ГЛАВА 7
Да, Грегора вывернуло наизнанку. Весь его обед мгновенно оказался на каменном полу, стеклянной стенке и собственных ботинках.
Не успел он опомниться, как новая волна тошноты подкатила к горлу — и его снова вырвало. И еще раз. И еще.
Шеи коснулась прохладная рука, и женский голос, в котором звучало сочувствие, произнес:
— Идем, Наземный. Идем со мной.
Незнакомка отвела его в ближайшую ванную. Там он согнулся над одним из сооружений, которые здесь заменяли унитазы, крепко вцепившись в бортик. Проточная вода немедленно уносила все, что в нее попадало.
Какое-то мгновение Грегор думал, что в желудке уже ничего не осталось, но тут перед его глазами вновь возникло только что увиденное — и начался новый приступ рвоты.
Там, в палате, лежал распластанный Арес. Он лежал на спине, и вид у него был ужасный. От черной блестящей шерстки остались жалкие клочья, а на месте огромных проплешин вздулись жуткие фиолетовые нарывы величиной с дыню-канталупу. Несколько таких бубонов лопнуло, и из них сочилась кровь вперемешку с гноем. Язык Ареса, покрытый белым налетом, свисал у него изо рта, голова была запрокинута, и мышцы шеи словно свело судорогой. Ничего более ужасного Грегор никогда не видел. А ведь ему довелось уже многое повидать.
Его еще раз вырвало, уже в унитаз, и он теперь стоял, наклонившись, прислушиваясь к себе, гадая — повторится ли рвота. Тело его сотрясала мелкая дрожь, руки и ноги сделались ватными. Подождав еще минуту-другую, он вышел из туалета.
— Простите. Мне так стыдно, — признался Грегор.
Он и вправду чувствовал себя очень неловко от такой своей реакции на увиденное.
— Не стоит извиняться. И стыдиться тут нечего, — возразила женщина. — Многие реагируют примерно так же, когда видят подобное зрелище впервые. Мой муж, например, а он, кстати, храбрый военный, тут же упал в обморок. А кто-то вроде бы спокойно реагирует — а потом ночами спать не может. Это ведь на самом деле очень страшно.
— Арес ведь… он меня не видел? — с надеждой спросил Грегор. Ему даже представить было жутко, что тот наблюдал из-за перегородки, как он блевал в коридоре.
— Нет, он спит. Не казни себя, не думай, что ты причинил ему вред или расстроил, — мягко сказала женщина. — Вот, прополощи рот. — И она протянула ему каменный стаканчик.
Он прополоскал и выплюнул жидкость в унитаз.
— Теперь, когда я снова его увижу, со мной все будет нормально. Это был просто шок, — пообещал Грегор.
— Да, конечно, — согласилась женщина.
Грегор впервые прямо взглянул ей в лицо, и оно показалось ему знакомым, хотя он был уверен, что никогда раньше ее не видел.
— Вы работаете здесь врачом? — спросил он.
— Нет, я посетитель, как и ты. Гость. Приехала с Источника. Меня зовут Сюзанна, — ответила женщина.
— О, значит, вы — мама Говарда! — догадался Грегор.
Вот почему ее лицо показалось ему знакомым! Эта женщина — мать одного из тех, кто сопровождал его в походе к Мортосу. И еще, выходит, она — дочь Викуса и Соловет. И тетя Люксы. Да они тут, похоже, все родственники.
— Да, мой сын очень много о тебе рассказывал, — ответила Сюзанна. — Он в долгу перед тобой за то, что ты спас ему жизнь, когда его собирались казнить за измену.
— Да им следовало присудить ему награду! — сказал Грегор. — Во всех испытаниях он вел себя как герой.
— Спасибо, — промолвила Сюзанна.
И глаза ее наполнились слезами.
— Что с вами? — испугался Грегор. Неужели его слова ее обидели?
— Я в порядке. Насколько это возможно в данных обстоятельствах, — ответила она.
Она взяла с полки полотенце и протянула Грегору, чтобы он вытер мокрое после умывания лицо.
— А как дела у Говарда? Он в Регалии? — спросил Грегор.
Сюзанна молча посмотрела на него, потом вздохнула:
— Ax, ну да, откуда тебе знать? Он в Регалии. Даже больше — он в нескольких шагах от нас.
— Здесь? В госпитале?! Но ведь он… он не болен?! — До Грегора вдруг дошло, что она имела в виду. — Вы ведь не хотите сказать… у него же не…
— У него чума, Грегор, — ответила Сюзанна. — Но диагноз поставили только недавно. И Андромеде летящей тоже. Поэтому мы так ждали и надеялись, что ты придешь. Что проклятие будет снято и они не… — Она не договорила, прикусив губу.
Значит, Говард тоже заразился! И Андромеда, летучая мышь верного Марета, который тоже участвовал в походе за Мортосом.
В том походе погибла Пандора, летучая мышь Говарда, которую у них на глазах обглодали до костей кровожадные клещи. Потом они накинулись на Ареса, который буквально чудом избежал смерти. Говард обрабатывал раны Ареса, а Андромеда спала, прижавшись к нему.
Ничего удивительного, что Викус велел внимательно изучить кровь членов семьи Грегора, как только они прибыли в Регалию. Босоножка не общалась постоянно с Аресом, но то, что он, Грегор, не заразился и его кровь оказалась чистой — это просто чудо.
— Даже не верится, что я сам не подцепил ее, — пробормотал он.
— Возможно, у вас, наземных, есть иммунитет, которого нет у нас, — сказала Сюзанна.
— Возможно, — согласился с ней Грегор.
Мама всегда внимательно следила за тем, чтобы прививки им делали строго по графику. Но вряд ли прививки от земных болезней могли способствовать выработке иммунитета от чего-то, подобного болезни Ареса.
Грегор взял специальную салфетку и вытер ботинки.
— Могу я их видеть? Всех троих. Если я пообещаю, что больше… что меня не стошнит, — смущенно добавил он.
— Разумеется. Думаю, твое появление для них — как проблеск надежды, — кивнула Сюзанна.
Она повела его снова в коридор со стеклянной стеной.
Кто-то уже убрал следы рвоты, и пол в коридоре и стекло вновь были совершенно чистыми.
Грегор собрал все силы в кулак и снова посмотрел на Ареса. На этот раз он не почувствовал ничего — ничего, кроме глубочайшей печали оттого, что его летучая мышь — его друг! — находится в таком ужасном состоянии.
— Ну надо же! — наконец промолвил Грегор. — И как долго он может так пролежать?
— Мы не знаем, — ответила Сюзанна. — Но он невероятно крепок телом.
Грегор кивнул, в глубине души сомневаясь, так ли это хорошо. Вдруг это означает лишь то, что Аресу суждено мучиться перед смертью гораздо дольше и сильнее, чем всем остальным?
По крыльям Ареса пробежала дрожь, и он открыл глаза.
Поначалу Арес не мог сфокусировать взгляд, но потом как будто увидел Грегора.
Тот постарался не выдать своих чувств и послал Аресу, как он надеялся, ободряющую улыбку. Он прижал к стеклу правую руку и увидел, что Арес в ответ приподнял свой левый коготь. Они как будто обменялись приветствиями, которыми обмениваются только породнившиеся человек и летучая мышь.
Арес вновь закрыл глаза, а на плечо Грегора легла мягкая рука Сюзанны.
— Говард и Андромеда выглядят получше — им не так плохо, как Аресу. Пойдем, — сказала она.
