– Серьезные мотивы. Чем хочешь его заинтересовать, чтобы я мог настаивать на встрече?
– Сошлись на официальный интерес Отдела Особых мнений.
– Не думаю, что Севра Даута это обрадует, но попробую. Свяжись со мной часа через час.
– Спасибо.
– Погоди, Ларвик. Хочу предупредить тебя: мастер Закариа не носит браслета.
– Как? Он живет в НТЦ и не входит в систему МЭМ? Он тоже член какого-то клана?
– Нет. Он не входит в систему МЭМ, но и не связан с кланами. Он сторонник естественного развития. Помнишь? «
– А-а-а, он из этих…
– Вот именно.
– А почему – мастер?
– Общий и частный дизайн лайксов. Он действительно большой мастер, – уважительно протянул лайкс. – Если мы не очень раздражаем людей, в этом большая заслуга мастера Закариа.
– Почему же он отказался от браслета?
–
IV
ДОПОЛНИТЕЛЬНЫЙ ВОПРОС:
ДОПОЛНИТЕЛЬНЫЙ ВОПРОС:
ДОПОЛНИТЕЛЬНЫЙ ВОПРОС: Не ответил.
ДОПОЛНИТЕЛЬНЫЙ ВОПРОС:
1. На самом деле все важно. Одно без другого часто не имеет значения. Каждый вносит в жизнь общества что-то выдуманное только им, потому общество и меняется. Я не могу назвать что-то одно. Общество – живой организм. Мой опыт подсказывает: неважных достижений не существует.
ДОПОЛНИТЕЛЬНЫЙ ВОПРОС
На вызов локиратора мастер Закариа не ответил.
Пользуясь полномочиями сотрудника Отдела Особых мнений, Ларвик поднялся на нужный этаж. На площадке бесшумно прибирался робот-уборщик.
– Ищу человека по имени Закариа.
– Стараюсь не мешать, – бодро ответил робот,
Ларвик осторожно потянул носом. Откуда странные запахи? Будто жгут листву? Но не в стенах же здания?
– Мастер Закариа не принял вызов. Он дома?
– А вы толкните дверь, – посоветовал робот.
– Почему мастер не отвечает?
– Сонк.
До Ларвика, наконец, дошло.
Запах жженных листьев, душная волна…
Мастер Закариа недавно перенес сложную операцию и теперь находится в сонке. Необходимые лекарства растворены в крови, сложная гамма специально подобранных запахов обеспечивает стабильность обмена. Можно встречаться с друзьями, вести о ними неторопливые беседы, единственное, чего не позволяется мастеру Закариа: резких перемещений в пространстве.
Прямо с порога открылась обширная комната, разгороженная огромным, до потолка, стиалитовым аквариумом. Всю дальнюю стену занимал стандартный живой пейзаж. Базальтовые скалы – сырые, черные, забросанные лентами линялых водорослей… Смутная перспектива волнующегося пространства, подернутого легкой дымкой… И сама комната была подернута дымкой… Правда, это расплывались испарения над плоскими каменными чашами, расставленными вокруг передвижного кресла, в котором покоился мастер Закариа…
– Я – Ларвик. Из Отдела Особых мнений.
Мастер Закариа медленно раскрыл затуманенные глаза:
– Есть такой Отдел? Он занимается особыми мнениями?
Ларвик кивнул. Он осторожно обошел кресло, в котором полулежал мастер Закариа.
– Авария? Несчастный случай?
– Гонки в Спейс-кратере.
– О, кольцевые гонки!
Честно говоря, Ларвику в голову не приходило, что какой-то толкователь «Черновиков», пусть он хоть трижды мастер, мог заниматься кольцевыми гонками.
– Я не профессионал, – медлительно улыбнулся мастер Закариа. Наверное, он понял ход мыслей Ларвика. Браслета на его руке, правда, не было. – Просто мне нравятся динамичные игры. А занимаюсь я лайксами. Кое-кто считает это искусством. Но я бывал в музее Харта и в Кампл-центре, и понимаю, что это не так. У меня идиосинкразия к музеям, но хорошая старинная картина завораживает. Реалы, живые пейзажи – все это хорошо. Это нужно, это отлично. Но в старинных картинах существует какая-то тайна.
– Тайна?
– Объяснить это трудно. Разглядывая старинную картину, на которой изображен, скажем, полосатый монгольфьер или просто белые кучевые облака, давно рассеявшиеся в атмосфере, чувствуешь тайну. – Почти невесомые облачка душного дыма медленно поднимались над мастером. – Понимаете? Это как взглянуть в глаза человеку. Тело восхищает. Тело можно ласкать, испытывать восторг и восхищение от одного его вида. Но когда видишь глаза…
Машинально кивнув, Ларвик подошел к зеленоватой стене аквариума, совершенно прозрачной, смутно отсвечивающей. Казалось, перед ним стоит просто куб воды. Что-то смущало Ларвика… Ах, да, вдруг дошло до него, не видно рыб… Колышутся водоросли, белеет песок, пузырьки воздуха серебряно рвутся из невидимых отверстий… Но рыб не было…
– Пусто, – сказал он вслух.
– Как на площади Земли в будний день, – медлительно подтвердил мастер Закариа.
И попросил:
– Дотянитесь до Инфора.
Инфор? Зачем? Ларвик не сразу сообразил, что человек, не включенный в систему МЭМ, не
Кажется, у обычного Инфора есть преимущество, подумал Ларвик.
Обычный Инфор позволяет то, что обычно приходится додумывать. Параллельно звуку шел впечатляющий видеоряд. Крошечная планета, отбрасывающая круглую тень на исполинскую газовую оболочку Юпитера… Поблескивающие кристаллические поля… Лед и камень… И зеленые и желтые яркие зигзаги горящей, вытопленной из складок горных пород серы… Было видно, что уже не ручьи, а реки плавящейся на ходу серы ползут с крутых склонов вулкана… Зеленые и желтые реки… Стремительные, как молнии, и в то же время медлительные…
– В одном из цилиндров Итиса? – не поверил Ларвик. – Это же пустые склады! Чего боятся космониты?
– Слухов.
Мастер Закариа странно усмехнулся.
– Сами знаете, что космониты не любят общаться с землянами. Когда земляне прибывают в Пояс на постоянное жительство, это приветствуется. Но
