подальше.
– Только попробуй ударить снова! Познакомишься с моим кинжалом!
– Браво, браво, – донесся от двери холодный голос, сопровождаемый несколькими хлопками в ладоши.
Рэй и Ньюборо обернулись одновременно. На пороге стоял Найджел Линн, за ним в полумраке коридора маячил Стивенс.
– Отличное представление! «Друри-Лейн» дорого бы дал, чтобы разыграть на своей сцене нечто подобное.
На щеках Ньюборо заалели два румяных пятна.
– Ваша горничная не имеет понятия о послушании, – заявил он надменно. – Я объяснял ей, как нужно себя вести.
– Ну, разумеется. Я даже вижу плоды ваших трудов. – Найджел жестом подозвал дворецкого. – Пришлите кого-нибудь! И чтобы через пять минут не было и следа этого безобразия.
Стивенс удалился, не удостоив Рэй взглядом, но она почти физически ощутила его недовольство.
– Вам, граф, не повредит хорошенько отмокнуть в ванне с лавандой или сандалом, а ты, амазонка, следуй за мной.
Герцог повернулся и вышел. Когда Рэй направилась следом, Ньюборо поймал ее за локоть и больно сжал.
– Я еще не расплатился с тобой, маленькая негодяйка!
Он оттолкнул ее с такой силой, что Рэй едва устояла на ногах, и почти бегом покинул библиотеку. Дрожа всем телом, Рэй спрятала нож в ножны и оправила юбки.
Когда она переступила порог кабинета, герцог сидел за столом в просторном вольтеровском кресле. На столе стоял серебряный поднос со всем необходимым для чаепития.
– Не стой на пороге. Входи и закрой дверь.
Рэй повиновалась, но в кабинете сделала лишь несколько робких шагов вперед и опять остановилась в нерешительности.
– Сделай одолжение, налей нам обоим чаю. Если, конечно, это тебя не затруднит. А потом сядь. Мне совсем не по душе смотреть на тебя снизу вверх.
Как ни хотелось Рэй выскочить из кабинета, пришлось подчиниться. Удивительно, но она сумела не расплескать чай. Когда Рэй, усевшись, наконец осмелилась встретиться взглядом с холодными глазами герцога, то заметила в них что-то сродни одобрению. За чаем он держался так, словно сидел за столом со своим давним, хоть и малообщительным знакомым.
– Итак, ты та самая девчонка, которую я впервые увидел привязанной к дереву в лесной чаще. Это ведь тебя американские болваны хотели всучить мне вместо Эшли?
– Да, милорд.
– Забавно, – хмыкнул Найджел. – Сейчас, когда я смотрю на тебя, не могу понять, почему это до сих пор не приходило мне в голову. Я узнал тебя только сегодня, в библиотеке, когда ты замахнулась на Ньюборо ножом. Но что заставило меня догадаться?
Рэй не знала, что сказать и ждут ли от нее каких-то слов. Она ограничилась тем, что сделала глоток чая.
– Как тебя зовут? – добродушно осведомился герцог.
– Рэй, милорд.
– Рэй? Это мужское имя.
– Однако именно так меня и зовут.
– В самом деле?
– Да, ваша милость.
– Странно. При рождении тебе дали имя Рахаб, не так ли?
Душа у Рэй ушла в пятки. Найджел отлично знал, кто она такая, он просто решил позабавиться.
– Это не совсем обычное имя, милорд, и я его переделала.
– Разумно. Имя ведь тоже может быть особой приметой. До сих пор я знал только одну женщину по. имени Рахаб – сестру человека, которого моя воспитанница называет мужем. Вообрази мое изумление, когда на вопрос, кого это Ньюборо зажал в библиотеке, Стивенс ответил: Рахаб. А уж когда я отворил дверь и увидел тебя, это было подлинным откровением. – Найджел улыбнулся, но глаза его, как всегда при этом, остались холодными и непроницаемыми. – Отдаю должное твоей выдержке… Рэй. Ты не бормочешь оправданий, не пытаешься играть в простодушие. Тем лучше для тебя, потому что я презираю лицемерие и никогда не потакаю ему. Я знаю о Рахаб Маклеллан только из донесений своего человека, но знаю достаточно. По его словам, ты жила в доме брата в Нью-Йорке и присматривала за детьми. Это так?
– Да.
– Ты замужем?
– Нет.
– В таком случае ты никак не можешь быть Рахаб Смит. Однако Стивенс ссылается именно на это имя.
– Так я назвалась, когда оказалась здесь.
