яркое бирюзовое платье. — Добрый день, миссис Корбетт, прекрасно выглядите. Вы позволите? — И она, давясь хихиканьем, утаскивает меня в переднюю. — Ты бы видела свое лицо! Оно выглядит так, как будто кто-то выдергивает тебе ресницы по одной!
Я, глядя волком, прислоняюсь к перилам.
— Она просто надоедливая старая жаба.
Саши бросает взгляд через плечо:
— Никогда ее не любила. Вечно вся в черном, как стервятник. Тебе не кажется, что она переигрывает с этим трауром? Ее муж умер уже четыре года назад. И все время кудахчет — Регина то, Регина се. А ее Регина — не что иное, как…
— Тупица! — радостно объявляю я.
— Вот именно, — соглашается Саши. Мы прерываемся, чтобы поприветствовать миссис Ральстон и миссис Малькольм, и выжидаем, пока Маура проводит их в столовую. — Итак, ты смогла найти для нас какие-нибудь книги?
— Я пока не могла выходить, но попросила миссис Беластра захватить одну книгу с собой.
Саши заламывает бровь:
— Ты пригласила ее сюда? Сегодня?
— Да. А что? — Я ощетиниваюсь, готовая защищаться.
— Ну она же торговка, Кейт. Лавочница.
— Это снобизм.
— Нет, это факт, — говорит Саши, склонившись понюхать розы. — Остальные дамы станут ее игнорировать, и ей будет неприятно. Ты же не пригласила Ангелину Космоски с ее матерью? Или Элинор Эванс?
Она говорит о дочерях портнихи и владельца шоколадной лавки.
— Конечно же, ты этого не сделала. Но Марианна Беластра еще менее респектабельна, чем любая из них. И ты же знаешь, у Братьев на нее зуб. Моего папеньку просто бесит мысль о том, что любой может прийти в ее лавку и получить какую угодно информацию.
— Люди могут покупать книги и без миссис Беластра. Для этого достаточно сделать заказ в Нью- Лондоне.
— Возможно, люди с деньгами так и поступят. Но потом они придут за книгами на почту, а у папеньки там есть осведомитель. Старик Каррутерс всегда доложит обо всем.
— Он просматривает почту? — Мои глаза расширяются так, что, кажется, вот-вот выскочат из орбит. — Представляю, сколько всего он может накляузничать.
Саши бросает взгляд в гостиную, где в окружении свиты восседает ее мать, проворно обмахиваясь шелковым зеленым веером.
— Я считаю, ты рискуешь. Одно дело заскочить в книжную лавку — люди просто подумают, что ты выполняешь поручение своего Отца. Но если ты станешь принимать миссис Беластра у себя, могут начаться разговоры.
Все это мне не нравится, но я достаточно практична, чтобы распознать правду, когда слышу ее. Именно об этом и говорил мне Финн. Браки по любви могут выглядеть романтично в книгах, которые читает Маура, но никак не в жизни. Породниться с бедной семьей, которая к тому же на подозрении у Братьев, — совсем не романтично.
Если я выйду за Финна, под ударом окажутся мои сестры.
Но достаточно ли я сильна, чтобы от него отказаться?
Весь день я так и сяк вертела в голове эту проблему, пытаясь решить ее, словно математическую задачку. Я не понимаю, как мне выйти за Финна даже при том огромном желании, которое у меня есть, но надеюсь, что это все-таки возможно. Я очень этого хочу. Я хочу быть с Финном. Мое лицо заливает нервный румянец. Я никогда прежде не думала, что происходит между мужем и женой в спальне, но теперь ничего не могу с собой поделать: я пытаюсь представить себе, каково это — разделить с Финном постель.
Саши подталкивает меня локтем:
— Что за таинственный вид? Давай рассказывай.
Застигнутая врасплох, я начинаю сомневаться. Мне нужен совет. В последнее время моя колдовская сила дважды выходила из-под контроля, и оба раза это было из-за Финна. Или, если говорить точнее, из-за его поцелуев. Может, для магии это обычная вещь? Я могу задать подобный вопрос только другой ведьме, но, конечно, этой ведьмой не может быть Елена. Однако у Саши тоже не спросишь; во всяком случае, не здесь и сейчас, в присутствии половины дам нашего городка.
Я понижаю голос:
— Я не могу рассказывать здесь.
Саши наклоняется ко мне; от нее пахнет пудрой и лимонной вербеной.
Я отшатываюсь от перил, краснея еще сильней.
— Моя колдовская сила… вышла из-под контроля. В определенной ситуации. И в определенном обществе.
Саши оглаживает свои черные волосы.
— И что это за общество?
— Мужчина… ну… Просто один мужчина, — поправляюсь я.
— Интригующе. Давай спросим Рори, это по ее части, — хихикает Саши.
— Стоит ли? Я бы хотела, чтоб все осталось между нами.
Я нервно смотрю на несколько кучек истинных леди, собравшихся в моей гостиной и попивающих чай с пирожными Тэсс. Рори в своем броском оранжевом платье, словно тигр, бродит от одной группы дам к другой.
— Я думаю, стоит. Я ведь не эксперт. Тебе нужна помощь или нет? Если это действительно связано с мужчиной, Рори должна знать.
— Мне очень нужна помощь, но Рори… ну, она немного ветрена. Ей можно доверять?
Саши поджимает губы.
— Ну а мне ты доверяешь?
Я киваю.
— Тогда я ручаюсь за Рори. Встретимся в пятницу вечером? Попозднее?
Я не трусиха, но мне совсем не улыбается мысль тащиться по темноте в город.
— Я подумала, может быть, мы можем завтра встретиться у Рори?
Саши чопорно улыбается миссис Колльер и Розе, которые как раз входят в дверь.
— Миссис Эллиот уволила Элизабет, а новая горничная — сплетница. Мы, конечно, от нее избавимся, но на это может уйти несколько дней. Если ты хочешь подождать…
— Нет. — Я не могу допустить, чтобы произошел еще один инцидент, и не могу даже помыслить о том, чтобы начать избегать Финна. — Чем скорее, тем лучше.
— Мы можем встретиться где-нибудь у тебя в имении. Если, конечно, ты не боишься выходить, когда темно, — ухмыляется Саши.
Я не могу больше полагаться на безопасность розария; только не сейчас, когда Елена бродит повсюду, словно жаждущий крови упырь. Но есть еще одно место. Я предпочла бы не появляться там даже при свете дня, но разве у меня есть выбор?
— На дальней стороне пруда есть кладбище; встречаемся там в пятницу ночью. Если вы пойдете полями, из дома никто вас не увидит.
Губы Саши подергиваются:
— В ведьминский час на кладбище. Идеально для первого шабаша нашего маленького ковена.[8]
Спустя полчаса я умираю от скуки в обществе Розы Колльер. Она вставляет в каждое предложение слово «дорогая»; так миссис Ишида именует все «прелестным» — мое платье, тыквенные булочки Тэсс, обои на стенах гостиной. Довольно скоро нам не остается ничего иного, кроме как обмениваться глубокомысленными замечаниями о погоде. Какой дивный сегодня день, настоящее бабье лето, такой октябрь в диковинку для Новой Англии; я никогда не видела такого синего неба; о да, как замечательно, что наряду с чаем мы подали и лимонад.
