рез лес, отводя хлещущие ветки, продираясь сквозь молодой ельничек, одолевая ручьи и овражки, помогая обессилевшим вьючным коням, шел отряд.
Опять выручала нас темная ночь. В одном месте прошли, слыша громкие голоса немецких солдат. В другом — метров за сто от неприятельских костров.
Поле. Опять лесок. Снова поле. Тут мы уже не шли, а почти бежали.
И вот так, бегом, буквально выскочили к Западному Бугу.
* * *
Река лежала перед нами, широкая, темная, и другой берег рассмотреть было пока невозможно.
Пришли мы без проводников, без предварительной договоренности с местными жителями, которые могли подсказать, где лучше переправляться.
Часы показывали половину одиннадцатого.
Ближайшая деревня находилась, судя по карте, в полутора километрах.
Я вызвал разведчиков, приказал взять коней, скакать в деревню и — кровь из носу! — привести двух надежных проводников. Группе Николая Коржа велел найти близ деревни лодки.
Через час разведчики вернулись с двумя малость испуганными дядьками в зипунах, которые, по словам жителей деревни, не раз переправлялись «на ту сторону», в Польшу, на рынок в местечке Сабибур.
— Переправу знаете? Где пристать на том берегу — знаете?
— Та знаем... Мы ж привычны тихонько, одни...
— Нас тоже проведете тихонько. Где переправляться?
— Та версты две от Сабибура... Он чуть пониже этого места. Буг поворот делает...
— Ясно. Немцы в Сабибуре есть?
— Кто их знает. Видно, есть. Фабрика там у них.
— Какая такая фабрика?
— Та якая? Обыкновенная немецкая... Людей жгуть.
Я не сразу понял:
— Что, что?
Дядьки подтвердили:
— Людей, людей жгуть... Привезуть на поезде, в ко-
[246]
лонны построить, в баню сводить, вещи отберуть и жгуть. Усих. И детишек вместе с матками, и стариков...
Я невольно посмотрел на скрытый темнотой западный берег Буга, туда, где находился Сабибур.
Похоже, все, кто стоял рядом, тоже посмотрели туда.
Мешкать было нельзя.
Доложили, что лодки добыты. Правда, всего две настоящие, а с ними два челна и одна плоскодонка.
С таким флотом перебросить двести человек казалось немыслимым. Но другого выхода не было, и мы начали переправу...
На первых лодках с дядьками поплыли двенадцать бойцов под командой Николая Коржа. Им ставилась задача закрепиться на противоположном берегу и принимать грузы.
Долго ждали мы возвращения лодок.
Наконец показалась первая, за ней вторая, третья...
Бойцы доложили:
— Течение здоровое, товарищ майор! Сносит... А на середине — стрежень, аж пена бурлит.
Лодки совершили еще один рейс.
Я засек по часам время: переправа и возвращение заняли около пятнадцати минут. Нет, с такими темпами мы окажемся на противоположном берегу только к утру и угодим как раз в лапы к немцам.
Надо что-то придумать!
Что, если забросить на тот берег связанные вместе парашютные стропы и перетаскивать лодки с грузом?
Попробовали: дело пошло быстрее. Однако и время тоже не стояло на месте.
— Кто хорошо плавает? — спросил я.
Нашлось человек двадцать — тридцать хороших пловцов.
— Берите вьючных коней и перебирайтесь с ними вплавь!
Бойцы раздевались, вешали на шеи автоматы, тянули упирающихся коней к воде, шепотом яростно ругались, обжигаясь ледяной водой.
Кони плюхались в реку с шумом, поднимая брызги, пытались повернуть, но потом смирялись, вытягивали шеи с прижатыми ушами, исчезали в круговороте реки.
Я переправился вместе с частью радиоузла.
Было около часу ночи.
Последние лодки подошли только к двум часам.
[247]
Бойцы, преодолевшие Буг вплавь, никак не могли согреться, хотя товарищи отдали им свои ватники и полушубки.
Проверили переправленное имущество, пересчитали людей.
— Где проводники? — спросил я.
— Тут где-то...
Проводников не оказалось ни тут, ни там. Они, попросту говоря, сбежали. Отплыли на лодках обратно, пользуясь темнотой и неразберихой. Не иначе, испугались немцев.
Мы стояли на незнакомом пологом берегу сердито ворчавшей реки.
Обратно пути не было. А как идти вперед? Куда? Проводники знали, как пройти, а мы...
До рассвета оставалось часа три-четыре. Медлить мы не могли.
— Плащ-палатку! — приказал я. — Укройте!
Лежа под плащ-палаткой на сыром песке, раскрыл планшет, посветил фонариком на карту. Вот и Сабибур.
Дорога от берега ведет через местечко. Других дорог не показано. Если их поискать... Некогда! У нас только три-четыре часа, чтобы миновать Сабибур, уйти от Буга, пересечь железную дорогу и шоссе Владава — Хелм, а до них с десяток километров.
Не успеть! Никак не успеть! Останемся посреди поля, на виду у врага!
Я погасил фонарик. Встал. Бойцы молча ждали решения. А какое я мог принять решение? Дорога была одна. И я сказал:
— Пойдем через Сабибур... Радиоузел и пеленгатор в середину. Я буду в центре. Все пулеметы со мной. По флангам автоматчики.
С минуту колебался, посылать ли разведку. Потом решил: некогда. Если разведка, не дай бог, наскочит на гитлеровцев и завяжет бой, нам не уйти. А если навалимся все сразу — можем прорваться.
— Пойдем по азимуту. И вот что... Как подниму руку — строиться подковой. Края подковы — фланги, они сзади. А я пойду первым.
— Товарищ майор... — не удержался Петя Истратов.
— Коней вести в поводу и не бросать. Если что — сразу открывать огонь из всех видов оружия. И — вперед. Всем понятно?
[248]
Кажется, понятно было всем.
— Подниматься на берег!
