Он посадил Босоножку на пол и полез в облака тумана, одной рукой держась за край решетки.
— Теперь давайте мне Босоножку, — скомандовал он, и отец подал ему малышку, которую Грегор удобно взял свободной рукой. Она повисла на нем, словно детеныш коалы. — Давай, мам, не бойся. Прыгай, хватайся за нас — и мы все вместе полетим!
Мама закусила губу, еще раз оглянулась на папу и Лиззи и нырнула в дыру ногами вперед. По пути она схватилась за руку Грегора — и он отцепился от края.
Какое-то время они еще видели слабый свет, шедший из вентиляционного отверстия, потом стало совсем темно. Грегор крепко сжимал мамину руку и чувствовал, как колотится ее сердце — не меньше ста ударов в минуту, судя по пульсу. Сам он тоже старался избавиться от страха, связанного с высотой и падением, но это было выше его сил. В первый раз, когда это происходило, он смог успокоиться, убедив себя, что это сон, страшный сон.
Но сейчас у него в ушах звенел голосок сестренки — и это возвращало его к реальности.
Босоножка радостно вопила:
— Грррре-го! Мама! Мы летииииим!
ГЛАВА 6
— Грегор! Мы же убьемся! — крикнула мама.
— Нет, мам, все будет хорошо, — ответил Грегор.
Голос его прозвучал на удивление спокойно — хотя внутри себя он этого спокойствия не чувствовал.
— Эй, Найк! — позвал он. — Может, лучше все-таки верхом?
Он не был уверен, что летучая мышь его слышала, — и вдруг оказалось, что он уже сидит у нее на спине.
Найк сделала изящный пируэт — и вот мама уже оказалась у нее за спиной.
— Конечно, можно и верхом, — сказала Найк. — Как вам будет удобнее.
Голос у нее был нежный — гораздо тоньше и нежнее, чем у обычных летучих мышей.
Правда, Грегор обычно говорил только с Аресом, который почти всегда пребывал в плохом настроении. Но и Ареса можно понять: у него было немало причин для плохого настроения.
— Спасибо, — произнес Грегор.
Он усадил перед собой Босоножку и включил фонарик. Луч света увяз в белом тумане, окружившем их: будто они летели по прекрасному, окутанному ватой лесу. Но все же Грегор смог различить каменные стены трубы, по которой они стремительно спускались.
— Я умею ездить на мышке! — сообщила Босоножка, потирая полосатую шею Найк ладошками. — З — зебра. З — зоопарк. Зззуб!
В последнее время Босоножка не на шутку увлеклась изучением алфавита.
— Я ожидала увидеть только двоих — тебя и твою сестру, Наземный. Третья — это твоя мама? — спросила Найк.
— Да, она тоже захотела побывать в Подземье, — ответил Грегор, а сам подумал: «Ага, очень хотела. Примерно так же, как получить пулю в лоб».
— О, в Подземье это будет большое событие. Ведь к нам прибывает та, которая является матерью и Воина, и принцессы! — сказала Найк. — Это большая честь для нас, Мать Воина!
— И для меня, — почтительно произнесла мама. — Но пожалуйста, зовите меня просто Грейс.
Хорошо, что был туман, — улыбку Грегора никто не видел. Он был уверен, что у его мамы сейчас идет борьба между неприязнью к летучим мышам и удовольствием от такого приема.
— Найк, мне кажется, я тебя раньше не встречал, — обратился он к мыши.
— Да, мы не встречались. Но я видела тебя, когда ты прилетал в нашу землю, — когда исполнилось «Смутное пророчество».
— Это когда мы встречались с королевой Афиной? — уточнил Грегор.
Это был единственный раз, когда он посещал землю летучих мышей. Их были там сотни, а может — тысячи, под потолком гигантской пещеры.
Он помнил только королеву.
— Да, с моей матерью, — ответила Найк.
— Так это была твоя мать? Значит, ты принцесса! — воскликнул удивленный Грегор.
Она ведь не сказала им об этом.
— Ну да, так и есть. Но надеюсь, ты не станешь от этого хуже ко мне относиться, — рассмеялась летучая мышь.
— Мы, кажется, уже недалеко от Регалии, — заметил Грегор.
— Это хорошо. Чем быстрее мы туда прибудем, тем лучше, — ответила мама.
В первый раз, чтобы добраться до Регалии, Грегору понадобилось около двадцати минут — но тогда он сначала летел, а потом просто бежал. Передвигаться на летучей мыши было гораздо быстрее. И не успел он опомниться, как они уже влетали через охраняемые ворота. Под ними лежала Регалия. Было утро, и в городе кипела жизнь.
— Ох! — услышал он, как выдохнула за спиной мама.
Величественный каменный город с украшенными орнаментом башнями и изящными арками и на нее произвел впечатление.
Найк принесла их в Высокий зал дворца, где их ожидал Викус. Лицо старика выглядело озабоченным, а глаза как будто потускнели, потеряв свой обычный блеск. Однако при виде Грегора он радостно улыбнулся.
— Грегор Наземный! Я знал, что ты не оставишь нас в беде, — приветствовал он пришельцев. — И Босоножка здесь! Это так приятно!
— Привет! — сказала малышка.
Грегор и Босоножка слезли со спины Найк, а за ними и мама, которая немедленно схватила Босоножку за руку:
— Стой возле меня, никуда не отходи ни на шаг!
— Если мои глаза мне не изменяют — передо мной, должно быть, стоит женщина, которой Подземье во многом обязано своим существованием, — с глубоким поклоном обратился к маме Викус. — Добро пожаловать! Это великая честь для нас — приветствовать вас на нашей земле, Мать нашего Света.
— Вы можете называть меня просто Грейс, — смущенно ответила мама.
— Грейс… — Викус словно пробовал это слово на вкус. — Подходящее имя для той, кто столько для нас сделал. Я Викус.
— Угу. Ну и где же ваше собрание? — спросила мама, беря Босоножку на руки.
— Теперь, когда вы прибыли, мы немедленно начнем подготовку к встрече. Сначала все делегации должны быть проверены на наличие вируса чумы. Простите нашу невежливость, но мы обязаны проверить и вас, — сказал Викус.
— Но у нас нет никакой чумы! — воскликнула мама, которую одна мысль об этом сильно взволновала.
— Я очень на это надеюсь. Однако наши доктора считают, что Арес скорей всего подцепил чуму, когда его атаковали плотоядные клещи во время путешествия в Лабиринт. А ваши дети — оба! — при том присутствовали, и Грегор был к тому же в тесном контакте с Аресом в течение нескольких последующих дней. Вот почему нам непременно следует проверить вашу кровь, — извиняющимся тоном ответил Викус. — И мы должны также убедиться, что ваши дети не заразили вас.
Грегору и в голову не приходило, что он или Босоножка могут подцепить чуму. А сейчас он вспомнил, как они исследовали шкуру Ареса вместе с Люксой, как обрабатывали следы укусов клещей. Его пальцы были перепачканы кровью Ареса. А ведь у него у самого были раны — от морского чудовища, которое чуть не утащило его под воду.
Это правда, кровь летучей мыши вполне могла попасть в его рану…
