Для начала он расстрелял Шаумяна и Джапаридзе. Вот уж, что называется, от судьбы не уйдешь. Тогда их в составе 26 Бакинских комиссаров расстреляли англичане. А теперь свои.
Мне казалось, что у Сталина были с ними счеты ещё по подпольной работе в Баку. Потому что в моей истории он не скрывал отрицательного отношения к этим самым комиссарам — и противился раскрутке мифа о них. А параллельный Совет куда-то зашхерился. Сталин же стал формировать что-то, похожее на войска.
Наш бронепоезд медленно двигался по ущелью. Места было неприятные. Эта машина не слишком подходила для войны в горах. Мы наступали на Елизаветполь — вторую столицу Азербайджана, причем, куда более «азербайджанскую», чем Баку. Сейчас там сидел турецкий генерал Нури-Паша, вокруг дивизии которого сформировались местные части. Собственно, главным противником были турки. Местные — это были люди местных феодальных князьков. По сути — обычные мелкие бандиты. По сравнению с ними даже красногвардейцы выглядели жутко крутыми.
Впереди на путях показались люди в матросской форме, они неорганизованным стадом брели нам навстречу. Однако не было заметно, что они драпают. Скорее всего — просто покидают позиции.
— Интересно, это они куда? — Спросил я Андрея.
— Да, там на станции стоит санитарный поезд.
— Что не похожи они на раненых.
— Наивный ты человек, хоть и комиссар. Санитарный поезд — это спирт и медсестры. Братва решила устроить себе каникулы.
— А откуда тут матросы?
— Каспийская флотилия.
Между тем хлопнула дверь переднего броневагона — оттуда вылез Сорокин и вразвалочку направился навстречу бредущим влоль насыпи товарищам. Я тоже покинул поезд.
— Что, драпаете? — Спросил моряк.
— А кто ты такой, чтобы нам указывать? — Послышался голос.
— Я — балтийский моряк! Видел, что на поезде написано?! И в отличие от некоторых, от врага не бегаю. А вы, гниды? В тыл подались драпать… Тельняшки позорите, вонь подкальсонная? А ну, стройся, мать вашу так!
Имя флота явно произвело впечатление. В Российских ВМС существовал рейтинг флотов. Первым был Балтийский, Вторым — Черноморский. Каспийская флотилия находилась где-то в самом низу.
К тому же, пламенная речь на фоне бронепоезда звучит убедительнее, чем просто пламенная речь.
Матросики довольно быстро прочухались и начали занимать оборону. По их словам, впереди по ущелью находилась батарея турецких орудий.
— Гнусно. Нас там расстреляют, — подвел итог Сорокин.
Но пока мы прикидывали, что можно сделать, позади послышался стук многочисленных копыт. Показались казаки. В погонах! Судя по форме — терские. Они-то что тут делают?
— Кто командир? — Закричал один, в форме войскового старшины.
— Командир бронепоезда Андрей Савельев.
— Войсковой старшина Лазарь Бичерахов. У меня отряд в две тысячи сабель. Пробиваемся домой из Персии. Решили вам подмогунть.
Вот уж дела! Казаки помогают матросам-большевикам. Впрочем, войну-то мы вели с турками. У казачков могли быть к ним свои счеты. Тем более, что рядом с бурным Тереком находились горцы, мусульмане, которые считали турецкого султана своим повелителем. Видимо, казаки решили — чем дальше от них будут турки, тем лучше.
К тому же войсковой старшина, судя по имени — старообрядец (они любили давать детям библейские имена). А у этих ребят отношение к Российской империи было непростое.
— А вас есть пластуны с опытом войны в горах?
— А как же. Почитай, только там и воевали.
— Впереди турецкая батарея. Сунемся в лоб — разобьют поезд. Надо попытаться разведать обходной путь.
— Это можно. Василенко!
Войсковой старшина поставил задачу старшему уряднику — и вскоре несколько групп разведчиков ушли на дело, растворившись среди зарослей на склоне.
Через три часа Бичерахов подошел к нам.
— Нашли тропу, половину пути можно верхами пройти, как раз им в тыл выйдем. Там в охранении местные стоят. Из них бойцы… В общем, мы двигаем. И вы готовьтесь.
Казаки скрылись — уже в сумерках раздалась интенсивная стрельба.
— Вперед! — Скомандовал Савельев.
Бронепоезд неторопливо двинулся вперед. Каспийцы вперемешку с нашим десантом потрусили вперед. За изгибом ущелья мы увидели крутой холм, на котором была оборудована орудийная позиция. Только туркам было уже не до нас — доблестные воины султана метались, а сверху по ним активно стреляли. Бронепоезд стал красть снаряды на холм — чем только усилил панику. Вскоре турки стали сдаваться.
На следующий день из Баку стали подходить подкрепления. Так что мы теперь двигались во втором эшелоне, изредка поддерживая наступавшую пехоту огнем. До Елизаветполя мы шли пять дней — и ещё два дня его брали. После чего ребята Бичерахова ушли в сторону дома. С кем им там придется воевать?
Вообще-то ситуация казалась мне несколько странной. И ладно бы мне, я в военных вопросах дилетант. Но вот что мне сказал бакинский армянин Гарик Гаспарян, бывший штабс-капитан царской армии, всю войну провоевавший на Турецком фронте.
— Странно как-то. Да, турки против Русской армии слабоваты. Но, скажем честно, Красной Армии до старой ещё расти и расти…
Это он ещё мягко сказал. Красноармейцы продолжали напоминать кое-как построенные банды хулиганов. Когда мы делали офицеров и казаков под Ростовым — это было понятно. У них с организацией было немногим лучше. Но у турок-то имелась хоть какая, но регулярная армия…
Между тем начались события западнее. Несмотря на небольшой срок нахождения к власти грузинских меньшевиков, тамошние национальные меньшинства сумели понять, что такое местный новый порядок. Первыми восстали абхазы. Вслед за ними — осетины. В Сухуми одним из лидеров восстания был молодой большевик Лаврентий Берия.
А вот уж так случилось — где-то поблизости от этого города оказалось несколько кораблей Черноморского флота с десантом морячков. Понятно, что они не могли не придти на помощь абхазскому пролетариату. Но раз помогли абхазскому, то почему бы и не помочь аджарскому? Кто принимал решение о движении кораблей на Батум, так и осталось неизвестным. Но четыре миноносца туда двинулись. Вообще- то это было безумием — для турок Батум был весьма значимым городом. Но… Когда корабли на рассвете подошли к этому населенному пункту, выяснилось, что там вообще никакой власти нет. Турки уши накануне. Так что местным большевикам пришлось спешено вылезать из подполья и изображать нечто вроде народного выступления.[72]
В Армении началось восстание дашнаков, которые тоже умудрились разыскать в Эривани каких-то мелкотравчатых большевиков и заключить с ними временное боевое соглашение. Армянские националисты были настроены серьезно. Они мечтали о Турецкой Армении — той, которую во время войны заняла Русская армия, а недавно вновь прихватили турки. Заодно они раскатывали губы и на Карабах. В общем, там дело явно было надолго. Большевики лезть в Армению не собирались. Как я понял, товарищ Сталин рассудил — пусть дашнаки сами там долбятся, а уж мы потом поглядим… Кстати, Виссарионович к этому времени стал председателем Реввоенсовета.
Мы же без излишней спешки двинулись из Елизаветполя на Тифлис. Боевые действия свелись к тому, что три раза нам пришлось отгонять засады возле заваленных мостов. Местные формирования — которые иногда по нам постреливали — это было вообще что-то несерьезное. Главари грузинских националов успели из Тифлиса исчезнуть. Как потом оказалось, они драпанули из Поти, про который в суматохе забыли. Они побежали сдаваться туркам, понимая — это лучше, чем красным. Товарищ Сталин им,
