— Да!
— Господи, это просто сумасшествие! Представляешь, в каком состоянии книги!
— Я могу чем-нибудь помочь?
В трубке молчание.
— Я думаю… Люди из гаража Гиппела, наверное, вытащат автобус. Но первым делом надо спасать книги!
— Так что я могу сделать?
— Я обращусь за помощью к Эрни Кемплу с его бригадой спасателей. Они обожают всякого рода приключения. Им срочно понадобится тара для всех этих книг. Коробки из-под спиртного были бы, пожалуй, в самый раз.
— Сколько их надо?
Следующие несколько часов Квиллер потратил, разъезжая по магазинам, барам и супермаркетам и собирая повсюду коробки, из которых он воздвиг небольшую гору у задних дверей библиотеки. Вернувшись в амбар, чтобы переодеться для участия в телефонном аукционе Сьюзан Эксбридж, он застал сиамцев в ярости. Внутренность амбара, вероятно, выглядела не лучше, чем передвижная библиотека. Ещё бы! Сиамцев не кормили с самого утра!
Квиллер тоже не ел с утра, но у него оставалось всего полчаса, надо было выбирать. Разумеется, он покормил кошек.
К антикварной лавке «Эксбридж и Кобб» он прибыл в половине одиннадцатого. Помещение было ярко освещено, хотя на дверях висела табличка: ЗАКРЫТО. На тротуаре собралась кучка недоумевающих прохожих. В главном зале они видели двух женщин, непрерывно разговаривающих по телефону, и мужчину, стоящего у школьной доски; в соседней комнате ещё несколько человек выпивали, закусывали и вовсю развлекались.
— Это мистер К., — услышал он чей-то шёпот, когда звонил у входа.
Ему открыла Сьюзан.
— Дорогой! Ты, как всегда, пунктуален.
— На этот раз я к тому же и голоден. Некогда было поесть.
— Заходи в подсобку. Мэгги устроила там небольшое пиршество.
Хозяйка приёма была в своём любимом чёрном бархате, облепленном кошачьей шерстью. На запястьях — золотые браслеты, на шее — жемчуга.
— Вот и он! — воскликнула Мэгги. — Дайте я его потискаю!.. Чего вы хотите, Квилл, вина или кофе?
— Я хочу есть!
На столе рядом с серебряным кофейным сервизом и хрустальными бокалами стояли тарелки с сыром и холодными мясными закусками. Пока Квиллер утолял голод, Сьюзан ввела его в курс дела:
— Телефоны работают с девяти часов; в полночь мы заканчиваем. Тебе предстоит принимать ставки последнего часа. Доктор Диана будет делать то же самое по второму телефону, а Дуайт Сомерс займёт место у школьной доски.
— Объясни подробнее! Я не знаю всей этой механики.
— Когда поступает звонок — из Мэна, Нью-Орлеана или Лос-Анджелеса, — ты записываешь имя и телефонный номер этого человека и находишь по каталогу номер той копилки, которая его интересует. После чего смотришь на школьную доску и сообщаешь ему последнюю ставку. Человек может повысить ставку или отказаться от дальнейшей борьбы. Если он повышает ставку, ты называешь её Дуайту, и тот вносит на доске необходимые исправления.
— Мне уже приходилось участвовать в подобных аукционах, — сказала доктор Диана. — Иногда звонят любители розыгрышей, психи или просто одинокие люди, которым хочется с кем-нибудь поболтать. В таких случаях говори, что у тебя ещё три человека на проводе, и вешай трубку.
— Те, кто действительно заинтересован в покупке, — продолжила Сьюзан, — возможно, запросят дополнительную информацию — о размерах и состоянии копилки, дате её изготовления, форме. Все эти данные распечатаны и будут у тебя под рукой.
— Просто не верится, что внимание всей нации устремлено на Пикакс, находящийся четырёхстах милях севернее чего бы то ни было! — восхитился Квиллер.
— Скоро сами убедитесь, — ответила Мэгги. — Спренкл был членом Международного общества любителей заводных копилок.
В одиннадцать часов Квиллер и доктор Диана отправились на свой пост у телефонов, а Дуайт Сомерс — к школьной доске.
Сьюзан сказала, что первые два часа прошли довольно спокойно, но по мере приближения полуночи ажиотаж будет возрастать. Она установила дополнительный телефонный аппарат, чтобы за минуту-другую до конца набрать по нему номер девять-ноль-ноль, по которому каждые пять секунд будут поступать сигналы точного времени с Военно-морской обсерватории США в Вашингтоне.
— Это для того, чтобы не возникло споров в связи с прекращением аукциона, — пояснила Сьюзан.
Зазвонил телефон, и Квиллер принял первую заявку от жителя Остина, штат Техас. Техасец интересовался тем, как действует копилка в виде бодающегося барана. Квиллер объяснил, что надо положить монету на толстый сук дерева и нажать рычаг, после чего баран подбегает, бодает сук, и монета падает в копилку, а стоящий рядом маленький мальчик показывает нос. Копилка была в хорошем состоянии и оценивалась в шесть тысяч долларов. Пока что предложили пять. Звонивший повысил ставку на пятьсот долларов.
Постоянно звонил коллекционер из Бакхеда, штат Джорджия, повышая ставки на циркового пони всякий раз после того, как называл свою цену кто-то другой.
Большинство покупателей были мужчинами, но вот позвонила жена банкира из Невады, которая хотела сделать мужу подарок ко дню рождения.
— Как вы думаете, ему понравится заводная копилка? — спросила она.
— Уверен, что понравится, — ответил ей Квиллер. — У нас, например, есть копилка-банк. Вы кладете монету, кассир хватает её и исчезает с ней в банковском сейфе.
— Какая прелесть! А она не очень старая? Муж не любит старые вещи.
— Изготовлена в тысяча восемьсот семьдесят третьем году. Хотите сделать ставку? Пока за эту копилку предложили четыре тысячи, хотя её оценили в шесть с половиной.
— А она большая?
— Высота шесть дюймов. Они все примерно такие же.
— Понятно… А вы торговец антиквариатом? Знаете, мне очень нравится разговаривать с вами. У вас такой приятный голос.
— Вот только что по другому телефону ставку повысили до четырёх с половиной тысяч, — прервал её Квиллер. — Решайтесь, пока не поздно.
Она предложила четыре тысячи семьсот пятьдесят. Дуайт сказал:
— Квилл, ты вымогатель.
— Но она без толку занимала линию!
С приближением полуночи телефоны стали звонить непрерывно. Дуайт едва успевал стирать и записывать цифры. Без пяти двенадцать коллекционер из Бакхеда ещё раз повысил ставку на пони. Кроме того, он поинтересовался ещё несколькими копилками подешевле, добавляя тут и там по сотне долларов. Он явно тянул время. Взглянув на Дуайта, Квиллер пожал плечами. В трубке уже раздавались сигналы вашингтонской обсерватории — писк, отсчитывающий секунды. После двенадцатого звукового сигнала аукцион был прекращен. Коллекционер из Бакхеда получил своего пони за четыре с половиной тысячи. Все в магазине зааплодировали.
Сиамцы и без Военно-морской обсерватории прекрасно знали, что ужин запаздывает уже на семьдесят четыре минуты. Они встретили Квиллера у дверей кухни, громко негодуя и стуча хвостами об
