– Да, почему? – спросила она тихо.
– Потому что показания Надеждина подтвердил весь фан-клуб. Никто не видел на соревнованиях ни вас, ни вашего мужа, ни вашего сына.
– А видел ли кто-нибудь Николая Александровича в «Джазе»? – осведомился Валерка.
– Нет, – ответил Хвостов бесстрастно. – Никто и там его не видел. Но не надо забывать, что убийство произошло очень поздно, когда во всем развлекательном центре осталось совсем мало народу.
– Я не приезжал в день убийства Жихарева в «Джаз», – прохрипел Сухарев. Судя по голосу, он был простужен. – Я был пьян с самого утра, поэтому и Лина с Митькой не поехали на соревнования. Они боялись за меня.
Хвостов полюбопытствовал:
– А чего бояться за пьяного?
– В тюрьме у Ника начались проблемы с сердцем, – пояснила Лина. – Тахикардия…
– Любящая жена – слабое алиби, Николай Александрович, – заявил капитан. – А сотрудники могут быть просто невнимательны.
Но и хозяин детективного агентства не сдавался:
– Итак, вы хотите задержать Сухарева только потому, что его никто не видел ни в Краснодаре, ни в «Джазе»?
– И потому, что у меня есть мотив – ссора накануне, – не выказывая ни единой эмоции, ответил земноводный капитан.
– Мой клиент уже с половиной города перессорился. Не дай бог, кого еще убьют, он опять виноват будет?
Неожиданно поднял голову второй следователь:
– Капитан, а показания свидетеля?
Хвостов стукнул себя по лбу, будто восклицая: «Как же я забыл!» Феня могла бы поклясться варениками с адыгейским сыром, что он прекрасно помнил о свидетеле, но ожидал возможности подать свои новости наиболее эффектным образом.
– Есть свидетель? – снова раздался осиплый голос Сухарева. – И что же он свидетельствовал? Все, что он говорит, – чушь! Вам дело закрыть надо, вот вы и наняли подставного!
– Да почему же? Человек задержался в баре, потом такси долго не приезжало, потом приехало ко второму входу, не со стороны ресторана, а со стороны ночного клуба. Наш свидетель когда-то работал в «Джазе», поэтому решил, что пройдет через внутренние коридоры, но заблудился. Вышел к кухне и услышал ваш голос, Николай Александрович. Заглянув на кухню, увидел, что вы с убитым ссорились, угрожали ему, а потом ударили его ножом. Вы, Николай Александрович, слышали его шаги?
Ник открыл рот, чтобы ответить Хвостову, но Валерка заговорил первым:
– Моего клиента в тот момент в ресторане не было. А почему же ваш свидетель в момент убийства не вызвал полицию? Всякий бы человек сделал это. Нелогично.
– Логично, – возразил ему Хвостов, – логично, если учесть стереотипы о нашей работе. Он подумал, что если о нем узнает полиция, то затаскает по допросам. И еще он испугался, зная ваш дикий характер, Николай Александрович!
Валерка хотел что-то сказать, но на этот раз его опередил Сухарев:
– А теперь – уже не боится?
– Совесть проснулась, – с добродушной улыбкой пояснил Хвостов.
От его улыбки Фене стало не по себе.
Лина тяжело вздохнула, но от слез удержалась. Она явно относилась к категории женщин, сила которых проявляется в наиболее сложных ситуациях.
«Или ей только того и нужно? – поймала себя на мысли Феня. – Что это еще за свидетель такой? Из тех, кто раньше тут работал… Неужели Пряник?»
– Это все потому, что у нас с папой очень похожи голоса, – вдруг сказал Митька.
Все находившиеся в кабинете повернулись к нему одновременно.
– К нам едет ревизор, – брякнул Хвостов, не меняя выражения лица.
На реплику капитана никто не отреагировал, а Митьке ответила его мачеха:
– Митя, не надо этого делать. Это не тот случай. И не так уж вы и похожи!
Вмешался и Сухарев:
– Дмитрий, не выкобенивайся! Без тебя разберемся. Иди, займись своими делами!
– Это и есть мое дело, папа. Я убил его, – сказал парень, обращаясь к следователю, – потому что Женя со мной не считался. Я помогаю отцу и Лине в ресторане, а Женя считал, что я ничего в делах не смыслю, он надо мной насмехался. А у меня и характер отцовский. Лина знает, я еще в школе был бешеным, я ее так изводил, что она плакала.
– Никогда я не плакала, – резко возразила Лина. – Хватит выдумывать!
Семейную перепалку завершил Хвостов:
– Значит, так: мы проведем опознание свидетелем подозреваемых. У нас в управлении. Всем все ясно?
Покачиваясь, Ник поднялся. Митька подошел к нему и стал рядом, будто хотел защитить отца от всех грядущих неприятностей. Лина осталась сидеть с понурым видом на подлокотнике освободившегося кресла. Казалось, теперь она уже не верит в хороший исход, потеряв к тому же всякую способность сопротивляться.
– Феня, – досадливо окликнул консультанта Валерка.
Они оба отошли чуть в сторону, и Валерка сказал:
– Ты не витай в облаках. Сейчас мне Вася звонил – ты поедешь с ним в дачный поселок. Поймайте, наконец, этого поджигателя, чтобы мы закончили с ним! Не люблю я бесплатные дела, – заметил он мрачно. – Это только ради тебя… Так что ты думаешь, кто этот свидетель? – спросил он уже через плечо, развернувшись в сторону покидавших кабинет участников встречи.
– Думаю, это бывший партнер Сухарева, Пряничников, – тихо и быстро высказала свое мнение Феня. – Он тут раньше работал. Видимо, все-таки решил отомстить ему, а меня просто обманывал.
– Готов поспорить, что ты ошибаешься, – не согласился с ней детектив.
Лед и пламя
У «Джаза» стоял Васин «патриот», а он сам курил возле открытой дверцы. Лишь только детектив увидел Феню, как сразу набросился на нее:
– Где твой телефон?!
Порывшись в сумке и карманах, Феня развела руками. Она забыла аппарат, так как Валерка просто не дал ей времени на сборы.
Вася помог ей забраться на высокую ступеньку машины, сел за руль. Уже за городом, где весна казалась гораздо более ощутимой, детектив прояснил коллеге диспозицию:
– Сегодня с обеда за Гурионом ходит мой парень. Так вот, сейчас лидер коммунистической партии потопал пешком в сторону дачного участка. Он, видишь ли, всегда пешком ходит. Полиция заранее приедет, машины свои спрячет, чтобы не вспугнуть Гуриона.
– Гуравани.
– Ага! Смотри-ка, это он?..
«Патриот» догнал идущего по обочине дороги лохматого старика в слишком широкой болоньевой куртке, черных штанах и высоких, здорово смахивающих на классические кирзухи сапогах. Он шел размашистым шагом, наверняка воображая, будто за ним следует армия последователей.
Вася прокомментировал:
– Смотри-ка, идет борец за народное счастье!
…Оставив «патриота» во дворе Славовны, Вася и Феня отправились к тому месту, где от шоссе отходила дорога, ведущая в поселок. Феня не совсем поняла, куда именно они направляются, полностью полагаясь на опыт и хитрость Васи.
Провожая своих героев со двора, Славовна пообещала Васе за поимку поджигателя обед с запеченным гусем. Вася плотоядно ухмыльнулся:
– Только гусь должен быть большой и жирный!
