края своего домашнего платьица.
Король пошёл проводить её за ворота и долго стоял там, сморкаясь в полы своей длинной мантии.
Одна только принцесса была довольна и счастлива, она беспечно помахала Алисе ручкой и побежала готовиться к свадьбе.
А принц, тот и вовсе проспал всю эту историю.
- Куда это ты запропастилась, доченька? – спросила мама. – Я тебя зову, зову, обедать пора!
- Ах, мамочка, я гостила в одном королевстве!
- Правда? Ну и что там интересного?
Алиса разжала кулачок, и мама увидела круглую, белую жемчужинку, точь-в-точь такую, как сорвалась три дня назад с её любимых бус и неизвестно куда закатилась.
- Вот спасибо! – обрадовалась мама. – А теперь – мой руки и за стол. Сегодня у нас на обед очень вкусный гороховый супчик!
АЛИСА, ЦАРЕВНА И БЕЛОСНЕЖКА
Однажды в гости к Алисе приехали разом обе бабушки и привезли, кроме прочих подарков, по книжке. Одна – о Мёртвой царевне и семи богатырях, другая – про Белоснежку и семь гномов. Стали перед сном читать Алисе. Читали, читали, уже и сказка кончилась, другая началась, а Алиса все не засыпает. Хорошо ещё, что эта другая сказка стихами написана, вот под их-то мерное звучание девочка наконец и уснула.
И стал ей сниться чудесный сон…
Будто стоит она одна-одинёшенька на лесной опушке, а вокруг неё – лес тёмный, дремучий. Вдруг слышит: по правую руку ветки затрещали, по левую – сучья захрустели; кто-то через колючие заросли пробирается. Испугалась Алиса, подумала, что волки, и спряталась под рябиновый куст, что рос прямо посреди опушки.
Сидит под кустом и видит: выходит на опушку девушка, озирается. Коса светлая растрёпана, сарафан парчовый о сучья изорван, сапожки сафьяновые прохудились, а сама – белолица, черноброва, румяна, прямо девица-краса. А с другой стороны на опушку другая девушка вышла – юбка суконная изодрана, башмаки деревянные стоптаны, сама – красавица: лицо белое, как снег, щеки красные, как яблочки, кудри чёрные, как ночь, по плечам вьются.
Остановились девушки друг против друга и смотрят изумлённо.
- Ты кто такая? – спрашивает чёрненькая.
- Царевна я, - отвечает светленькая, потом оглянулась, не слышит ли кто, и добавила шёпотом: - Я на свете всех милее, всех румяней и белее.
- Вот здрасьте! – удивилась чёрненькая. – Кто это сказал?
- Пушкин.
- Сказки! Это я – и румянее, и белее всех. Все меня так и зовут – Белоснежкой.
- Где-то я про тебя слышала… - наморщила лоб Царевна.
- Братья Гримм рассказали про меня всему свету. Кстати, мы с тобой подозрительно похожи, прямо как сестры…
- …по несчастью! – подсказала Царевна.
- Скажи мне, сестра по несчастью, - не унималась Белоснежка, - как ты оказалась в этом страшном, дремучем лесу?
- Злая мачеха велела: весть, говорит, царевну в глушь лесную и, связав её, то есть, меня, живую, под сосной оставить там на съедение волкам.
- Аналогичный случай, - вздохнула Белоснежка. – Хорошо ещё, что егерь оказался милым человеком, не послушался моей злой мачехи, сжалился надо мной и отпустил.
- Вот и моя Чернавка: не кручинься, говорит, Бог с тобой, а сама пошла домой.
Девочки обнялись и заплакали. Под рябиновым кустом тоже кто-то всхлипнул.
- А нет ли у твоей злой мачехи волшебного зеркальца? – продолжала допытываться Белоснежка.
- Как же! Ей в приданое дано было зеркальце одно. Оно-то и подзуживало: «А царевна все ж милее, все румяней и белее…».
- Один к одному. Меня тоже говорящее зеркальце выдало. «Белоснежка, говорит, в тысячу раз красивее». Жаль, что я его не разбила, когда маленькая была.
- Какая ты отчаянная! – восхитилась Царевна. – А вот я – нраву кроткого такого…
- Ладно, сестра, мачехи наши отсюда далеко, бояться нечего. Да здравствует свобода! Ну, куда пойдём?
Девочки внимательно огляделись, заметили тропинку, ведущую вдоль леса, по опушке, да и пошли по ней, куда глаза глядят. Алиса выбралась из-под своего куста и потихоньку пошла вслед за ними.
- До зари блуждать не будем, - говорила Царевна, заплетая косу. – Тут, я знаю, неподалёку есть терем, а в нём живут семь…
- Гномов? – обрадовалась Белоснежка.
- Каких ещё гномов, что ты! Семь богатырей!
- А кто это – богатыри?
- Ну, это… такие большие гномы.
- Не-е-ет, к большим гномам я не пойду, - покачала чёрными кудрями Белоснежка. – Мне и с маленькими хлопот хватит, всех обстирать, всех накормить. И потом гномы – они, как дети, хотя и старички. А эти твои, как их… богатыри… ещё приставать начнут. Их семеро, а нас…
- Что ты! Они молодцы чётные. А я им так и скажу: всех я вас люблю сердечно, но другому я навечно отдана, мне всех милей королевич Елисей! А у тебя, сестрица, есть жених?
- Пока нет, но вот-вот должен объявиться. Однажды будет проезжать через этот лес прекрасный принц, остановится переночевать у гномиков, ну и… сама понимаешь…
Девочки присели на пенёк и размечтались каждая о своём женихе. Теперь Алиса слушала их разговор, укрывшись за соседней сосной.
- Жаль только, - вздохнула Белоснежка, что пока они нас найдут, нам придётся изрядно потрудиться по хозяйству.
- Это ничего, - возразила Царевна, - это не страшно, приберу и приготовлю, братьям я не прекословлю. Вот только… уж очень мне не хочется, чтобы Елисей увидел меня в гробу!
- Но гроб-то хрустальный! – напомнила Белоснежка. – Меня мои гномики в простой стеклянный уложат, и то ничего.
- Представляю, как мы будем выглядеть, - снова залилась слезами Царевна. – Ты не знаешь, сколько хоть лежать придётся? В моей сказке об этом не слишком ясно сказано: «Как же долго я спала…».
- Долго – понятие растяжимое, - согласилась Белоснежка. – Вон Спящая красавица вообще сто лет пролежала, пока принц за ней не приехал. Прикинь, он ей в праправнуки годится.
- Ах, мне дурно! – прошептала Царевна и рухнула в сыру-траву.
- Эй, сестра! Ты что! Рано падать, мы же ещё яблок не попробовали.
Тут Алиса не стерпела и вышла из своего укрытия.
- Девочки! – сказала она строго, как говорит мама, когда Алиса её не слушается. – А вы моете яблоки перед тем, как съесть?
Царевна с Белоснежкой потупились и промолчали.
- Так я и думала, - ещё строже сказала Алиса. – Вы поступаете очень, очень неосмотрительно. Мама говорит, что фрукты надо непременно мыть перед едой, а то отравишься микробами!
Пока Алиса «воспитывала» девочек, в лесу опять что-то зашуршало, зашумели деревья, затрещали
