невразумительное. Уж насколько я была неприхотлива в одежде, но и мне казалось, что ему совершенно наплевать на свой внешний вид. Старые, выцветшие брюки, потертая куртка с меховым воротником, смахивающим на сдохшего от старости кролика, в руке — грязная сумка с порванным ремешком — ни дать ни взять вылезший из мусорного бака гоблин-переросток.
— Под прикрытием работаете, офицер? — съехидничал Гранто.
Арельсар безучастно глянул на профессора.
— Можно и так сказать. Как проходят занятия?
Профессор почесал лысину и, вздохнув, отвернулся к монитору.
— О таких вещах стоит предупреждать заранее, офицер. Мы бы успели подготовиться.
Кевт прошел мимо нас, бросив взгляд на экран моноблока, и остановился у стекла.
— Вы проверяете только защиту и атаку?
Гранто презрительно глянул на кевта.
— Хилить объект без поля не слишком результативно. Груша бесполезна для подобного эксперимента.
— Данные будут неполными без изучения хилерских качеств.
Профессор нехотя согласился.
— Да, но целительные приемы труднее изучить.
— Думаю, не в этом случае.
Гранто провел ладонью по лысине, да так и оставил руку на голове, о чем-то задумавшись.
— Хм… Мы проверим вашу теорию позже, возможно…
Арельсар повернулся к профессору и некоторое время пристально смотрел на него, ожидая продолжения, но Гранто молчал, уткнувшись в экран.
— Отлично, — не скрывая недовольства, произнес кевт. — Буду ждать отчета.
— Как вам угодно, — буркнул профессор, не поднимая головы.
— За нашими занятиями следит СБО? — спросила я, когда Арельсар ушел.
— Когда мир живет войнами, ученые становятся пленниками военных.
— Но… вы же миротворцы…
— Значит, о новых угрозах мы должны узнавать раньше остальных.
— Так значит я — угроза? — не знаю, что именно я почувствовала, но это был точно не страх. Скорее, гордость и… злорадство.
— Всего лишь неизвестная в системе уравнений, — мрачно заметил профессор. — Пока неизвестная.
На следующий день я договорилась встретиться с Хельмой и Инзамар в маленьком ресторанчике в корпусе Магов и попить горячий медовый чай. Инз задерживалась, и мы с дворфийкой заняли столик в углу зала. На импровизированной сцене, сидя на высоком стуле, пел орк, тот самый, которого я видела в день прибытия в университет. Он подыгрывал себе на большой, S-образной гитаре и рассказывал, довольно приятно, о подвигах древних.
— На день перелома здесь проводятся праздники? — спросила я, услышав слова о новой эре.
Хельма пожала плечами.
— Наверное. Орден любит 'объединяющие' мероприятия, — дворфийка закатила глаза и, подняв чашку в воздух, гнусаво провозгласила. — Ведь… в единстве — сила!
— В единстве — сила! — с энтузиазмом поддержали её остальные посетители, а исполнявший баллады орк замолчал, и почтительно кивнул в нашу сторону.
Я недовольно посмотрела на Хельму, но та снова пожала плечами.
— Нервный тик?
— Перед экзаменами, — Хельма зевнула. — Так что там с Марихом?
— Мне кажется, какие-то серьезные проблемы из-за подпольных боев.
— Орки любят сходиться в рукопашную, — кивнула дворфийка, отхлебнув чая. — Слушай такой анекдот. Почему на физкультуре преподаватель не просит вас рассчитаться по росту? Потому что первыми будут орки, потом эльфы, затем люди и негуры, потом дворфы и гоблины, и это будет деление по расовому признаку!
— Так людей с негурами можно перемешать.
— Да ну тебя! — Хельма отмахнулась. — А если серьезно, подпольные бои, насколько я знаю, здесь существовали всегда, и если бы мне позарез нужны были деньги, я бы отправилась именно туда. Никакой магии — только сила.
— И ты вышла бы на ринг с орком? — усмехнулась я. — В роли мяча?
— Там есть весовые категории. Дворфы дерутся с дворфами, реже — с гоблинами. Гоблинов здесь не так уж и много.
— Да, я тоже заметила. Зато орков и эльфов пруд пруди.
— У орков использование магии очень популярно. Особенно в боевых действиях.
— Вряд ли в университете миротворцев берутся обучать солдат.
Хельма фыркнула.
— За деньги — обучат и солдата. Кто, по-твоему, Марих?
— Он мне рассказывал, — я отодвинула пустую чашку и потянулась за чайником. — Ещё?
— Да, пожалуй.
— Они с Инз познакомились во время переговорам между Аттирами и Хагонами. Я так поняла, он обеспечивал безопасность кого-то из клана.
— Если его допустили охранять чью-то драгоценную задницу, значит, он сам не простая пешка.
Мы помолчали, задумавшись о судьбах мира под мелодичные переливы, как вдруг музыка оборвалась.
— А теперь, как обычно перед днем перелома, мы играем в 'Вольного певца', — произнес орк, поднимаясь со стула. — Начнем с правого края и по цепочке каждый, кто сидит за очередным столом, должен исполнить что-нибудь на сцене. Что угодно.
Посетители загомонили. Кто-то даже вскинул руку, не дожидаясь своей очереди.
— Нас что, тоже петь заставят? — возмутилась я.
Сроду не приходилось выступать на сцене. Да и зрителей я, мягко сказать, побаивалась.
— Забей, — Хельма махнула рукой. — Инз идет
Сначала она не заметила нас и прошла к барной стойке, но потом я принялась орать через весь зал, и негурка, махнув рукой, поспешила к нам.
— Привет, — Инз присела на свободный стул, кинув теплую шаль на его спинку. — Что с экзаменами?
Мы одновременно пожали плечами.
— Первый — послезавтра, — ответила я. — Думаю, справимся.
— Я тебе говорила, что важнее всего работа в команде.
Инзамар сказала это довольно раздраженно, как будто её бесила моя забывчивость и наивность.
— Инз, в чем дело? — поинтересовалась я. — Ты как будто злишься на меня.
— Да причем тут ты! — выпалила негурка, а потом опустила голову и гораздо тише добавила. — Проблемы в команде, Анти. Извини. Мне следует быть более сдержанной.
— Я могу чем-нибудь помочь? — скорее из вежливости спросила я.
Инзамар покачала головой, не отрывая взгляда от кружки чая в моей руке.
— Нет, благодарю. Всё, что нам осталось, это прикрывать друг друга. Как всегда.
— Всё, может быть, наладится, — подала голос Хельма.
— Может быть. Помните, Марих ходил с гипсом на ноге? Это вовсе не авария. И мы это знали! И ничего не могли сделать! И сейчас… не можем…
Мы с Хельмой непонимающе переглянулись. На сцене молодой негур, изрядно подвыпивший, рассказывал какую-то непристойную историю. Зал покатывался со смеху.
— Так вы не знаете подробностей? — Инзамар посмотрела на меня, потом на Хельму. — Ах, и откуда бы вы узнали… Значит, и не зачем знать. Лучше не знать.
