для ясного осознания и вспоминания себя, оставаясь непривязанными, не устремляясь ни к чему в мире». Нет никакой необходимости и в том, чтобы пытаться восстановить звенья в цепи мысленных ассоциаций, нет надобности выяснять, что именно было первопричиной этой цепи. Любой такой импульс сам должен быть отмечен просто как «мысли», после чего уму необходимо вернуться к дыханию. Как бы скверно ни шли дела, нужно снова начинать на том же единственном месте, на котором нам можно это сделать – на том, где мы находимся, – и идти дальше оттуда. Психологический анализ – это тоже «мысли». Непроизвольные движения тела или конечностей во время практики также надобно отмечать соответствующим образом: «качанье», «толчки» и т.д., а затем уму следует возвращаться к дыханию.
В нормальных условиях обнаружится, что все такие движения, а также боли, кожный зуд и неудобства, исчезнут, если их отметить ясно и безлично. Однако, особенно в начале практики, мы иногда находим, что они не прекращаются немедленно, а оказывается необходимым отметить их два или три раза, иногда и больше, прежде чем они, в конце концов, действительно поддадутся и исчезнут. Кроме того, в некоторых случаях несколько возрастают в своей напряжённости зуд, болезненность, судороги и тому подобные явления; иногда они на короткое время усиливаются, когда на них останавливается внимание; но если мы продолжим бесстрастно их отмечать всякий раз, когда они привлекают к себе ум, выяснится, что они, в конце концов, угасают и исчезают. По этой причине, если даже нам вначале кажется, что ощущение усиливается, а не утихает, нужно продолжать его отмечать, устремив ясное и лишённое эмоций внимание на действительное ощущение – не на
идею
ощущения, не на отвращение к боли, не на страх перед ней. Тогда она ослабеет и исчезнет. Хотя сначала мы не вполне осознаём этот стереотип, и когда возникает неприятное ощущение, возникает также едва заметное (а подчас и более заметное) отвращение к нему и желание
заставить
его исчезнуть. Это неумелый подход. Механизм ума состоит в том, чтобы в любой момент представить вниманию из всех возможных объектов тот особый объект, которым, как он видит, ум действительно
интересуется
; а такой интерес бывает двух видов: за и против. Если нам что-то нравится или не нравится, это в одинаковой степени является сигналом для ума – взять объект для дальнейшего исследования.
Вот почему необходим Срединный Путь, т.е. линия между приятным и неприятным. Когда мы беспристрастно и невозмутимо смотрим на всё то, что представляет нам наш ум, тогда нам, так сказать, видно: «Надо же! Да ведь это, в конце концов, как будто совсем не важно, а я-то считал это
важным
!»– и эта мысль заставляет ум отбросить данный предмет и двигаться дальше. В конце концов, то же самое происходит и с людьми. Если кто-то приходит к вам в гости, и вы сердечно приветствуете своих гостей, они остаются у вас, и начинается долгий и пустой разговор. Равным образом, если вы встречаете посетителей с раздражением и неприязнью, возникает возможность того, что они останутся для словесной схватки или, по крайней мере, для перебранки. Если же, с другой стороны, вы встречаете их всего лишь корректно, но холодно, очевидно, не будучи ни в коей мере заинтересованы в их визите, они уйдут.
Поэтому подлинная невозмутимость по отношению к тем предметам, которые представляет нам ум, скоро будет означать, что они перестают приходить; и этот факт распространяется и на такие явления, как боли и неудобства. Но мы не одурачиваем ум. Невозмутимость должна быть подлинной, иначе она может сразу не подействовать.
Движения
Если на ранних ступенях болезненность или кожный зуд не исчезает даже после повторных отметок, но, наоборот, усиливается до невыносимости, до такой степени, что мы чувствуем
необходимость
движения или почёсывания этой надоедливой части кожи, нужно постараться отметить это намерение: «намерение». Затем уму нужно снова вернуться к дыханию. Если несколько раз повторить этот стереотип отметки боли или зуда и следующего за ними импульса, т.е. «намерение», пока, наконец, нам не
