вкусного и обильного завтрака, которым угостили путешественников по прибытии. Уставшим от перехода по горным тропам путникам гостеприимный дом Западного Колдуна показался просто раем, а кушанья, поданные на стол - пищей богов. Единственное, что не понравилось Илье - это то, что дочь чародея Ульгит, сидевшая напротив, почти не сводила с него глаз. Пристальный взгляд красавицы его смущал, он не знал, чем объяснить такое внимание. Еще его огорчило то, что кот не пошел в замок вместе с ними. Перед самыми воротами он снова таинственным образом исчез. Передав карту Тарилор,
Каспиэн предложил путешественникам остаться в его доме на ночь. Тарилор нашла это предложение разумным, памятуя о том, что Агенор предостерегал их от поездок в темноте.
- Нам стоит немного отдохнуть и набраться сил перед дорогой, - сказала она своим спутникам, - На карте есть следующая дверь. Она ведет прямо в Долину Ветров на юго-западе Аладана и поэтому поможет нам сильно сократить дорогу. Но до нее три дня пути. Ночью в горах опасно, поэтому дальше мы поедем на рассвете.
- А что-то еще интересное есть на карте? - спросил Илья с недомолвкой, так как рядом сидели Орн и Нок, а напротив внимательно смотревшая на него Ульгит.
Тарилор покачала головой.
- Будем надеяться на третий фрагмент, - сказала она, - А сейчас отдыхайте.
И путники с удовольствием предались безделью. Нок и Орн отправились осматривать винные погреба замка. Тарилор уединилась в библиотеке с томиком стихов Иргида Эльфийского и чашкой кофе со сливками. А мальчики устроились в комнате, отведенной им для ночлега. Это была большая квадратная комната, обставленная, как и все покои в замке, с мрачноватой роскошью, но удобная. А мысль о том, что за стенами раскинулись бескрайние горные хребты, суровые и пустынные, делала комнату еще и необычайно уютной. В камине за кованой решеткой потрескивал огонь. Окна с цветными витражами были задрапированы бархатными занавесками, а широкие кровати бархатными пологами и покрывалами. Вся мебель была из черного дерева, покрытая резьбой в старинном стиле. Круглый стол поддерживали ножки в виде сидящих русалок, держащих столешницу на плечах, широкие стулья без спинок были зато снабжены затейливыми изогнутыми подлокотниками. Справа от входной двери на небольшом помосте, покрытом ковром, стояло большое кресло, по спинке которого бежали деревянные олени, спасаясь от деревянных эльфов-лучников. Забравшись в это кресло, спиной оперевшись на один подлокотник, а ноги закинув на другой, Юн читал вслух книгу в темно-зеленом переплете. Это было сочинение Лина Доруна о временах и народах Дивного Края, которое Илья захватил с собой из дворцовой библиотеки. Сам Илья сидел за столом, поставив рядом черненый серебряный канделябр с ярко горящими свечами, и записывал путевые впечатления в дневник. Кадо сидел на ковре рядом с кроватями и деловито перетряхивал содержимое дорожных сумок.
- И тогда сказал Царь Верховному Чародею: "Ты уничтожил Великий Кристалл, так избавься же и от его обломков, от столь опасных Колдовских Камней. Ибо нельзя допустить, чтобы кто-то смог составить Кристалл вновь," - читал Юн, водя указательным пальцем по строчкам, напечатанным витиеватым старинным шрифтом, - Ну и понаписал же этот Лин! Ум за разум заходит. Не думаю, что царь на самом деле изъяснялся на таком дурацком языке. "Камни есть камни. Так пускай же их бросят в пучину морскую, зароют глубоко в сырую землю или истолкут в порошок". Но ответил Верховный Чародей: "Увы, нет, Царь! Камни не есть просто камни. Они частицы вечного всеобъемлющего Знания. И оттого нельзя Их просто так утопить в море, закопать в земле или превратить в пыль. Они уже и так пылинки Великого Кристалла и такими останутся до конца Мира. Такими Их создали, и в этом Их Проклятье и Благословение. Тот, кто захочет найти Их, тот отыщет и под водой, и в земле, и в любом другом месте. Мы можем лишь обезопасить Камни, отдав Их на хранение тем, кому можно доверить хранение Драгоценных Обломков." Так вот почему! - воскликнул Юн, перестав читать, - А я-то все думал, пока сидел в корзинке и слушал вас с Агенором, почему бы не забросить этот камень куда-нибудь в колодец и дело с концом.
- Да, поэтому, - подтвердил Илья, отрываясь от дневника, - Я тоже задавал себе такой вопрос, но быстро нашел ответ в этой книге. Колдовские камни созданы не природой, а волей Старых Волшебников, поэтому их нельзя разрушить как обычные камни. А как их не прячь, их все равно найдут, если захотят.
Его голос дрогнул, он прижал руку к талисманнице.
- Только не в Нумаре, - уверенно возразил Кадо, глядя на пальцы Ильи, сжимающие зеленый атласный мешочек.
Илья спрятал талисманницу под рубашку и снова взялся за перо.
- Уж скорей бы туда попасть, - вздохнул он.
Юн закрыл книгу.
- А можно мне посмотреть? - тихо и взволнованно проговорил он, - Только один раз. Совсем чуть- чуть.
- А вдруг войдет кто-нибудь? - возразил Кадо.
Юн вскочил с кресла, подбежал к двери и закрыл ее на засов.
- Вот, - сказал он, - Теперь никто сюда не проберется. Так можно?
Илье не очень хотелось доставать колдовской камень из скрывающей его от посторонних глаз талисманницы. Но Юн смотрел так просительно, да и Кадо, секунду назад осторожно возражавший, тоже не сводил глаз. Вздохнув, Илья неохотно вытащил талисманницу, расшнуровал ее, вынул камень и показал друзьям, держа его на ладони. Мальчики придвинулись ближе. Глаза у Юна сделались большими, как блюдца. Он смотрел на камень, отливающий малахитом, по-собачьи склонив голову набок и открыв рот. Кадо тоже глядел, затаив дыхание. Илье такое внимание было немного тягостно. Держа камень на виду даже в запертой комнате, он нервничал.
- Так вот, - прошептал Юн почти восторженно, - как выглядит зло.
- Ничего подобного! - возмутился Илья, сжав ладонь в кулак и убирая камень обратно в мешочек, - Он вовсе не зло.
- Только седьмая его часть, - кивнул Кадо.
- Вовсе нет, - обиженно дрогнувшим голосом возразил Илья, - Агенор говорил, что Кристалл Знания изначально не был ни плохим, ни хорошим. Знание никакое, понимаете? А камни могут делать много добрых дел. Знали бы вы, какое от него исходит успокоение, когда мне... когда...
В том, что ему бывает страшно, Илья признаться не смог.
- Если б камень не был злом, ученица Умадана не охотилась бы за ним и другими такими, как он, - убежденно заявил Юн и залез обратно в кресло.
- Не разглагольствуй, чародей-двоечник, - презрительно оборвал его Кадо, - Я не очень разбираюсь в таких вещах, Элиа, но если ты говоришь, то я тебе верю. Камень-то у тебя, а не у кого-то еще.
Илья благодарно улыбнулся ему и снова склонился над тетрадью. Рука, державшая перо, слегка дрожала. Если бы мальчики не были так заняты спором, они бы заметили, что в зеркале, висевшем на стене за их спинами, появилось смутное отражение высокой худой фигуры в темной одежде. Отражение наблюдало за ними, пока Илья держал в руке колдовской камень. Стоило мальчику убрать его обратно в талисманницу, отражение исчезло.
Илье приснился сон из его московского прошлого. Снилось лето, дача. Они с Гвендалем удили рыбу на берегу узкой медленной речушки за деревней. Сидели с удочками на деревянных мостках и ждали. Утренняя прохлада заставляла кожу покрываться мурашками. От зеленовато-зеркальной поверхности воды поднимался парок тумана. Только что вставшее утреннее солнце припекало правую щеку; было тихо и клонило в сон. Илья какое-то время боролся, потом его сморило, он ткнулся лицом в плечо Гвендаля и заснул. А потом все вдруг изменилось. Его висок, щека и подбородок упирались уже не в теплое дядино плечо. Голова Ильи лежала на чем-то холодном, шершавом и твердом. Это было неудобно, Илья поднял голову и увидел, что он лежит на большом плоском камне на вершине голого, поросшего редкой травой холма. Вокруг него гулял ветер, простиралось поле, покрытое холмами и впадинами, а вдали, в самой низине раскинулся город. Его светло-серые стены с треугольными зубцами и высокие остроконечные башни были ярко освещены солнцем. На башнях трепетали флаги с изображением золотого яблока на рубиновом поле. "Мирадор", - отчего-то сразу догадался Илья. Он приподнялся на локте, чтобы лучше разглядеть город и увидел, что поле вокруг него, сколько хватает глаз, заполнено воинами в доспехах и кольчугах. На разных концах холмистой равнины одна против другой стояли две армии. Над одной из них ветер раскачивал штандарты и знамена с ильраанским яблоком, над другой колыхался мрачный стяг черного цвета с
