Часовой приоткрыл дверь и впустил сержанта. Вскоре в проеме показался кастанский офицер, обвел взглядом молчаливую семерку и снова исчез. Потом вернулся сержант, и пленных впустили внутрь. Сержант провел их по длинному коридору с высоким потолком и открыл какую-то дверь. В комнате за громоздким письменным столом сидели двое кастанских офицеров.
Офицеры минут двадцать шелестели бумагами, намеренно не замечая пленных. В этой тактике не было ничего нового. Обычный, заранее рассчитанный издевательский трюк, чтобы воздействовать на волю пленных и показать, кем они теперь являются. Никем. Двуногим мусором, от которого кастанцы могут в любой момент избавиться, словно от скомканных бумаг в корзине.
Решив, что желаемый эффект достигнут, один из офицеров поднял голову, недовольно поморщился и отпихнул бумаги в сторону. Затем он тронул за рукав своего коллегу, чтобы и тот снизошел и заметил присутствие землян.
— Кто говорит по-кастански? — спросил на своем родном языке первый офицер.
Пленные молчали.
— Кто-нибудь из вас знает экстралингву? — задал он новый вопрос.
— Они все знают, господин начальник, — вмешался сержант, не дожидаясь ответов пленных.
— Прекрасно! Тогда сразу же приступим к допросу.
Он взял ручку и наугад указал ею на одного из пленных.
— Вот ты. Как тебя зовут?
— Робер Шеминэ.
— Личный номер?
— 105697.
— Звание?
— Капитан.
Второй офицер торопливо записывал ответы. Первый дождался, пока он закончит, и указал на соседнего землянина.
— А ты кто?
— Уильям Холден.
— Личный номер?
— 112481.
— Звание?
— Капитан.
Ручка кастанца указала на третьего.
— Фрэнк Уордл. Личный номер 103882. Капитан.
Остальные пленные отвечали быстро:
— Джеймс Фоули. Личный номер 109018. Капитан.
— Олпин Маколпин. Личный номер 122474. Капитан.
— Генри Казазола. Личный номер. 114086. Капитан.
— Людовик Пай. Личный номер 101323. Капитан.
— Семеро капитанов на одном маленьком корабле, — усмехнулся кастанский офицер. — Куда ни ткни — у землян сплошные начальники. Если не адмирал, то непременно капитан. И у каждого — явно по сорока медалей.
Он презрительно оглядел пленных, остановив взгляд на Уордле.
— Сколько у тебя медалей?
— Пока ни одной.
— Пока? Можешь распрощаться со всеми надеждами получить свои медали. Разве что мы вдруг спятим и наградим тебя.
Кастанец ждал ответа. Уордл молчал.
— У тебя нет медалей, но ты — капитан?
— Да.
— И все остальные — тоже капитаны?
— Да.
— Тогда кто же командовал кораблем?
— Я, — ответил Уордл.
— В таком случае с тебя и начнем, — бросил ему офицер. — Прежде всего я хочу знать, почему вы оказались здесь?
— Потому что нас взяли в плен.
— Я это и сам знаю, дурень! Я хочу знать, почему земной корабль залетел сюда, на Касту? По-моему, никго из нас не приглашал землян в гости.
— Мы находились в дальнем рекогносцировочном полете. Неожиданно двигатель корабля вышел из строя. Продолжать полет было опасно, и нам пришлось совершить посадку. Ваши солдаты захватили нас в плен прежде, чем мы успели произвести ремонт.
Уордл пожал плечами, показывая, что принимает случившееся как неизбежность.
— Удача изменила нам. Война есть война.
— Вам изменила удача? А мне кажется, вас подвела ваша никудышная техника. На нашем военно- космическом флоте такая ситуация была бы просто немыслима. Наш уровень технической надежности несравненно выше.
Кастанец вперился глазами в пленных. Те молча выслушали его тираду.
— Наши специалисты скоро прибудут на место посадки и оценят оснащение вашего корабля. Вряд ли они увидят там что-то достойное заимствования.
Уордл никак не ответил на эти слова.
— Итак, вы совершали разведывательный полет. Занимались шпионажем в космосе, так? И никак не ожидали, что окажетесь здесь?
Снова молчание.
— Космический Союз поставляет нам в избытке дешевую рабочую силу. На нас работают четыреста тысяч пленных. Конечно, такое пополнение, как семеро землян, ничего не изменит. Вы — низкорослые и слабые существа.
Офицер изучающе осмотрел каждого из семерых и пренебрежительно скривил губы.
— Но мы не брезгуем никаким пополнением. Во время войны каждая пара рабочих рук пригодится — даже если это руки капитанов с жиденькими мускулами.
Он повернулся к внимательно слушавшему сержанту.
— Этих немедленно отправить на Гатин. Все документы на них я пришлю следом, как только будут готовы.
Офицер махнул рукой. Сержант почтительно щелкнул каблуками и повел пленных к выходу. Им вновь пришлось забираться в кузов грузовика и рассаживаться на высокой скамье. Сержант и солдаты, как и в прошлый раз, сели напротив, держа оружие наготове. Грузовик выбрался на шоссе, где водитель сразу же дал максимальную скорость. Техника кастанцев была настолько совершенна, что от этого совершенства колесные оси жалобно поскрипывали.
Холден, скуластый горбоносый землянин, обратился к сержанту и спросил на экстралингве:
— А Гатин — это где?
— Там. — Сержант ткнул мясистым пальцем вверх. — Двенадцать дней полета. Угольные шахты, свинцовые рудники. Трудовой рай для мертвецов. — Он усмехнулся, оскалив крупные зубы. — Пленных не существует. Они мертвы, иначе не попали бы в плен.
— Ты понимаешь наш язык? — спросил Холден на земном языке.
Сержант тупо глядел на него.
Приветливо улыбаясь, Холден сказал:
— Ты просто большой, грязный и вонючий придурок, парень. Да здравствует Космический Союз?
— Что? — не понял сержант, изобразив на лице подобие улыбки.
— Слушай, плосконогий, разлапистый, дубоголовый кретин, — ответил Холден все с той же дружелюбной миной. — Я желаю тебе произвести на свет безнадежно косоглазых детей и закончить свою
