быть не может. Не имеет права.
– Ладно, – сказала Ира, – можешь не тонуть. Придумай что-нибудь другое.
– Оборви крючок, – вмешался Борис.
– Он последний. И удочка чужая.
– Боря, – сказал Феликс, – если Ира просит, надо помочь. Ты же мне всегда помогаешь.
Борис молча отошел в сторону. Он сломал тонкое ольховое деревце, очистил его от ветвей.
– Ни за что не отвечаю, – сказал Борис.
Вершинкой деревца удалось поддеть нижний конец лески. Крючок отцепился.
– Спасибо, – сказала Ира. – За это я вас прощаю. Теперь насадите мне червяка.
– Может быть, ты хочешь, чтобы я еще и клюнул? – спросил Борис. Попроси лучше Феликса.
– Я могу клюнуть, только не знаю – как. Ты покажи, – сказал Феликс Ире.
Феликс говорил совершенно серьезно. Но Ира восприняла все иначе.
– Не могу понять: кто из вас остроумнее? – сказала она. Наверное, все-таки Феликс: таких я еще не видела.
– Не видела, – согласился Борис. – И никогда не увидишь. Никогда в жизни.
– Боря, – сказал Феликс, – ты опять не смешно шутишь. Она увидит меня сегодня, и завтра, и послезавтра...
Вот тут-то Феликс здорово ошибался. Он знал, что срок их кончается почти через месяц. Но он не мог знать, когда кончается его срок.
Из-за кустов вышла Тома, уже в костюме. На раскрытой книге она несла стебелек с двумя красными ягодами.
– Земляника уже поспела, – сказала она. – Мальчики, пойдемте искать землянику. Ира, ты пойдешь?
– Что-то не хочется.
– Я так и думала, – заметила Тома.
– Ира, – сказал Феликс, – мне непонятно. Если вы лучшие подруги, то должны идти вместе. А если вы не хотите идти вместе, то вы не лучшие подруги. Зачем ты обманываешь Тому?
– Чем я ее обманула?
– Ты сказала, что она твоя лучшая подруга.
– Это правда. Ты же видишь, что мы всегда ходим вместе.
– Но не сегодня. Я догадался: сегодня день отдыха, вы отдыхаете от дружбы.
Феликс был прав. Девочки и сами чувствовали, что слегка друг от друга устали. Они дружили давно, но на стадионе были соперницами.
Тома имела скверную привычку – приходить к финишу чуть раньше Иры.
Если бы она поступала так через раз, то все было бы в порядке. Но вредность характера Томы в том и заключалась, что она на каждой тренировке оказывалась на несколько сантиметров впереди Иры. Из-за этого между девочками пробежала уже, как говорят, черная кошка. Ну, не большой жирный кот, а маленький, почти симпатичный котенок. Но черного цвета. Он всегда караулил их возле финиша. Однако девочки делали вид, что никакого котенка не существует.
– Глупости, – сказала Ира. – Просто я хотела еще поудить. Но вы тут всю рыбу распугали. Можно и за земляникой.
Борис не стал спорить. Он понимал, что до обеда Феликса от девочек за уши не оттянешь. Впредь он решил быть поосторожнее, а сейчас смирился.
Ира надела свой спортивный костюм, и все четверо побрели вдоль опушки.
Как-то так получилось, что Тома и Феликс пошли чуть в стороне, а из этого уже само собой вышло, что Борис и Ира остались вдвоем.
Борису совершенно не о чем было говорить с Ирой. Он даже немного побаивался ее; вместе с прекрасным спортивным костюмом Ира как будто надела на себя маску неприступной спортивной девочки. В компании, за столом Борис ее не боялся. Наедине все выглядело по-другому.
Они шли молча. Оба ощущали, что в молчании этом есть какая-то неловкость. От молчания они молчали еще молчаливее, а от неловкости без нужды окликали Тому и Феликса. При этом Борис, разумеется, обращался к Феликсу, а Ира – к Томе.
Земляники попадалось очень мало. Видно, кто-то шустрый уже прешел здесь до них: некоторые кустики были вырваны с корнем, с других сняли ягоды.
Тома и Феликс отвечать перестали. Иру это не особенно взволновало, но Борис забеспокоился по вполне понятной причине.
– Надо их найти. – Это была первая фраза, обращенная к Ире.
Ира охотно согласилась. Это все-таки лучше, чем ходить без толку и молчать.
Оки покричали, но никто не отозвался.
– Тома заблудиться не может, – сказала Ира. – Мы с ней много раз ходили в лес. Она хорошо ориентируется.
– Она-то, может быть, и хорошо... – ответил Борис. – Ты давай беги на опушку и покричи оттуда. Я зайду подальше.
Борис сказал это таким решительным тоном, что Ира послушалась беспрекословно.
Она видела, что Борис взволнован. Больше, чем нужно, как ей казалось, взволнован.
Вскоре Борис услышал голос Иры с опушки. Затем издалека, еле слышно отозвалась Тома. Голос ее стал приближаться. Ира звала Тому к себе. Вскоре все трое сошлись на опушке.
– Феликс с вами? – спросила Тома.
– Он же с тобой был!
– Он ушел. Я его искала и не нашла.
– Куда он ушел? – спросил Борис.
– В лес.
– Почему ушел? – строго спросил Борис.
– Я не знаю...
– Знаешь, – сказал Борис. – И не ври! О чем вы разговаривали? Что ты ему сказала?
– Ничего такого я не сказала.
– Не ври, – снова повторил Борис. – Он от тебя сам бы не ушел. Я его знаю.
Такого Бориса девочки еще не видели. Решительный и серьезный, Борис выглядел сейчас так, как будто имел право распоряжаться.
– Что ты ему сказала?
– Ну... я показала ему, как растет земляника... он не знал, как ее искать...
– Дальше.
– Он сказал, что теперь каждый день будет для меня собирать...
– Я тебя спрашиваю, не что он сказал, а что ты сказала.
– Я села переобуться: мне в туфлю камешек попал.
– Пока ты болтаешь, он уходит все дальше! Что ты ему сказала?
– Сказала... – ответила Тома, уже чувствуя себя виноватой. Сказала, чтобы он собрал пятьдесят ягод, а я подожду его на полянке. Но ведь я его ждала... И я ничего не соврала – все так и было.
Пятьдесят ягод!
Да, может быть, их столько и во всем лесу не было. Так и будет бродить Феликс по лесу, пока не наберет эти ягоды. А куда он может уйти, ему и самому неизвестно. Никто не объяснил Феликсу, как найти дорогу обратно. Это было нетрудно. Слева – железная дорога, справа шоссе, впереди – река Кулемка. Заблудиться не мог бы никто, кроме Феликса.
Никто не запретит ему перейти шоссе.
Никто не помешает перебраться через железную дорогу.
Никто не помешает утонуть в речке Кулемке ради прекрасных глаз девочки Томы.
– Ты даже не понимаешь, что ты наделала! – сказал Борис.
Девочки притихли. Девочки сразу стали послушными.
– Мы его найдем. Разойдемся и будем искать.
