— Например, Абельсону.
Услышав столь ненавистное для своих ушей имя, Уильямс туг же согласился.
— Идет. Я тебе кое-что подскажу.
— Что именно? — затаив дыхание, спросил Стенайленд.
— Формановский концерн — фирма с солидной репутацией. Никакая фирма такого калибра не станет выпускать излучатели без надлежащей экранировки. Возможно, семьдесят процентов веса излучателя как раз и падает на все эти защитные штучки-дрючки. Свяжись с концерном, и они дадут тебе письменное подтверждение.
— Уильямс, — пролепетал спасенный Стенайленд, — я этого никогда не забуду.
— Забудешь, — возразил Уильямс. — Но я не забуду.
Прямо из кабины Стенайленд позвонил в концерн Формана и подробно объяснил ситуацию. Там ответили быстро: в течение двух часов они подготовят письменное заключение о безопасности транспортировки излучателя и доставят его Кейту со специальным курьером. Стенайленд облегченно вздохнул. Иногда оперативность частного сектора промышленности почти равнялась оперативности бюрократии.
Несколько дней подряд Стенайленд втайне надеялся, что Тейлор позвонит ему, и предвкушал момент торжества. Однако желанный звонок так и не раздался. Стенайленд не знал, что Тейлор звонил Кейту и все узнал. Любитель мышиной генетики сразу сообразил, что Стенайленд чувствует себя победителем. Вызвать подчиненного, чтобы увидеть его ухмыляющуюся физиономию? Такое было просто немыслимо для руководителя ранга Тейлора. Нет, он вызовет Стенайленда тогда и только тогда, когда появится повод бросить этого удачливого сукина сына на растерзание крокодилам. И потому Стенайленд напрасно продолжал ждать звонка от Тейлора. Поначалу он испытывал нарастающее недовольство. Достигнув своего пика, оно сменилось таким же нарастающим равнодушием. Наконец Стенайленд и вовсе забыл об этом.
А время шло. Исполненная заявка на кобальтовый излучатель продолжала странствовать по отделам и набирать вес. К моменту ее появления в отделе документации, осуществлявшем окончательную проверку, заявка весила пять фунтов и густо изобиловала словами, цифрами, печатями, фамилиями и подписями.
Роясь во всех этих бумажных дебрях, один усердный работник отдела зацепился за странное слово «Немо». Он было насторожился, но усердие его было не столь велико, чтобы разгребать все дебри. И тогда работник сделал два успокоительных для себя вывода. Во-первых, кто-то допустил ошибку, а во-вторых (второй вывод был намного важнее первого), этот идиот не из их отдела. Сочтя свою миссию исполненной, усердный работник передал отяжелевшую заявку в отдел статистики.
Далеко от Земли, на планете Алипан, мелкая канцелярская крыса Хенкок держал в руках список грузов, прибывших с кораблем «Старфайр». Хенкок внимательно просматривал каждый пункт. Большую часть списка составляли заявки трех-, четырехлетней давности. Однако Хенкок отличался хорошей памятью, и когда среди доставленного оборудования он увидел кобальтовый излучатель, у него в мозгу тревожно зазвучали колокола громкого боя. Хенкок немедленно передал список Перселлу.
— Разбирайся-ка ты с этим сам.
— Я? В чем дело? У тебя что, руку свело писчей судорогой? Или что-то более серьезное?
— Корабль доставил дорогой подарок для несуществующей планеты. Вымышленные миры — это по твоей части.
— Волнуешься, да? — спросил Перселл.
— Мне-то что. Волноваться придется тебе.
Просмотрев декларацию на грузы, Перселл нахмурился:
— Долго же они чесались. Конечно, стоит ли ломать себе шею из-за нужд какого-то там Алипана? Если бы пилоты-исследователи двигались такими шагами, Льюис с Кларк до сих пор гнали бы собачьи упряжки по Орегонской тропе.[15]
— Меня уже тошнит от разговоров о пилотах-исследователях, — заявил Хенкок.
— А где бы ты сам был без них?
— На Земле.
— И чем бы ты там занимался?
— Честно зарабатывал бы себе на жизнь, — ответил Хенкок.
— Полагаю, бумагомарательством, — сказал Перселл.
Хенкок сделал вид, что не слышал, и уткнулся в работу.
— Наконец-то наше право самим определять приоритетность перестает быть пустой формальностью, — продолжал Перселл, размахивая поступившей декларацией как флагом свободы. — Мы заявим, что наш насекомщик гораздо больше нуждается в излучателе, чем ловцы мух на Немо. И тогда кобальтовую мухобойку беспрекословно отдадут ему, поскольку все бумажки правильно составлены, подписаны и снабжены всеми мыслимыми печатями. Этим мы верно послужим человечеству.
— Убери-ка все эти «мы» и «наши», — велел Хенкок. — Я не имею ничего общего с твоей авантюрой.
Он опять сделал вид, будто занят работой.
— Говорил я тебе, что ты не сможешь лягнуть систему, — бросил он Перселлу через несколько минут.
— Я уже ее лягнул.
— Пока что нет, — убежденно произнес Хенкок.
Не обращая на него внимания, Перселл составил соответствующую бумагу о приоритетности, подписал ее, пробежал глазами и поставил вторую подпись.
— Я подделал твою подпись. Ты не возражаешь?
— Возражаю! — рявкнул Хенкок.
— Не надо так кричать, я тебя прекрасно слышу.
Перселл с бесстыдным удовольствием взирал на дело своих рук.
— Поздно возражать. Бумага уже составлена. Чему быть, тому не миновать.
— Знай, Перселл: если твоя стряпня вызовет подозрения, я не стану тебя покрывать и расскажу, как ты подделал мою подпись.
— Отличная мысль, — похвалил Перселл. — Я и свою объявлю фальшивой.
— Ты не осмелишься этого сделать, — взвился Хенкок.
— Им понадобится не меньше десяти лет, чтобы выявить обман, но даже тогда у них не будет полного доказательства, — самоуверенно и с пафосом продолжал Перселл. — Я подкину им мысль о том, что, возможно, каждый документ, созданный на Алипане, и половина документов с Земли имеют поддельные подписи. Подчиненные расписывались за своих начальников, желая скрыть допущенные ошибки и избавить себя от нахлобучек. Возникнет такой хаос, что и десять тысяч проверяющих с ним не справятся.
— Ты просто выжил из ума, — констатировал Хенкок.
— Кстати, можешь составить мне компанию, — предложил Перселл.
Он взял декларацию и, держа лист на приличном расстоянии от Хенкока, сказал:
— Тут есть новости и по твою душу.
— Какие еще там новости?
— Заказанный джин не прибыл.
Хенкок стал шумно глотать воздух, потом сказал:
— Это твоя вина.
— Чепуха! Я не отвечаю за отправку грузов с Земли.
— Но…
— Послушай, не ты ли мне все уши прожужжал, пытаясь убедить, что ни один местный отдел ни при каких обстоятельствах не отвечает за решения, принятые на Земле? Я прав?
— Прав, — согласился Хенкок с таким видом, будто это стоило ему потери коренного зуба.
— Вот и отлично. Тебе не о чем беспокоиться. Ты заказывал джин и можешь подтвердить это
