бедствия… я видел величественную и страшную картину смерти… дома беспорядочно двигались с места на место… ни за что бы я этому не поверил, если бы сам этого не наблюдал… люди, что остались в живых, не все погибли, пребывали в унынии и отчаянии… они ходили с цветами в руках и часто их нюхали, так как воздух был заражен запахами, исходившими от разлагающихся трупов… мертвых было столько, что страшно было даже слышать об этом… многие умирали без свидетелей, без свечей и молитв… не проливались слезы, не исполнялись скорбные плачи… живые бежали и прятались в горах, надеялись, что смерть не найдет их… но отвлекусь от зрелища бедствий, способных смутить вас…
— Мир дал столько трещин, готов расколоться, а вы занимаетесь разговорами, от которых нет никакой пользы…
— Польза есть всегда… даже от молчания…
— Что вы все пишите?..
— Пишу… записываю ваши истории…
— Прошлой ночью я жил на птичьем острове… лежал и вбираю в себя шум моря и разговоры птиц… и сам я был птицей… в детстве я летал в этой безбрежности… и боялся упасть, запутавшись в проводах…
— К чему вы это говорите?..
— Сам не знаю…
Из складок темноты, как из кулис, вышел поэт.
— Боже, что с вами случилось?.. одежда на вас растерзана, тело все в шрамах…
— На меня напали бродячие собаки… но бог меня спас… послал женщину… она нашла меня в миртовых зарослях в предсмертных муках и не бросила, а улеглась рядом… ночью разразилась гроза и мы перебрались в дупло вяза… поток грязи устремился с горы вниз, волоча камни, пошатнул он и дерево… вяз склонился над потоком, корни его обнажились… вяз лишился опоры и вода увлекла его за собой… — Поэт рассказывал свою историю, закрыв глаза. О женщине он говорил путанно. В детстве у него была с ней любовная связь, длившаяся несколько дней, из которой он извлек, что в своей сущности женщины не такие, какими они представляются. С этой женщиной поэт спустился в ад, который он описал, не жалея красок. Все возможные пытки и казни были нагромождены там друг на друга. Непостижимым образом поэту удалось покинуть ад, чтобы снова стать смертным, исправить свою жизнь и очутиться в раю, но, увидев далеко не привлекательную картину давки у входа в рай, он остановился в оцепенении…
— Вы так и не сказали, что с вами случилось?..
— Наверное, на него напали собаки судьи… — сказал писатель.
Воображение нарисовало писателю вызывающую содрогание картину смерти судьи, когда сбесившиеся собаки оказались на воле и творили свое жуткое дело. Он как бы наблюдал со стороны, испытывая не страх, а какой-то благоговейный ужас, когда изодранные в клочья части тела судьи снова и снова собирались в нечто бесформенное, и это существо, не обладающее обликом, пыталось одолеть собачье бешенство.
— Что-то я слышал об этой историю… может быть, и не без основания собаки сожрали судью… столько он всего натворил…
— И бог все это увидел и вмешался…
— Иногда мне кажется, что бог нарочно где-то прячется… — сказал артист и, схватив поэта за плечи, стал его трясти.
— Что ты делаешь?..
— Он попросил меня не дать ему заснуть… мне кажется, он умирает… надо отогнать от него сон, оцепенение…
— Но я не вижу на его лице теней смерти… вижу только удивление…
— Ну, хорошо, пусть умирает… ты меня уговорил… — Артист встал и выглянул из пещеры. — Какое спокойствие вокруг… не слышно ни звука, даже цикады умолкли… и на море штиль…
— Артист, ты прав… поэт умирает… он говорит, что погружается в темноту, как в воду… и уже не ощущает себя в этом погружении…
— Не понимаю, о чем он говорит?..
— О смерти… — сказал кто-то.
Писатель и артист обернулись. Голос исходил из темноты.
Артист осторожно выразил удивление, спросил:
— Мы встречались?..
— И я даже заплатил за эту встречу собственной жизнью… можно сказать, принес себя в жертву…
Незнакомец вышел из темноты и подошел к артисту. Казалось, они готовы были наброситься друг на друга. Однако этого не произошло…
День погас, и все сущее погрузилось во мрак.
Воцарилась ночь со всем, что ей принадлежит…
И снова вернулся день.
Все уходит и возвращается. Так же и мы воскреснем для последнего суда, какими мы жили, такими и предстанем…
Писатель выполз из расселины, в которой укрывался, и увидел за оградой сад цветущих деревьев, разливающих сладостный запах, который можно было пить, как вино.
Писатель встал на ноги и пошел вдоль ограды.
У портика входа в рай стояла толпа.
Кто-то окликнул писателя по имени, которое он уже забыл.
Писатель оглянулся, и увидел блаженную.
Писатель сморгнул. Блаженная не исчезла. Она стояла перед ним в трагических котурнах и в черной тоге. Лицо бледное, вытянутое, волосы рыжие, вьющиеся как у цветка гиацинта.
«Это сон?.. она мне снишься?.. — На глазах писателя блеснули слезы. — Конечно же, это сон, что же еще?.. — писатель принужденно улыбнулся. — Или я уже умер и стал призраком… не призраки ли все эти странные существа, которые меня окружают?..»
Почувствовав прикосновение, писатель вздрогнул и пришел в себя.
— Наконец-то ты очнулся?.. ты меня напугал… — артист изобразил на своем лицо недоумение и страх.
— Где я?.. что случилось?.. — Писатель привстал, озираясь.
— Ты все проспал… примадонна давала концерт… ты должен знать эту пышногрудую, грациозную сирену… бог проявил себя как художник, создавая ее тело… немало она погубила людей… мужчин, разумеется… помню, все были потрясены, когда она вдруг исчезла… если только ей не помогли исчезнуть… подозревали ее мужа, который повесился… думаю, он поступил правильно… иначе ему было не спастись от поклонников примадонны и от власти, обладающей искусством убивать… примадонна была не одна, ее сопровождала женщина, от которой я узнал последние новости из города… говорят, ты стал мифической личностью… появилось много связанных с тобой историй, правдивых, но кажущихся невероятными, и попросту вымышленных… якобы ты бродишь по горам с каким-то сбродом призраков, которые уже еле плетутся, изнывая от скуки и усталости…
— Ты смеешься?..
— Это не я смеюсь, это молва смеется… с ее слепым могуществом не под силу справиться даже богу… должен тебе сказать, что некоторые истории мне понравились, но в подавляющем большинстве они уродливы, как порождения некоторых поэтов с убогой фантазией, пытающихся описать потусторонний мир…
— И о чем пела твоя сирена?..
— О чем обычно поют сирены?.. о любви…
— Любовь… что это такое?..
