— Серые бесконечные улицы и дома…
— Сумеречный город с обветшавшими зданиями на тысячи километров вокруг? Брошенный и пустой, точно люди давным-давно оттуда ушли?
Ник покосился на Эррана.
— Да… только никуда они не ушли. Их там много. И мужчины, и женщины. Но они никого, кроме себя, не замечают. Сталкиваются лоб в лоб, проходят насквозь и не видят! Совсем. Как будто каждый заперт в прозрачную клетку.
— Это невероятно.
— А еще… — Ники заволновался, припоминая детали. — Там были эти твари, как тогда в лесу. Это было жутко, но… ужасно приятно, как… Как в парке аттракционов! Эрран, что ты мне дал? Что это было?
— Прорыв! Ник, ты даже не понимаешь, какой это прорыв!
— У меня были галлюцинации? Мне все приснилось?
Эрран замотал головой:
— Не просто приснилось, ты ходил в Темный. Поверить не могу, Ники. Ты меня не разыгрываешь?
Ник потряс головой:
— Темный? Не может быть!
— Какой же я идиот. Тебе сегодня стукнуло шестнадцать! Ник, ты получил роскошный подарок.
Ники сглотнул и поморщился — в горло драло. Опять ангина! Не хватало свалиться с температурой в день рождения.
— Хочу пить. Горячее, — Ник потер руками начинающие гореть щеки. — И дай мне чего-нибудь от простуды.
Вот оно! Его тело всегда так реагировало на мглистую тьму. Эрран не врет, он действительно побывал в Темном.
Кессель налил из термоса крепкого чаю и попросил лаборантов принести лекарство.
— Ты должен обо всем мне рассказать. Что ты там делал? А люди, они тебя видели? Ты с кем-нибудь говорил? Хоть что-нибудь помнишь? Нарисовать сможешь?
Ник сел, отцепил от себя провода и присоски. Глотнул обжигающей горьковато-сладкой жидкости. Больное горло запульсировало сильнее. Образы Темного стали понемногу растворяться в памяти. Чем сильнее Ник пытался вспомнить, тем быстрее они ускользали.
— Там был один человек.
— Почему он тебе запомнился? Что он делал?
— Бежал на месте, а потом… сказал, чтобы я проваливал, и… Бред какой-то! Ничего больше не помню. Отправь меня обратно!
Эрран покачал головой:
— Нет. Тебе нужно отдохнуть, — он нажал кнопку интеркома и прокричал: — Ради всего святого, кто-нибудь принесет мне жаропонижающее?!
Фолк не умел отдыхать, но знал, как пустить пыль в глаза. Его вечеринки пользовались популярностью. И день рождения младшего брата был отличным поводом. Совершенно чужие Нику люди — друзья и партнеры Фолка, их жены и подруги — хватали именинника за плечи, тормошили, говорили длинные тосты, пили за его здоровье. Нику хотелось забиться в угол, подальше от толпы и веселья. От людей, которые старательно делают вид, что любят его, а на самом деле считают капризным мальчишкой. Если бы они только знали, скольким из них он не дал уйти в Темный навсегда!
Почему-то вдруг вспомнился парень из сумеречного города, отчаянно бегущий на одном месте. Узкое злое лицо, коротко стриженные волосы и подозрительный взгляд. Как его звали? Имя такое редкое… жесткое, отрывистое. Грэм? Брайс?
От воспоминаний пересохло во рту. Ник выскользнул из-за стола, огляделся. Эрран должен быть где-то здесь. Нужно рассказать ему. Он говорил, любая деталь важна!
Никел набрал номер Кесселя.
— Я вспомнил того парня! У него такое странное имя — Грэм или Брайс…
— Ники, ты просто молодчина, — ответил Эрран бесцветным голосом. — Постарайся еще что-нибудь вспомнить. Я у Фолка, скоро буду.
Грэм… Брайс… Грайс…
Грай! Так его звали.
Ника прошибло холодным потом. Сразу вспомнились рассыпающиеся в прах обветшалые здания и серые мятущиеся глаза парня.
Грай назвал его мороком и сказал, что Ник ничего ему не может сделать.
Сердце запрыгало в груди в такт музыке. Надо вернуться в лабораторию прямо сейчас! Пусть Эрран отправит его в Темный, он найдет этого парня и обо всем расспросит. Ник бросился в чиллаут, где Фолк обычно встречался с нужными людьми.
— Господин Арсон занят! — важно сказал охранник.
Ник только хмыкнул и тихонько приоткрыл дверь.
— Мне нужны практические результаты, Эрран, — раздался жесткий голос Фолка. — Хватит кормить меня обещаниями!
Брат раздраженно мерил шагами комнату. Семь шагов в одну сторону, семь в другую. Кессель отвечал тихо и неразборчиво. Ученый сидел, повесив голову, как провинившийся школьник.
— Его способности у меня вот уже где! — Фолк рубанул рукой по горлу. — Я больше не могу зависеть от капризов ленивого паршивца. Каждый раз одна и та же песня: «не могу, не хочу, не буду». Мне нужен аппарат, который сделает то же самое, когда я нажму кнопку. Без всякого нытья и отговорок. И пусть Ники катится на все четыре стороны со своими чудо-способностями. Ты еще полгода назад обещал, что аппарат будет у меня! И что мы имеем? А может, ты вообще продаешь свои разработки «Протянутой руке»?
Ник прикрыл дверь. Медленно прошел мимо охранника, вышел на пустую лестницу и присел на ступеньки. Где-то внизу гремела музыка и раздавались радостные крики.
Пойти туда и перевернуть все столы? Вот у них вытянутся лица, когда он швырнет тортом в Фолка, размажет масляные розочки по его физиономии.
Ника начало познабливать. Навалилась жуткая усталость. Будто сегодня ему исполнилось не шестнадцать, а все сто шестьдесят. Горло сжало так, что не продохнуть. Этот дурацкий клуб с его дурацкой музыкой, веселыми, дурацкими посетителями, снующими дурацкими официантами ничем не лучше, чем Темный Город. Тут тоже никому нет до него дела. Даже маме. Она вышла замуж и родила себе маленькую девочку.
Он, Ник, как крыса в лабиринте, из которого нет выхода. Фолк учит его всяким трюкам, подбрасывая время от времени лакомые кусочки. Белая дрессированная крыса, попавшая в ловушку способностей, которые он ни у кого не просил. Никто и никогда его не любил. Все только врали! Врали! И Фолк врал, говорил, что они одна команда, что они братья и должны друг за друга держаться. А сам…
Хлопнула дверь. На лестницу, бормоча ругательства, вылетел Кессель с красным лицом. Остановился.
— Ники… О чем ты хотел поговорить? Ты что-то еще вспомнил?
— Того парня в Темном звали Грай.
У Эррана задергалась щека. Он достал коммуникатор, нашел фотографию молодого мужчины.
— Он?
На Ника смотрел веселый парень раздолбайского вида. Вот уж у кого никаких проблем. Таких все любят, в любой компании они свои люди.
— Похож. Только тот был злой. И волосы здесь длинные.
Кессель уже набирал номер телефона.
— Я в Темном, — насмешливо прокаркал автоответчик. — Можете оставить сообщение, но я вряд ли перезвоню.
— Осталось выяснить, в каком социальном центре находится Грай Саттик, — удовлетворенно сказал
