Фальшивка
В этот день Феня встретилась одновременно с двумя самыми настоящими подделками. Во- первых, это была девушка, подражавшая Мэрилин Монро, а во-вторых, брачное агентство, пытавшееся копировать технологии работы «Юдифи».
Случилось это так. Около пяти вечера в кабинет Фени заглянула девушка в открытом платье и с совершенно безумным макияжем. Рассмотрев ее лицо, Феня припомнила Энди Уорхола, точнее, его портрет Мэрилин Монро, и только потом догадалась, что посетительница брачного агентства пытается копировать звезду.
Феня приветливо кивнула ей, и «Мэрилин» двинулась к ее столу вихляющей походкой, неуверенной и разболтанной.
– Помогите мне, – попросила каким-то придушенным голосом бедная пародия. Придушенность, по- видимому, должна была изображать страстность.
– Как вас зовут? – поинтересовалась Феня.
– Олеся Ковальчук.
Вблизи было заметно, что макияж легендарной секс-бомбы к личику русской пэтэушницы не подходил совершенно.
– Понимаете, – тягуче простонала Олеся, – я попала в руки непрофессионалов. Услышала о вашем агентстве, разузнала цены, но показалось дорого. И тогда я обратилась к другим людям. У них дешевле.
Прежде Феня ничего не слышала о конкурентах, и все-таки они заинтересовали ее гораздо меньше, чем сам инцидент.
– Ваш объект – поклонник Мэрилин Монро? – предположила она.
– Да! Это директор магазина «Инфузория-туфелька», знаете, он обувь продает. В агентстве разузнали, что он обожает Мэрилин Монро. – «Мэрилин» никак не могла выйти из образа, продолжая говорить с жаркими придыханиями. – Он фанат, в полном смысле этого слова! У него дома сто ее портретов, у него есть даже ее туфли. Он каждый год в декабре ездит за границу праздновать ее день рождения!
Феня открыла рот и закрыла. Она уже догадывалась, в чем заключается прокол конкурентов.
– Сегодня днем меня нарядили под Монро, накрасили, показали «В джазе только девушки» и высадили из машины возле кафе, где он ежедневно перекусывает в четыре часа дня. Я вошла, он посмотрел на меня и сказал вслух: «Какой ужас!» И тогда я решила приехать к вам.
Бедная девушка разрыдалась: ядовито-красные губы искривились, тушь потекла по щекам.
– А вы им заплатили?
– Да, – сдавленным голосом произнесла Олеся. – У них правило – предоплата сто процентов.
– А договор вы с ними подписали?
– Нет.
Подав глупышке воды, Феня вздохнула. Конкуренты никуда не годились, это было даже неинтересно!
– Олеся, мы возьмемся за ваше дело. Бесплатно. Но вы за это расскажете всем подругам о том, что замуж надо выходить с нами, а не с жуликами, ладно?
Такая любовь
Из брачного агентства «Юдифь» Феня отправилась в детективное агентство «Просто Бонд». Она торопилась просмотреть записи с камер наблюдения. Васе честно объяснила, что ничего не ищет, потому что просто не знает, что искать.
Вася, в свою очередь, занимался списком должников.
Они уселись в офисе, каждый за отдельным столом. Феня решила сосредоточиться на записях, сделанных в течение трехдневной отлучки Самохина. Компьютер включал камеры с восьми и до двадцати часов, в остальное время работала полная охранная сигнализация здания. Камера была расположена на той же стене, что и дверь в приемную, чуть выше нее и сбоку. В кадре фиксировался каждый, кто оказывался рядом с дверью, правда, только от пояса и выше.
Феня заметила, что Алена ни разу не забыла запереть дверь, даже если покидала приемную на одну минуту. Всех, кто входил в кабинет губернатора, идентифицировали, сверяясь с Васиной картотекой должников. Остальных тоже проверяли, ибо на двести тысяч мог позариться и не должник.
За три часа напряженнейшего труда ничего не вырисовывалось.
Феня основательно устала, но вдруг заметила на записи странную вещь: дверь в приемную открылась и закрылась самостоятельно. Происходило это накануне возвращения губернатора, на таймере стояли цифры: 17.08. Алена, как консультант видела раньше, ушла, заперев дверь пятнадцать минут назад.
– Вась, а ну-ка глянь…
– Ты понимаешь, – вдруг сказал Вася, будто только и ожидал эту самую Фенину находку. – Мне сразу не понравилось, что камера так странно прикреплена. Охранник объяснил, что раньше их было две: одна – вот эта, а вторая – прямо напротив двери. Но ее сломали еще год назад, отвезли в мастерскую, там не нашли деталей, из Китая их, дескать, не привезли. Бардак, одним словом.
– Кто-то это знал.
– И знал, как проникнуть в приемную, не став кинозвездой. Конечно, можно на коленках проползти, аккуратненько.
– Но Алена заперла дверь!
– У нее могли вытащить ключи, сделать копию, потом назад подложить. А замок вообще отпирали? – Вася с сомнением разглядывал запись. – Черт его знает! На картинке, смотри, замочная скважина находится чуть-чуть ниже кадра, так что не видно.
– Тогда Алена на подозрении, но ведь надо было еще и знать, что деньги лежат в сейфе! Губернатор говорил, что Алена о деньгах не знала…
Уже в девять ноль-ноль следующего дня Феня с Васей находились в приемной губернатора области. Алена встретила их как старых друзей, сразу же отправилась готовить чай.
Самохин же сердился, хоть и пытался не показывать этого.
– Может, забудем наконец об этих деньгах? – спросил он и тут же, устыдившись, улыбнулся: – А может, у вас есть приятные новости?
– Ни то ни другое, – ответила Феня. – Скажите, Николай Николаевич, до своей поездки вы рассказывали кому-нибудь о том, что у вас в сейфе деньги лежат?
Самохин растерянно развел руками, осмотрелся, будто искал подсказки, потом сказал:
– Никому. – Подумал еще и уточнил: – Но утром, до похода в ювелирный, просил кассира купюры поменять. У меня были тысячные, а это неудобно.
Вошла Алена с подносом. Вася кивнул на нее:
– И ей не говорили?
Секретарша замерла, как под дулом пистолета.
– Нет, конечно. – Самохин поддержал девушку улыбкой, она расслабилась, расставила чашки и блюдца на столе и вышла.
Сделав глоток чаю, Вася заметил:
– А ведь ваш кассир тоже стоит в списке должников. Я видел список ее долгов, у нее телефон дороже моего – за восемнадцать тысяч. При зарплате в тринадцать тысяч она в месяц по кредитам выплачивает двенадцать тысяч четыреста рублей. Я запомнил, потому что задумался: а на какие средства она живет?!
– По-моему, она незамужняя, бездетная… – попытался вспомнить губернатор.
Он ошибался.
– Светлана Коробова воспитывает сына, живет с матерью, – подсказал Вася.
– Надо бы на нее посмотреть, – предложила Феня.
– Хорошо! – Самохин встал и повел их в бухгалтерию.
По дороге он рассказал, что раненый Леша Гераскин поправляется. Николай Николаевич решил после больничного отправить парня в Краснодар, поработать в одной организации, где неплохо платят. Его надо было разлучить с алчной зазнобой как можно скорее, а также дать возможность расплатиться с долгами. Оказывается, к губернатору на прием приходили родители Леши, они подтвердили историю, рассказанную
