занялись обсуждением планов на ближайшее будущее. Вскоре к ним присоединились сменившиеся с вахты зеландец Ян Кун–Буйвол и юнга Робин. Последнему, четырнадцатилетнему метису в белых штанах и застиранной красной рубашке, велели занять пост у приоткрытой двери и зорко следить за тем, что происходит снаружи.
Кого опасались эти люди? Соглядатаев нового капитана? Вполне возможно. Во всяком случае, то, о чем они шептались в каюте квартирмейстера, не предназначалось для ушей Джорджа Уилсона и его дружков.
В три часа пополудни, когда пассат нагнал на небесное пастбище стадо упитанных черных туч, а день, с утра искрившийся светом и яркими красками, быстро съежился и померк, пошел дождь. Постепенно он превратился в ливень, так что команда «Морской чайки», обычно обедавшая в это время на палубе, вынуждена была спуститься в большую каюту.
В каюте стояли три длинных стола и шесть лавок. Кок и его подручные притащили сюда тяжелые котлы с вареной говядиной, маисовые лепешки и бочонок вина. Не дожидаясь, пока все рассядутся по своим местам, наиболее голодные и нетерпеливые разбойники сразу же набросились на еду, напоминая своим проворством обезумевших от запаха крови акул.
Неожиданно внимание команды привлекли гневные восклицания и потоки брани, донесшиеся с палубы. А спустя минуту в кают–компанию ввалился сам нарушитель спокойствия — разъяренный Том Флетчер. Глаза его, обычно невзрачные, сейчас пылали бешенством, побелевшие тонкие губы нервно подергивались.
- Адское пламя, дым и сера в глотку тому, кто это содеял! — закричал он, размахивая руками и брызжа слюной. — Да падут все черепа умерших грешников на его голову!
- В чем дело, Флетчер? — нахмурил брови капитан Уилсон. — Кому это ты грозишь?
- Тому шелудивому псу, который запустил лапу не в свой карман! — рявкнул штурман.
- Выражайся яснее, Том, — добродушным тоном проворчал Бразилец.
- Яснее? — Флетчер уставился на квартирмейстера. — Разве я, черт возьми, не сказал яснее ясного?
- Тебя что, обчистили? — недоверчиво протянул Фрэнсис Тью. — Вот именно! Говорят, ворон у ворона глаз не выклюет, а в нашей компании, как я погляжу, даже это возможно!
- Что же у тебя украли? — сощурив один глаз, поинтересовался Кайман Пэрри. — Кошелек, в котором никогда не водились дублоны, или перстень с фальшивым рубином?
- Ты мастер острить, Кайман, — брезгливо заметил штурман. — У тебя это получается. Но когда– нибудь твои шутки доведут тебя до могилы.
- Не каркай, — огрызнулся Пэрри.
- Мы так и не услышали, что же у тебя украли, — снова открыл рот капитан Уилсон.
Флетчер коротко объяснил, что это была серебряная цепь с медальоном; на его лицевой стороне была изображена каравелла, а на реверсе выбиты слова «Via est vita». Штурман подчеркнул, что пропавшая вещица являлась талисманом — долгие годы она оберегала его от смерти, приносила удачу. «Теперь же, — процедил он сквозь зубы, — если цепь с медальоном не отыщется, ничто не спасет меня от клинка или пули».
- Да имелась ли у тебя когда–либо подобная вещица? — с сомнением воскликнул Кайман Пэрри. — Что–то я не припомню, Том, чтобы ты похвалялся этой цепью раньше.
Флетчер наградил боцмана свинцовым взглядом и ответил:
- Я хранил ее от дурного глаза на дне своего сундучка. Еще вчера она находилась там, а сегодня, — голос штурмана вздрогнул, — сегодня ее там нет.
- Надо провести следствие, — заявил Ян Кун, стукнув пудовым кулаком по столу. — Вор должен быть найден и наказан. Коль этого не сделать сегодня, завтра негодяй залезет в сундук еще к кому–нибудь.
- Верно! Провести следствие! Вора — к ответу! — таково было общее мнение команды.
- Проведение следствия всегда было правом и обязанностью квартирмейстера, — напомнил разбойникам корабельный лекарь. — Прежде подобными делами занимался добрейший мистер Уилсон. Теперь у нас новый квартирмейстер — Рок. Пусть он скажет, как нам поступить.
Рок поднялся из–за стола и, заложив большие пальцы за широкий кожаный пояс, устремил немигающий взгляд на капитана Уилсона.
- Когда Джордж был квартирмейстером, — наконец промолвил он, — он в подобных случаях делал так: выбирал себе двух–трех помощников и обыскивал всех подряд, начиная с себя. Признаюсь честно, процедура эта мне лично никогда не нравилась. Она слишком унизительна для таких орлов, как мы. Но, с другой стороны, только таким способом можно было найти пропажу и нечистого на руку собрата. Я слышал, что так поступают и на других кораблях, а также в гаванях Ямайки и Тортуги. Видимо, это — обычная практика, принятая среди морских разбойников. В данном случае нам следует поступить по обычаю.
Против повального обыска никто возражать не стал, и через десять минут с помощью жребия были выбраны три подручных квартирмейстера — плотник и два матроса. Сначала они обыскали всех, кто находился в кают–компании, включая капитана, затем — вахтенных и рулевого. Поскольку цепь с медальоном не была найдена, решено было перетрусить сундуки и мешки с личными вещами членов команды. Обыск в кубрике и служебных помещениях не дал ничего; оставалось осмотреть каюты лекаря, штурмана, квартирмейстера и капитана, находившиеся на юте, как раз над кают–компанией.
- Может, джентльмены проявят уважение к капитану и не будут рыться в его вещах? — обратился к Року и его помощникам боцман.
- Мы относимся с должным уважением ко всем членам команды без исключения, — ответил плотник, открывая сундук, стоявший у окна в каюте Уилсона. — Имя капитана, — добавил он, — значится в общем списке.
В сундуке хранились одежда и обувь, пара пистолетов, игральные кости, часы, кошелек с деньгами и драгоценностями, зеркало, расческа, глиняная трубка и прочие бытовые мелочи.
- У нашего командира рухляди — как у знатного джентльмена, — с нескрываемой завистью проворчал один из матросов.
- Да, — кивнул плотник, — но среди его вещей, кажется, нет той, которой владел Весельчак Томми.
- А это что? — с удивлением пробасил Бразилец, извлекая из кармана темно–вишневого кафтана, лежавшего на самом дне сундука, серебряную цепь с медальоном; на лицевой стороне медальона была изображена каравелла, несущаяся по волнам под всеми парусами, на обратной — выбиты слова «Via est vita».
Пираты, находившиеся в тот момент в капитанской каюте, замерли с полуоткрытыми ртами и округлившимися от изумления глазами. Лицо Уилсона, обычно круглое, вдруг вытянулось, побледнело и стало похожим на морду мула. Всё происходившее вокруг наверняка казалось ему дурным сном.
Рок протянул цепь с медальоном штурману.
- Взгляни, Томми. Не эту ли вещь ты разыскивал?
Флетчер схватил цепь и, поцеловав ее, поспешно повесил себе на шею.
- Слава тебе, Господи! — облегченно выдохнул он. — Уж теперь–то я никогда не расстанусь с моим талисманом.
Между тем, весть о том, что пропажа нашлась, а вором оказался Джордж Уилсон, молниеносно разнеслась по всему судну. Встречена она была неоднозначно. Близкие друзья и компаньоны капитана отнеслись к ней с недоверием, тогда как явные и скрытые враги Уилсона требовали немедленного привлечения его к суду и сурового наказания. В итоге команда «Морской чайки» раскололась на два враждебных лагеря с примерно равными силами. Открытое столкновение между ними, если бы оно произошло, неминуемо привело бы их к кровавой резне и взаимному уничтожению, поэтому ни одна из сторон не решалась обострять обстановку и не прибегала к физическому насилию, ограничившись словесной перебранкой. В центре всеобщего внимания, естественно, оказались Весельчак Томми и капитан Уилсон. Хотя цепь с медальоном была обнаружена в сундуке последнего, капитан клялся, что видит ее впервые. «Кто–то подбросил мне эту проклятую вещицу, — твердил он, заикаясь от волнения. — Наверно, я перешел кому–то дорогу, и кое–кто решил сместить меня с занимаемой должности». Флетчер со своей стороны заявлял, что Уилсон умышленно пытается бросить на него тень подозрения, дабы самому уйти от
