— Все равно это меня не убедит. Может быть, там, в Чикаго, но не у нас, в Тампе. Люди не станут здесь это слушать, да и я никогда не смогу так работать.
Разговаривая с Шеннон, Блейк невольно проникся уважением к этой девушке. Глядя на нее, он думал о том, насколько с ней можно быть откровенным. Готовясь к встрече, он счел необходимым просмотреть результаты последних социологических опросов. Не стоит говорить ей о том, что чикагская радиостанция, о которой шла речь, тоже принадлежала ему и что самые последние исследования показали рост недовольства, связанный с манерой ведения передачи, которая становилась все более грубой.
— Да, не сможете.
Шеннон не совсем поняла, что Блейк имеет в виду. Он с ней согласен или собирается с треском выгнать и подыскать кого-нибудь, кто сделает шоу более развлекательным?
— Да, это не Чикаго, — продолжал Блейк. — И все же с вашей аудиторией нужно работать и работать.
Услышав это, Шеннон поняла, что, кажется, еще не потеряла работу. Но она была уверена, что сейчас Блейк начнет распространяться о том, что ей еще многому надо учиться.
— Нам надо действовать быстро, что касается раскрутки вас и вашей передачи. Это единственный способ заполучить ту часть аудитории, которая нам необходима.
Шеннон, которая готовилась дать отпор своему шефу, не ожидала такого поворота событий и поэтому очень удивилась и даже, можно сказать, испугалась того, что, слушая его рассуждения, согласна с каждым словом. Было бы намного проще противостоять ему, если бы он изначально был не прав.
— Я думал о том, чтобы попробовать провести прямой репортаж из местного клуба. Что нам необходимо, так это…
За несколько минут Блейк изложил свой план, в котором ток-шоу предполагалось вести не из радиостудии, а из какого-нибудь популярного заведения в присутствии публики, что, по его мнению, сделает его сверхпопулярным. Затем он взял трубку телефона и договорился о встрече Шеннон с представителями отдела по связям с общественностью, с режиссерами по рекламе, а также заказал фотосессию у лучшего фотографа в Тампе.
Провожая Шеннон до двери, Блейк взял ее под руку.
Шеннон подняла на него глаза и вновь почувствовала, как ее пульс участился. Каким-то необъяснимым образом она вдруг поняла, что сейчас он ее поцелует.
Внутренняя дрожь охватила Шеннон. Она отпрянула назад, спиной ощутив твердую дверь, что было весьма кстати, потому что вмиг ослабевшие ноги едва не подкосились. Блейк не шевельнулся. Он просто стоял в нескольких сантиметрах от Шеннон, пытаясь побороть свои чувства.
Неожиданно кто-то постучал в дверь, и Шеннон увидела, как на лице Блейка отразилось сначала удивление, а затем разочарование.
— Ну, — сказала Шеннон нарочито громко, — большое спасибо, что выслушали меня. — «О Боже, только бы не сбиться на жалкий лепет». — Я с нетерпением буду ждать того момента, когда мы начнем работать над вашим новым проектом.
Сейчас ей хотелось только одного — поскорее уйти из кабинета босса.
Всю эту ночь Шеннон снился Блейк. Вздрагивая, она просыпалась, затем опять засыпала, и снов- снова ей снилось, как он почти целует ее, охваченную страстным желанием. Она ощущала его крепкое тело совсем близко, вдыхала его пьянящий мужской запах. Но каждый раз, в тот самый момент, когда его жаркое дыхание касалось ее лица, а губы приближались к ее губам, кто-то стучал в дверь. Шеннон вскакивала и какое-то время лежала в кровати, чувствуя, как бешено колотится сердце и мучительное желание пронизывает все ее существо.
Когда это повторилось в очередной раз, Шеннон поняла, что уснуть ей больше не удастся.
Она встала и, шлепая босыми ногами, направилась к рабочему столу, чтобы найти те два письма, которые она получила от своего «самого страстного поклонника. Они лежали в выдвижном ящике. Распечатав их, она стала раздумывать над тем, кто же мог быть ее поклонник. Последнее письмо, доставленное на радиостанцию лично, было столь же безобидным, как и первое, это ее все же смутно тревожило. Во-первых, то, что ни первом, ни в другом письме не было подписи, а во-вторых, автор этих строк с какой-то особой тщательностью подбирал слова:
Любой человек мог оставить для нее письмо на столе, и никто бы никогда ни о чем у него не стал спрашивать, да и послание тоже не вызвало бы никакого подозрения, поэтому Шеннон раздумывала над тем, стоит ли ей что-то предпринимать или нет. Пожалуй, следует поговорить с Биллом, может быть, он что-нибудь подскажет. Кажется, это стихи из песен, а если кто и разбирается в музыке, так это Билл. Но Шеннон все же сомневалась, стоило ли нестись к кому бы то ни было из-за пары глупых стишков. Она решила просто подождать и посмотреть, что будет дальше.
Часы показывали пять часов утра. Шеннон подняла жалюзи в спальне, не желая пропускать минуты приближающегося восхода солнца, и уютно устроилась в постели с недавно вышедшим романом Сью Графтон.
Глава 4
Когда Шеннон прибыла на радиостанцию, чтобы записать рекламные ролики для «Клуба одиноких сердец», она твердо решила, что будет сохранять абсолютное спокойствие. Всю дорогу до Тампы она внушала себе, что следует вести себя вежливо и профессионально, независимо от того, насколько близко окажется Блейк.
В тот день она обнаружила, что его отсутствие так тягостно действует на нее, как и его присутствие. Каждый раз, когда кто-нибудь приближался, она в страхе вскакивала то от мысли, что это может быть он, то — что может быть не он, пока не почувствовала, что от сдерживаемого напряжения у нее вот-вот начнется истерика, только перед самым уходом со студии она поняла: все волнения были напрасны.
В комнате контроля, куда Шеннон принесла только что записанные картриджи с рекламой, чтобы положить их на полку для радиоэфира, она столкнулась с возбужденной Ингрид.
— Боже, как я устала! — даже не поздоровавшись воскликнула та.
— Я тоже рада тебя видеть, Ингрид. Отличный сегодня денек!
Но Ингрид, которая была слишком взволнована, чтобы заметить саркастический тон Шеннон, продолжала говорить о своем:
— Этот Блейк Рамзи — настоящий клад. Он собрал всех сотрудников вместе и познакомился с каждым из них в режиме нон-стоп. Должна тебе сказать, он знает, как держать дистанцию с подчиненными.
— Хм, ты и в самом деле выглядишь усталой, — нарочито безразличным тоном заметила Шеннон.
Ингрид взяла папку со своим текстом и устремила к выходу, добавив напоследок:
— Блейк уехал сегодня утром в Нью-Йорк. У него на радиостанции что-то случилось с диджеем, ведущим утреннюю передачу, и Блейк собирается подменить его пока не найдет кого-нибудь еще. Но
