движения. Прокуратура СССР, — Гавриил Степанович показал копию телеграммы так, чтобы видели все, — обязывает наш завод срочно принять меры.
Наступило тягостное молчание. О том, что котлы нового паровоза текут, на заводе знали. Как приостановить эту течь, не знал никто. Много было советов, предложений, но улучшения не наступало, течь ликвидировать не удавалось.
— Все части котла паровоза — начал говорить Иван Васильевич Седов, — в том числе топку, заднюю трубчатую решётку, жёсткие связи, анкерные болты мы выполняем из стали…
— Это не только из-за экономии меди. При таких размерах котла, как у нашего паровоза, медная топка невозможна, — разгадал ход его мыслей Сергей Николаевич Муравицкий.
— Конечно, топка котла этого паровоза по своим размерам, конфигурации и давлению отличается от паровозных топок, выполняемых из красной меди.
— А ведь первые пропуски у втулок связей мы обнаруживали при гидроиспытаниях.
— Эти пропуски для нас не были неожиданными, — вступил в разговор старший мастер Фёдор Васильевич Сотников. — Теснота расположения втулок по ухватному листу затрудняет доступ к ним для варки.
— Да, пропуски были в трубах, связях и анкерных болтах, — подтвердил Александр Григорьевич Тахтаулов. — Но они нами были исправлены.
— Вы что скажете, молодой человек? — обратился Гончаров к Данилкину.
— Я что скажу? — удивился Данилкин.
— Да, вы!
— Товарищ начальник цеха, — Данилкин встал, — думаю, надо тщательно проверить весь технологический процесс изготовления котла. Начиная со связей, нарезки резьбы, отверстий, вворачивания болтов и так далее.
— Разве мы этого не делаем? — Гончаров пристально поглядел на Муравицкого.
— Наверное, есть что-то такое, что нами остается незамеченным — дополнил Данилкин.
— Сергей Николаевич, вы что по этому поводу думаете?
— Наверное, Данилкин прав, — не спеша, как бы взвешивая каждое слово, ответил Муравицкий. — Видимо, что-то у нас всё-таки остается незамеченным.
— Что вы можете предложить?
— Надо, чтобы на рабочих местах, — высказал свое мнение Данилкин, — к технологии изготовления котлов относились с должным пониманием.
— У тебя какая тема дипломного проекта была? — неожиданно на «ты» обратился начальник цеха к Данилкину.
— Котлы и котельные установки.
— Ну что ж! Свежая голова! Мы тут вроде бы как притёрлись, ко всему пригляделись, пообвыкли, а ты человек новый, может, и впрямь что увидишь. Пока все свободны, идите на свои рабочие места, Муравицкий и Данилкин, останьтесь.
Известие о полномочиях Данилкина быстро облетело цех. На каком бы участке он не появился, всюду к нему относились с пониманием, к его словам, к его мнению прислушивались. И Пётр совершенно забыл дорогу домой, днём и ночью не выходил из цеха, днём и ночью находился там, где его присутствие, как он сам считал, было необходимо.
— Ну что, наука, скажешь? — добродушно улыбаясь, обратился к подошедшему Данилкину рабочий средних лет, недавно пришедший работать на участок.
— Вы связи как завёртываете? — ответив на приветствие, спросил Пётр.
— Весьма туго!
— Туго? Зачем? Вы же перенапрягаете резьбу!
— Да что с нею станется? Крепче держать будет!
— Крепче? Нет! Расклёпка головки связи или раздача бородком увеличит перенапряжение резьбы, и она со временем ослабнет, и связь потечёт.
— В самом деле? — слесарь задумался.
— Да! — подтвердил Данилкин. — Вот смотрите, как надо это делать, — и Данилкин аккуратно, без напряжения, ввернул связь в топку со стороны кожуха.
— Пожалуй, что ты прав, — произнес рабочий. — А ну-ка, дай, я сам.
Внимание молодого специалиста привлекли отверстия для анкерных болтов. Данилкин знал, что нарезают их метчиком на колоно-сверлильном станке. На том же станке производили и фрезеровку мест прилегания колпачков подвижных связей и анкерных болтов. Но не так отверстия привлекли внимание Данилкина как следы машинного масла.
— Ирочка! Данилкина ко мне! — начальник цеха в сопровождении своих заместителей размашисто прошёл в свой кабинет.
Ирочка тотчас сбегала на участок и чуть ли не за руку привела Петра.
— Вызывали, Гавриил Степанович? — спросил Данилкин, входя в кабинет Гончарова.
— Присаживайся. — Гончаров указал на свободное место за длинным столом, стоящим перпендикулярно массивному столу начальника.
Данилкин вопросительно поглядел на Муравицкого, но тот сидел с чуть прикрытыми глазами, и по его лицу ничего нельзя было прочитать. Муравицкий устал. Вот уже скоро сутки, как он не выходил из цеха.
— Ситуация на железных дорогах страны с нашими паровозами крайне тяжёлая, — без подготовки начал говорить Гавриил Степанович. — В решениях съезда партии записано, что наш паровоз должен стать основной единицей товарного паровозного парка. Но сегодня железнодорожные депо не готовы ремонтировать наши паровозы. Правительство постановило все паровозы, выпущенные нами, вернуть к нам на доработку. Дирекция обязала меня создать в цехе участок по ремонту этих паровозов.
Зазвонил телефон. Начальнику цеха явно было не до него. Но Ирочка, секретарь, приоткрыла дверь и негромко сказала:
— Гавриил Степанович, вас вызывает главный инженер.
— Слушаю, — лицо Гончарова сразу же приобрело сосредоточенное выражение: — Да. Понял. Понял!
Гавриил Степанович аккуратно положил телефонную трубку на рычаг аппарата и для всех пояснил:
— Главный инженер интересуется нами, как мы работаем. Ну вот, как же мы работаем?
Говорили по очереди. Отвечали на вопросы начальника цеха, выслушивали его замечания, советовались с ним, сокрушались по поводу того, что течь паровозных котлов устранить пока ещё не удаётся, хотя кое-какие сдвиги в лучшую сторону есть и то это благодаря жесткому контролю Данилкина.
— Пётр Алексеевич, — обратился к Данилкину Гончаров в конце затянувшегося производственного совещания, — я вот тут с заместителями посоветовался и решил назначить тебя старшим мастером на ремонтном участке.
— Гавриил Степанович! — воскликнул, поднимаясь изумлённый и всё время до этого момента молчавший Данилкин. — Я, наверное, ещё не готов быть старшим мастером.
— Готов! Готов! — сказал Муравицкий.
— Одного не оставим, — дополнил Гончаров. — Поможем. И контролировать будем каждый день, каждую смену.
Отпустив участников совещания, начальник цеха пригласил своих заместителей и Данилкина пройти, посмотреть на прибывшие поздно ночью паровозы.
С северной стороны цеха стояла сплотка паровозов, уже бывшая в эксплуатации. Начальник цеха, а следом за ним его заместители и Данилкин молча, медленно шли вдоль потухших паровозов. Пётр разглядывал порядковые номера паровозов и про себя отметил, что локомотивы выпущены ещё до его прихода на завод. Миновали последний паровоз. Гончаров остановился, повернулся к идущим следом и негромко спросил:
