ассоциировались у молодой поросли с нерушимыми столпами божественных чертогов. Старые интриганы активно поддерживали имидж арбитров и нейтральной стороны — религия и армия вне политических склок, зато сколько приятных бонусов падало к ним в руки только за одни намёки о поддержке той или иной стороны. Между собой хитрованы предпочитали играть в откровенность, по крайней мере, когда оставались с глазу на глаз.
— Ну-ну, — пожевал губами Скуба, — пень трухлявый. Ты когда на бабу последний раз залазил?
— А ты?
— А что я? Я давно на девок не кидаюсь, мне проще. Дал команду — третья справа, три шага вперёд, она сама на меня прыгает. Говори уж, кого хотел под внучка подсунуть?
— Ильзу, — ответил Ласаб, пусть пень генеральский гадает, какая из жриц имелась в виду, и перебирает данные шпионских визоров и мушек*. Обученных девочек у Ласаба много, послушных, ласковых, умелых, страстных в постели и лично преданных третьему эрарху. Биохимия шагнула далеко вперёд…, по приказу свыше хрупкие создания готовы умереть и убить, что они умеют делать не хуже отпрысков и ребят главнокомандующего.
— О-о! — оживился Скуба, — это та куколка с пикантной родинкой на попке? Растёшь, даже вкус появился, не жалко?
— Может, мне захотелось угодить хорошему человеку?
— Что-то не замечал я раньше за тобой альтруизма. Стареешь, наверно.
— Где я, а где альтруизм? — картинно отмахнулся Ласаб. — Лучше скажи, с чего тебя со мной на разговор потянуло. Соскучился?
— Век бы твою рожу не видеть, да дело требует.
— Дело? Темнишь ты, Скуба, какое может быть у вояк к жрецам дело?
— Ну, не знаю, — старик наклонился вперёд, вперив в Ласаба кинжальный взгляд, — возможно, у нас тут война намечается…
— Война? А если серьёзно?
— Ну-ну, думаешь, спятил старый Скуба?
— Т-а-а-к, подробностями не поделишься?
— А что мне за это будет?
— Конфетки хватит?
— Уговорил, а теперь серьёзно. Для начала ответь мне, что ты помнишь о войне городов царства Шелак?
— Какой войне?
— Первой, пять тысяч циклов назад.
— С трудом вспоминаю, не силён я в древней истории.
— Зря, стоило бы освежить память и почитать легенды об исходе царицы Иштар в оазисы двух рек.
— Таинственная земля к югу от границ Шелак, попасть в которую можно было только через узкий проход где-то в Чёрных горах.
— Вот-вот, умница, а говорил, что склерозом страдаешь.
— И как сказки коррелируются с войной?
— Оказывается, не такие это сказки, как себе мнят некоторые ополоумевшие сказители и жрецы.
Ласаб напрягся, Скуба врать не будет, значит, ему известно нечто такое, что неизвестно пока никому. Старик обратился к нему, стало быть, он надеется на некие преференции от жреческой касты и преференции должны быть немаленькие. Война. Вояка выбрал идеальный момент и главное вовремя.
— Говори, — сказал жрец.
— Около цикла назад военные орбитальные сателлиты выявили на поверхности планеты несколько аномальных зон с изменяющейся структурой электромагнитного и гравитационного полей. Я приказал засекретить данные. Аномалии поставить на круглосуточный мониторинг, доклады принимал лично. Что интересно, самая крупная аномалия располагается как раз в Чёрных горах. Догадаешься, где? По твоей физиономии вижу, что ты на правильном пути. Три дня назад напряжённость полей в зонах наблюдения начала возрастать по экспоненте, а сегодня утром в Чёрные горы из ниоткуда вывалился летательный аппарат.
— Какой аппарат?
— Летательный, с двигателями, работающими на продуктах нефтепереработки. Ты только представь — аппарат, работающий на нефти, а сколько железа и редких металлов заложено в его конструкцию. Уму непостижимо! Что интересно, ни одно государство у нас никогда подобных машин не производило. Пришлось сбить по-тихому.
— Боги! — вырвалось у жреца, который успел сложить вместе все подсказки. — Другой мир! Машина из другого мира! Постой, а кто управлял аппаратом?
— В корень зришь, пилот катапультировался, сейчас с ним занимаются мои умники.
— Скуба, ты понимаешь, что это значит?
— Понимаю, предлагаю собраться где-нибудь в более уединённом месте, тебе ведь тоже нужна война…
— Мирный подход не рассматриваешь? Хотя бы теоритически?
— К нам в руки плывёт золотая жила, к тому же у золота есть хозяева, ты бы отдал ресурсы?
— Не боишься, что они, — Ласаб неопределённо повёл головой, — окажутся сильнее?
— Нет, это старьё отстаёт от нас циклов на сто. Технологически мы сильнее.
Жрец задумался: вояка прав, нельзя упускать из рук золотую жилу, никак нельзя, тем более не нужно больше искать внешнего врага….
— Хорошо, встретимся вечером в моём поместье, обеспечь внешний периметр.
— Давно бы так, — буркнул Скуба, отключая связь. Стол с величественным стариком растаял словно мираж…
Ветер, цепляя прозрачными струями пыль, мусор и мелкий песок, гнал грязную серую массу в сторону Орти и рыбацких предместий Ортена. Вадим не вслушивался в крики ректора магической школы, вместо этого он отстранённо наблюдал за маленьким пыльным султанчиком, превратившимся под его взглядом в небольшой смерч, подхвативший с земли старую опавшую листву, которую неведомым образом занесло на каменное плато школьного полигона. Разноцветная листва кружилась в феерическом танце, то взмывая вверх, то медленно опадая вниз, чтобы в следующий момент быть вновь подхваченной спиралью рукотворного прообраза торнадо и взмыть в высоту.
— Вы меня, вообще, слушаете? — плеча Вадима коснулась рука ректора Валетта.
— А? — Белов потерял концентрацию. Смерч опал, листья, кружась, словно вытанцовывая вальс, разлетелись в разные стороны.
— Близнецы Всемогущие! Единый заступник! За что? За что? — взвыл ректор, зажав голову руками. От блестящей, словно отполированной бархоткой, лысины мага отразилось несколько солнечных зайчиков.
— ЧТО? ЭТО? БЫЛО? — ректор отвернулся от впавшего в прострацию Вадима, с интересом разглядывающего начальственную черепушку и решающего сложную задачу: можно ли смотреться в это блестящее чудо, как в зеркало? Между тем, Валетт разъярённой гориллой навис над Сергеем Березиным и Валей Остапенко. Друзья нарушителя спокойствия были признаны им более вменяемыми.
— Я вас спрашиваю, что это было? — белугой проорал колдун, вперивая взгляд в земную молодёжь.
— Риктусемпра, — промямлила Валя, чиркнув для острастки ножкой.
— К-к-какая риктусемпра? — опешил ректор, бросив на магов недоумённый взгляд.
