и, направляемый Бормоглотиком, устремился в сторону Странного леса.
Карлики бегали по двору и кричали что-то, размахивая булавами. Кое-кто бросал вслед Черному Герцогу копья, но летучая мышь была слишком высоко, и они не долетали до цели.
– Эгей! Мы летим! До полуночи, королева! Надеюсь, еще увидимся! – закричал Бормоглотик.
Из озорства он свесился из седла и помахал рукой застывшей в окне тронного зала Рыжей Карле. Кошачий мутантик был уже далеко и не мог рассмотреть выражения ее лица, а если бы вдруг увидел, то ему стало бы страшно.
В минуту опасности, когда на карту было поставлено все, Рыжая Карла не терялась, не падала духом, а сосредоточивалась и готовилась к новым схваткам.
– Увидимся? Я тоже на это надеюсь! – пробормотала королева. – И гораздо скорее, чем ты предполагаешь.
Она сконцентрировалась на примитивном мозге Черного Герцога и зашептала слова заклинания на языке летучих мышей:
– Возвращайся! Ты должен вернуться к своей повелительнице. Принеси мне похитителей камня, и их плоть станет твоей плотью, их мясо – твоим мясом…
Древнее заклинание подействовало. Черный Герцог, который был уже над Странным лесом, круто развернулся и решительно, не подчиняясь Бормоглотику, изо всех сил дергавшему за поводья, полетел назад к реактору.
– Карла позвала его! Он летит к ней! Я не могу его удержать! – закричал Бормоглотик сквозь свист ветра.
– Тогда прыгаем! – крикнул Пупырь. – Лучше разбиться, чем вернуться в реактор!
И мутантики бесстрашно спрыгнули со спины чудовища и с криком, подняв тучу брызг, упали прямо в глубокую запруду около разрушенного моста. Они ушли под воду с головой и даже коснулись ногами дна, но вода ослабила падение, и никто серьезно не ушибся. И шерстюши, и лобастики хорошо плавают, и им не стоило большого труда выбраться на берег.
Первым делом они посмотрели наверх, не навис ли над ними Герцог. Но огромная летучая мышь была уже крошечной точкой, подлетавшей к реактору. При солнечном свете чудовище плохо видело и не стало их преследовать.
Глава 17
Лес горит
Жизнь – это бег по грязи. Подскальзываешься, падаешь, вскакиваешь и бежишь дальше, и так, пока не вылезешь из грязи в князи. Тот, кто боится падений, не знает и взлетов.
Когда Черный Герцог влетел в тронную залу и Рыжая Карла убедилась, что в седельной сумке опала нет, она словно окаменела, но потом отправила отряд карликов во главе с Пупом подобрать погибших мутантиков. Вскоре начальник телохранителей вернулся и сообщил, что мутантикам удалось спастись и они исчезли и что он, конечно, выслал за ними погоню прочесать камыши у ручья, но не уверен, найдут ли их. Шерстюши хорошо знают лес, и им будет несложно спрятаться.
– Отлично, – сказала Карла очень медленно. – Просто замечательно!
И хотя Пуп не видел в этом совершенно ничего хорошего, он только молча поклонился, воздержавшись от каких-либо замечаний.
– Итак, подведем итоги. Оба камня у них. Мы недооценили противника и поплатились за это, – продолжила королева после долгого раздумья, нервно вышагивая по тронному залу между замершими в растерянности вождями.
Бешеный Блюм и Собачий Хвост тоже были здесь и стояли рядом, забыв на время о своей вражде.
Вскоре вернулась посланная за мутантиками погоня. Вернулась, как и предполагал Пуп, ни с чем. Шпионам удалось найти в камышах брошенное корыто с парусом, которым недавно пользовались, но сами беглецы переправились на другую сторону ручья и скрылись в чаще Странного леса.
– Странный лес… Снова Странный лес… В который раз он уже встает на моем пути… – повторила Рыжая Карла. – Пришло время расквитаться с этим лесом за все его услуги. Пуп, бочки со смолой готовы?
– Давно готовы, королева.
– Тогда поджигайте лес. Поджигайте одновременно с четырех сторон, чтобы никто не смог уцелеть. Пусть они сгорят со своими волшебными кристаллами и никогда не увидят полной луны. Ты понял, Пуп, в этом наше единственное спасение!
– Да, повелительница.
– Пошли в лес всех, кто может держать факелы! Пошли карлиц и детей, пошли поваров с кухни и всех телохранителей! Я хочу, чтобы лес загорелся немедленно! И горел весь, чтобы еще до захода солнца он стал сплошной стеной огня! – кричала Рыжая Карла.
Увидев, что вожди стоят в нерешительности, она затопала ногами и завопила:
– Ну, что замерли, недоумки? Речь идет о нашей жизни, о нашей победе! Пошевеливайтесь, или я прикажу подпалить вам шерсть, и вы сами станете как факелы!
Вожди, очнувшись, выбежали из зала. В коридорах зазвучали отрывистые команды и защелкали плети. Во двор реактора выкатили бочки со смолой, карлики погружали в смолу заранее заготовленные факелы, поджигали их и, кто на колеснице, а кто на своих ногах, мчались к лесу.
Требуха и карлицы привязывали к хвостам красноглазых собак горящую паклю, затем стегали их бичами, и, ошалев от боли и огня, псы бросались в заросли, поджигая их по пути.
Пуп и несколько дюжих телохранителей взвалили бочку со смолой на рассохшуюся телегу, впрягли в нее с десяток красноглазых собак и погнали их в чащу Странного леса.
Ветер переменился и дул не в сторону леса, а на реактор, и из-за этого пожар не мог разгореться по- настоящему.
– Быстрее, олухи! – командовала королева из окна. – Шевелитесь, или мы не успеем!
Рыжая Карла сама схватила несколько горшочков с зажигательной смесью, вскочила на спину Черного Герцога и полетела к лесу.
Первый горшочек она швырнула в сухие камыши на правом берегу ручья, левый берег выгорел еще раньше, когда его поджег Нытик. Второй и третий горшочки полетели на полянку, где когда-то стоял шалашик лесника.
Трюша, Бубнилка и Мумуня находились неподалеку, они увидели огонь, взметнувшийся из упавшего горшочка, и стали забрасывать его землей.
– Ой, беда-то какая! – запричитала Мумуня. – Сгорит! Все сгорит! Хоть бы дождь пошел, да куда там…
По всему лесу уцелевшие шерстюши и лобастики боролись с пожаром: они вырубали просеки, чтобы огонь не перекидывался на соседние деревья, заливали костры водой из ручья и вступали в схватки с карликами, бросавшими факелы.
Колотя собак кнутом, Пуп и несколько телохранителей Карлы торопились доставить большую бочку со смолой в чащу Странного леса и поджечь ее там, чтобы пламя охватило весь лес целиком. Но когда они проезжали по деревянному мостику через ручей, одно из колес телеги зацепилось за выбоину в досках.
– Чего застряли! Вперед! – закричал Пуп на собак. – А вы, ослы, подталкивайте сзади! Думаете, я вас с собой взял, чтобы вы на телеге сидели?! – орал он на телохранителей.
Но не успели они подтолкнуть телегу, как подпиленный мост обрушился в ручей. Пуп с телохранителями, телега и упряжка собак оказались в воде. Из-под обрушившегося моста выглянул Хорошист с пилой.
– Купалки-топилки! – крикнул он. – Лучшее средство немного остыть – это мочилки!
И лобастик, засмеявшись, исчез в еловых зарослях, примыкавших к ручью.
Пуп и телохранители, чтобы не утонуть, хватались за бочку со смолой, но она выскальзывала, и они снова оказывались в воде.
– Не сметь спасаться самим! Я ваш начальник, и вы должны спасать меня! – вопил Пуп, но его никто не слушал, и визжащие телохранители, торопясь выбраться, наступали ему на голову.
