше молчание было молчанием хорошо знающих друг друга людей, тех, кто общается не столько словами, сколько взглядами, движением брови, кивком, тех, кому вовсе нет необходимости заполнять звуками пространство между собой. Удивительно, что я испытывала такое ощущение близости и комфорта с человеком, которого встретила лишь несколько часов назад. Я даже не знала его фамилию. Впервые за долгое время мне не хотелось вытягивать из мужчины напротив какие-то детали. Не знаю, почему, но я чувствовала, что все придет в свое время.
— Что будем на десерт? — Брайан разгладил рубашку и положил руки на стол. Я изрядно заправилась тунцом и взбитой картошкой, но когда интересный мужчина предлагает угостить десертом…
— А что хорошего тут есть? — спросила я и снова ощутила щекочущее прикосновение к уху нежных лепестков. Почему это так меня раздражает?
— В смысле десертов? — Он подмигнул, и я привычно улыбнулась. За последние часы я делала это так часто, что у меня уже побаливала щека. — Настоятельно рекомендую взбитые сливки с манговым сиропом.
При упоминании о сиропе я поежилась. Все так. Вспомнила о работе. Завтрашние многочасовые разговоры с Селией Тайрановой — сплошной сироп.
— Звучит соблазнительно. — Я уже готова была разразиться небольшой, но содержательной речью о том, что манго из Индии намного вкуснее, чем из каких-либо других стран, но в последний момент остановила себя волевым усилием. Однажды мы проводили свадьбу в Индии, и с рынка привезли просто невероятные фрукты.
— А вот теперь у нас есть выбор… — начал Брайан, ерзая на стуле и как-то странно отводя глаза. Я решила, что он хочет заглянуть для начала в меню, и уже собралась было подтвердить свою горячую любовь к манго и сливкам, но не успела. — Мы могли бы прогуляться по бережку, и, может быть, я бы даже попытался, уловив удобный момент, поцеловать тебя…
Я чуть не подавилась.
— Или, если отбросить романтические клише, обменяться визитками и продолжить знакомство на континенте, где у него больше шансов не зачахнуть. — Он закончил предложение, слегка повысив тон, так что оно получилось как бы вопросительным, потом откашлялся, посмотрел на свои лежащие на столе руки и вдруг заглянул мне в глаза. Я почти поняла, что сделал Кик с Селией, только у Брайана это получилось искренне. Эффект вышел ошеломляющий: челюсть у меня отвалилась, язык онемел, а в ушах зазвенело.
Я откинулась на спинку стула. Все случилось слишком неожиданно, и многое требовалось переварить и усвоить. Может быть, Рената была права, когда сказала, что это случится в самый неподходящий момент. Я машинально провела ладонью по волосам, сбросив наконец изрядно надоевший цветок. Падая, он задел мой бокал и опустился на белую скатерть.
— Э… — сказала я. Получилось красноречиво.
— Шокирована или раздумываешь? — Брайан сексуально улыбнулся, а я подумала, что не знаю, как воспринять его предложение. Хорошо или плохо то, что он счел меня выше стандартной прогулочки по берегу под луной. Может, это всего лишь своеобразный способ отвертеться от нежелательного романа? Или и то, и другое?
Я выпрямилась.
— Второй вариант. Давай обменяемся визитками.
Глава 7
— Ну, и как жених? — спросила Рената, избегая называть какие-либо имена в разговорах по сотовому. Наши маленькие черные телефоны, изъятые охранниками звезд, нам так еще и не вернули. Рената должно быть мучилась от бессонницы, ожидая, когда услышит полный отчет от меня лично.
— Не впечатлил. — Я зевнула. После выпитого за обедом вина да взбитых сливок с манговым сиропом хотелось спать. Я набросила на ноги удивительно мягкую простыню и откинулась на подушку. Самолет вылетал в семь часов утра, и мне следовало выйти из него отдохнувшей, так что на разговор с Ренатой времени не оставалось. Она, как и следовало ожидать, в данный момент кормила грудью малыша.
— Неужели? — вскрикнула Рената и тут же извинилась перед ребенком за такую несдержанность.
— Ничтожество. — Я с трудом поборола очередной зевок.
— Ничтожество, мнящее себя пупом земли, или ничтожество, позволяющее себе флиртовать на глазах у жены? — попыталась уточнить Рената, по-прежнему избегая имен.
— Да.
— Вау, — сказала Рената. Проведя несколько лет в городе, она ухитрилась сохранить легкий род- айлендский акцент, и мне это нравилось. — Хотя ничего удивительного.
— Совершенно ничего удивительного, — соврала я. Честно говоря, я рассчитывала встретить чудеснейшего, добрейшего и милейшего мужчину, который обожал бы Селию, подавал ей прохладительные напитки в бассейн, гладил по спинке и ограничивался простой любезностью в отношениях со всеми прочими женщинами. Я бы хотела, чтобы он обхаживал ее так же, как делал это перед камерами, на тех красных дорожках, и чтобы все время заглядывал ей в глаза и держал за руку. Любой эксперт по языку тела пришел бы к выводу, что они не рисуются, а близки на самом деле, потому что постоянно касаются друг друга бедрами, и он держит голову под тем же, что и она, углом.
— А что невеста? — спросила Рената и зашикала на захныкавшего малыша.
