слабостями, особенно со своими. Джери разделяла эту точку зрения.
— Я готова. Папа просил передать, что вы можете рассчитывать на наше сотрудничество в любом деле. Он приедет через пару часов.
Коннер притянул ее к себе и обнял за талию. Горячее дыхание Фаррена коснулось нежной кожи Джери, по ее спине прошла дрожь. Тут из жерла вулкана поднялся столб дыма, подсвеченный разноцветными прожекторами, искусно спрятанными в листве деревьев. Джери охватило радостное волнение.
Вулкан изрыгнул клубы пламени, и она почувствовала, как руки Фаррена слегка сжались, будто пытаясь защитить ее.
— По-моему, вы именно то, что мне нужно, — прошептал он под оглушительный грохот вулкана.
— Значит, вы исполните любую мою просьбу?
— А о чем вы хотите попросить, детка?
Опасаясь растаять в обжигающем пламени его тела, Джери отстранилась. Личные удовольствия и неожиданное желание не имели никакого отношения к работе. С подобным Джери столкнулась впервые. Тысячи вопросов вертелись в ее голове, но лишь некоторые касались дела, ради которого Коннер Фаррен обратился к ней.
— Я хочу знать правду, — заявила Джери. — Ложь не принесет вам пользы и может погубить меня.
Ровно в десять минут двенадцатого Джери решила, что она сходит с ума. К счастью, Борис подвел свой громоздкий черный пикап к «шевроле», чтобы встретиться с ней напротив дома, где жил Фаррен. Пикап принадлежал агентству, время от времени на нем разъезжала Джери, но для слежки эта машина была непригодна, так как слишком бросалась в глаза. Кроме пикапа и «шевроле», Джери принадлежали неприметный бежевый седан и синяя малолитражка туристического вида.
Завтра ей придется воспользоваться малолитражкой и надеть парик. Джери понимала, что Фаррену известно о слежке, но здесь оказалась задета ее гордость. Она не хотела, чтобы сержант замечал ее присутствие. И потом, Фаррен понятия не имел, как выглядит Борис.
— Вон там его квартира, второе окно с краю, — сообщила она партнеру, забирая большой конверт. — Я сменю тебя к полудню.
— Да, конечно, — согласился Борис. — Тебе удалось что-нибудь узнать?
Джери рассказала, что сержант завтра уходит в отпуск. Днем у него назначена встреча с врачом, которая, по ее мнению, имеет какое-то отношение к отпуску.
Борис кивнул, листая страницы маленького блокнота, в который Джери привыкла записывать информацию.
— Все это я уже знаю. Ты не заметила каких-либо признаков болезни?
— На первый взгляд он в полном порядке, но кто знает? Ладно, я подъеду к двенадцати.
Борис усмехнулся: им обоим было известно, что Джери выследит Фаррена задолго до полудня.
На следующее утро, в девятом часу, Джери уже лавировала в потоке машин, двигаясь наперехват Борису.
Приближаясь к месту своего назначения, она взглянула в зеркало заднего вида, проверяя, не выбились ли волосы из-под короткого каштанового парика. Надев парик, простую хлопчатобумажную блузку и юбку, она была уверена, что Фаррен не заметит ее, по крайней мере заметит не сразу.
Борис наговорил свой отчет на миниатюрную кассету диктофона, с которым никогда не расставался.
— Ты хочешь что-нибудь сообщить?
— Мы не одиноки.
— Когда ты наконец отвыкнешь говорить загадками? — проворчала Джери. — Откуда мне знать, может, ты имеешь в виду инопланетян?
— Весь день за ним следовала еще одна машина. — Борис обнял Джери, сделав вид, что целует ее в шею. — Если ты посмотришь за мое плечо, то увидишь коричневую машину с четырьмя дверцами, припаркованную перед детским магазином. Эта машина преследовала сержанта с тех пор, как он покинул квартиру.
— Сколько их?
— Двое мужчин. — Протянув руку, Борис аккуратно заправил под парик выбившуюся рыжую прядь.
Постороннему наблюдателю они могли бы показаться влюбленными, наслаждающимися краткой встречей. Еще раз заключив Джери в объятия, Борис незаметно сунул кассету в карман ее блузки. Эту сторону своей работы она ненавидела. Подобное притворство, показная демонстрация чувств лишний раз напоминали, чего Джери недостает в жизни.
— Можно мне сделать одно замечание? — поинтересовался напарник.
— А оно мне понравится?
— Вряд ли, — Борис покачал головой. — По-моему, ты должна вернуть этому человеку деньги. Терпеть не могу действовать вночную.
— Втемную, — поправила Джери и усмехнулась, заметив, как виновато поморщился Борис. — Играть втемную. Мне тоже это не по душе, но признайся — ведь это самый настоящий вызов.
— Притом опасный, — уточнил Борис, направляясь к пикапу. — Сегодня я возьму седан.
Джери помахала вслед удаляющемуся пикапу, обдумывая слова Бориса. И правда, в какое дело втянул ее сержант? Неужели он работает на Хищника? Может, именно Фаррена Джери видела в ночь убийства? Что, если она окажется меж двух огней в вендетте преступного мира?
Вчера ночью ей ничего не удалось узнать толком. Фаррен ходил вокруг да около: не лгал, но и не говорил правды. Он сказал, что решил взять отпуск на пару дней, но лишь после того, как Джери намекнула: ей уже известно об этом. Она провела в обществе этого человека почти весь вечер, но так и не узнала, зачем он нанял ее, и Джери это не нравилось.
Сдвинув на лоб солнцезащитные очки, Коннер въехал на стоянку перед пирожковой. Краем глаза он заметил на противоположной стороне улицы черный пикап. Впрочем, сейчас, незадолго до родео, пикапов в городе стало больше, чем игровых автоматов. Сержант приметил неподалеку и коричневый седан. Да, несмотря на родство с Джерри Галифаксом, его дочери недоставало осторожности.
Коричневый седан пристроился в хвосте за пикапом через пять минут после того, как Фаррен покинул дом. Фаррен понятия не имел, зачем Джери прибегла к помощи партнера. Впрочем, этот частный детектив во всем поступал не так, как он предполагал.
Мало того, что Галифакс была женщиной, так она еще ничем не напоминала ни одну из знакомых Фаррена. Она не боялась смотреть ему в глаза, не опасалась выдать свое желание. Джери не испугала и вспышка гнева Фаррена. Но события вчерашнего вечера по-прежнему вызывали у него недоумение.
Сержант твердо решил бросить Джери на центральных улицах города и тут же обнаружил, что держит ее в объятиях, мысленно молясь о том, чтобы хватило сил совладать с собой. Когда Джери устремляла на него взгляд огромных зеленых глаз, у Фаррена возникало жгучее желание рассказать ей обо всем — об обмороках, расследовании, подозрениях… Но в последнюю секунду он вспоминал, что время еще не пришло.
— Почему ты задержался? Я торчу здесь уже двадцать минут! — возмутился Билл, едва Коннер сел рядом.
— Послушай, приятель, одному из нас не грех поспать лишний часок, — попытался отшутиться Коннер.
Ему повезло: Билл сумел выбрать время для встречи, чтобы сообщить, как продвигается расследование.
— Кого назначили вместо меня?
— Фаррен, ты говоришь о себе как о мертвеце. Тебе же дали отпуск всего на несколько дней! — Билл пожал плечами и забрал у Коннера остаток булки. — Моим напарником стал Рейдон Холмс. Он уже успел
