жаждала ещё зрелищ. С Халта градом катился пот. Он то и дело вытирал мокрые ладони о штаны, иначе меч просто выскальзывал из рук, а боец поневоле чувствовал, что даже это плохое оружие ещё может пригодиться. Опасения подтвердились: в следующую минуту из ворот вышли два гоблина в лёгких доспехах, с мечами и щитами. Халт отступил и закружился по площадке, стараясь, чтобы за спиной у него все время оставался грифон с белыми крыльями. Сын Глойфрида рассчитывал, что гоблины не рискнут подойти к мощному зверю близко.
Они напали одновременно с двух сторон, но Халт успел отразить оба удара. С первых же секунд он понял, что враги – плохие фехтовальщики, его партнёры во время отцовских тренировок были намного сильнее, да и нападали по трое–четверо. Впрочем, Халт успевал лишь обороняться, а вот выбрать время для атаки не получалось: будь гоблин один, он давно был бы убит, но сейчас приходилось работать мечом вдвое больше и быстрее. Халт начинал уставать, нужно было срочно достать хотя бы одного.
После очередного выпада он отпрыгнул так, чтобы оказаться как можно ближе к лежащему грифону. План оказался верным: ближайший преследователь поспешно отступил, и на несколько бесценных секунд Халт остался один на один с другим нападающим. Этого хватило, чтобы коснуться остриём его шеи. Гоблин схватился рукой за горло, и меж зелёных пальцев потекла тёмная кровь.
Халт перепрыгнул через тело убитого гоблина и набросился на второго. Тот продержался дольше, но неаккуратно провёл выпад чуть дальше, чем необходимо, и гладиатор поднырнул, полоснув врага по низу живота там, где заканчивался доспех. Гоблин был ещё жив, но встать уже не мог. Толпа орала: «Добей!», но Халт не обращал на неё внимания. Его беспокоили собственные силы, которые уходили гораздо быстрей, чем на тренировках. Потомок Хагена понимал, чего от него хотят на самом деле: выброса магии. Черносолнцевцы не знали, что он не боевой маг. Лечить – да, но кидаться огненными шарами? Халт этого просто не умел. Он знал, что не сможет победить. Цель этих игрищ – не в том, чтобы выявить победителя, а в том, чтобы выжать из жертвы всю магию и убить. Ну или просто убить. Все победители были подставными и нужны были лишь для зрелищности. Долго ли Халт продержится? Ещё, возможно, несколько боев, а что дальше?
Из ворот выходили гоблины. Двое, трое, пятеро, семеро… Все в железных доспехах. «Это конец», – понял Халт. Он почти смирился со смертью, но тело такой исход не устраивал, и мозги работали с утроенной скоростью. Биться одному против семерых? Кто?то смог бы, но не он. Халт не великий воин, как отец. Остаётся лишь бежать, но как? Он оглянулся в поисках хоть какой?то зацепки и встретился взглядом с золотыми глазами белого грифона.
«Спаси меня!» – проорал Халт. «Я сам пленник», – спокойно ответил зверь.
И тут гладиатора осенило. Ему часто приходилось держать в руках цепи, которыми приковывали магических животных. Его удивляло, как эти не очень?то крепкие на вид звенья удерживают такую мощь, пока он не узнал, что ловят либо детёнышей, либо взрослых, но на магическую цепь. Он вспомнил историю о слонах с Терры. Взрослый слон – очень сильное животное, и удержать его силой невозможно: он рвёт любые путы. На цепь сажают малыша слонёнка. Тот пытается освободиться, однако сил у него мало. Через некоторое время он убеждается, что привязь не порвать, прекращает попытки и, даже когда вырастает, не пробует порвать сковывающую его цепь, хотя уже с лёгкостью может это сделать. На Арене же магическую цепь заменяют на обычную лишь тогда, когда животное прекращает все попытки освободиться, смирившись со своей участью.
«Я скажу тебе, как освободиться, а ты спасёшь меня». Грифон вздрогнул. Гоблины были совсем близко, Халт уже чувствовал их тяжёлый запах. «Быстрее! Иначе меня убьют и ты не узнаешь, как стать свободным!» – «Да», – через долгую секунду ответил белокрылый. Халт вскочил ему на спину и закричал:
— Рви цепь и лети! Ты можешь! Раньше тебе не хватало сил, но теперь, я знаю, ты порвёшь её!
Грифон поднялся на все четыре львиные лапы и устремился вверх. Секунд десять он хлопал крыльями, зависнув на одном месте: цепь не рвалась, и Халт чувствовал, что грифон начинает сдаваться.
— Сильнее! Изо всех сил! Ты можешь!
Грифон дёрнулся, вложив в рывок всю мощь, и цепь наконец лопнула, как струна на гитаре. От толчка Халт едва не свалился, но чудом удержался, судорожно вцепившись в белоснежные перья. Когда же он посмотрел вниз, то увидел, как стремительно удаляется игрушечная Арена.
Обернувшись, Халт заметил взмывающие с Арены фигуры. Понять, кто это, он не мог, но ясно было: это за ним.
«Замечательно! – хмуро подумал Халт. – И что делать дальше?»
Он понимал, что погоня не прекратится. Ладно бы он сбежал один – не настолько важный пленник, чтобы тратить на его поиски силы и время. Да и то, чтобы не оставлять надежды для остальных, его могут ловить весьма настойчиво. Но Халт ещё и украл очень ценное во всех смыслах магическое животное, а этого не простят. Как хозяин «Майбаха» на Терре приложит все силы, чтобы вернуть свой шикарный автомобиль, как дракон будет преследовать по пятам укравшего золото, так и служители Арены сделают все, чтобы вернуть белого грифона. Халту не спрятаться не только в Антракасе, ему вообще нельзя оставаться на Альтерре. Надо уходить в другой мир, но как?
Единственным знакомым магом была Драга, и Халт полетел к ней. Если она и не поможет сбежать, то, возможно, что?то посоветует…
«Нельзя оставаться в этом мире. Будут искать. Плен. Смерть. Надо бежать», – объяснял он грифону.
«Да», – согласился тот.
Под визги прохожих они приземлились у Драги на огороде, взрыхлив пару грядок с капустой. Раздавленные к очаны под львиными лапами брызнули во все стороны. Халт мельком глянул на разрушения и вздохнул. Он сполз со спины грифона, попросил подождать и бросился к дому.
Хозяйка оказалась у себя и в отличие от местных жителей, обезумевших от грифона, самообладания не потеряла.
— Милок, что стряслось? – Она встречала его в дверях, уже понимая, что произошло что?то серьёзное.
— Они узнали, что я маг, бросили на бой, но я сбежал и утащил их самого сильного грифона. – Халта трясло мелкой дрожью, но он не позволял себе поддаться панике. – За нами гонятся. Помоги мне сбежать отсюда. Любой другой мир! В этом они нас найдут и убьют…
— О Хедин всемогущий! – всплеснула Драга руками. – Ты же знаешь, у меня нет сил для этого, а артефакт для перехода ещё не набрал мощь, его не хватит.
— Умоляю! Не надо на Терру, пусть это будет любой мир! Мне надо выиграть время!
Драга задумал ась, и эта пара секунд показалась потомку Хагена двумя часами. Он то и дело смотрел в окно на небо, съёжившись в ожидании вооружённого отряда гоблинов.
— Я постараюсь отправить тебя на Аррет. Это единственный мир, в который у меня, может быть, хватит сил вас перебросить.
— Согласен!
— Подожди. Ты ещё не знаешь, что это за мир…
— Не важно, главное, сбежать отсюда, и как можно скорей!
— Милок, ты хочешь сбежать или выжить? Это две большие разницы!
Халт замер. Он пытался что?то произнести, но только открывал и закрывал рот.
— Ты должен быть готов к тому, что на Аррете выжить окажется ещё сложнее, чем здесь, даже прячась от черносолнцевцев. – В голосе Драги появились металлические нотки. – Этот мир засасывает в себя все и всех с Терры и Альтерры, но он – мир разрушения. Там почти нет еды, и за кусок хлеба тебя убьют не задумываясь. Там нет добра и чести. На Аррете главный – тот, кто лучше всех убивает, и маги там жестоки. Жертвоприношения, мерзкие обряды, ритуальные убийства – в том мире можно устроить что угодно, всего лишь пообещав расплатиться едой. И, конечно же, обмануть. Не верь там никому!
Халт сглотнул. Кажется, лекарство обещало стать хуже болезни.
— Что же делать? – Паника все же начала накрывать его. Халт почувствовал себя маленьким испуганным мальчиком. Очень хотелось прибежать к учительнице Яте, уткнутся, как в детстве, в её колени, почувствовать знакомый запах ландышей и захныкать. А Ята бы обняла, погладила по голове и успокоила: «Ну–ну, зайчик, не плачь. Я что?нибудь придумаю».
