имеет значения, умеете вы сражаться или нет.
- Гладиаторы? - Рот Джедры внезапно пересох, он едва смог выдавить из себя одно единственное слово.
- Да, гладиаторы. Ваша тренировка начнется немедленно и вот он будет вашим учителем. - Аристократ кивнул на кого-то позади Джедры, солдаты, державшие его и Кайану ослабили свою хватку, так что они смогли повернуться и увидеть, кто это такой.
Джедра узнал смуглого мускулистого эльфа с первого взгляда. - Сахалик! - не крикнул, а пропищал он тонким голосом.
Глаза Кайаны расширились, от ужаса или удивления, а может от обоих.
- О, да вы уже знаете друг друга? - спросил аристократ. - Замечательно. Тогда, я уверен, дела пойдут быстрее. Сахалик, я оставляю их тебе. - Он повернулся и пошел в своему покрытому сажей и копотью дому, солдаты последовали за ним.
Но псионики остались на месте, как и два солдата, державшие Кайану и Джедру. И, конечно, Сахалик. Огромный эльф ухмыльнулся во весь рот и похлопал могучими руками по плечам своих новых гладиаторов. - Мы начнем прямо сейчас, - радостно сообщил он. - Если вы собираетесь заменить Китарака, вам придется сражаться через шесть дней.
***
Как Джедра и ожидал, первая "тренировка" была настолько жестока, насколько это вообще было возможно. Не было даже намека на обучение; пока псионики бдительно следили, чтобы он не использовал никакой псионической силы против своего тренера, Сахалик безжалосто бил Джедру, неустанно осыпая юного полуэльфа ударами своих кулаков до тех пор, пока тот не свалился, но и тут не успокоился, но продолжал бить его ногами по ребрам, голове, спине и животу, пока Джедра не свернулся в тугой клубок, каждый кусочек которого болел не переставая. Воин-эльф был большим специалистом в этом деле; он не сломал ни одной кости, но и не оставил ни одной неизбитой мышцы.
Но даже тогда, когда солдаты волокли Джедру на тренировочное поле, он нашел силы раскрыть окровавленный рот и сказать своими кровавыми губами: - Если ты хотя бы пальцем тронешь Кайану я, клянусь, голыми руками вырву из тебя сердце.
Сахалик засмеялся, - Я могу сделать с ней все, что захочу, полукровка. Но мне не интересна твоя женщина. Здесь я нашел намного лучшие способы проводить время. - Он приветливо махнул рукой тем самым гладиаторам, которые были прикованы вместе с Китраком, и которые сейчас помогали восстанавливать казарму, и Джедра обратил внимание, что эльфийка остановилась и махнула ему в ответ. Она была высокая, со светлой кожей, длинными белокурыми волосами, и тонкими руками и ногами. Без сомнения, она была идеалом красоты для любого эльфа, но Джедра решил, что больше всего она походила на отбеленную на солнце палочку.
Сахалик обратился к ней, - Шани, подойди сюда. - Пока она клала на землю свои инструменты и шла к ним, Сахалик сказал Джедре, - Тебе нечего беспокоиться на мой счет. Кайану будет тренировать Шани.
Солдаты отволокли Джедру на край поля, и пока псионики лечили его раны, готовя его к следующей тренировке, он смотрел, как эльфийка избивает Кайану точно так же, как Сахалик избивал его. Правда Кайане удалось пару раз как следует врезать Шани, и даже пустить ей кровь из носа, но гладиаторша быстро доказал, кто из них лучше. Не прошло и нескольких минут, как солдаты отволокли уже Кайану к краю поля и положили рядом с Джедрой.
Он сам едва не терял сознание от боли, мир вокруг потемнел и покрылся темной вуалью. Псионики аристократа умели лечить физические раны не отключая его чувств, так что он чувствовал страшную боль буквально от каждой раны, пока они лечили ее, но они умели также не дать жертве ускользнусть в бессознательность. Он спросил себя, смогут ли они подслушать его мысленный разговор с Кайаной. Быть может, если он попытается, они его вырубят и он отдохнет.
Ты как, в порядке? спросил он.
Замечательно, ответила она, сумев вложить весь свой сарказм в одно единственное слово. Но мне было бы намного лучше, если бы ты не напортачил с нашим побегом.
Я? сказал он, от удивления почти забыв о боли. Наоборот, ты не хотела бежать, пока не стало слишком поздно.
О, так это моя вина, что нас схватили?
Конечно не моя!
Именно в этот момент псионики решили, что пора прервать их милое воркование. Джедра почувствовал, как щит опустился на него и наполнил сознание, как вода заполняет стеклянный бокал, прекращая любые контакты. - Дайте мне поговорить, - сказал он вслух.
Ему ответила более старшая из женщин-псиоников, - Вслух ты можешь говорить все, что хочешь, но на поле боя ты все равно будешь ограничен в использовании псионики. В любом случае мы не можем допустить, чтобы ты замышлял побег прямо у нас под носом.
Итак, они не слышали их разговор; они только почувствовали, что они переговариваются. Обучение у Китарака принесло свои плоды, по меньшей мере в этом; теперь их не слышат все, кому не лень. Это надо запомнить на будущее, если у них на самом деле появится план побега.
- Вы имеете в виду, что я могу использовать псионику против этой эльфийской шлюхи? - прошептала Кайана разбитыми, окровавленными губами.
Женщина засмеялась. - Нет, мы не разрешим тебе сделать это, только не на тренировке. Но во время боя на арене ты сможешь использовать все, что хочешь. На этих играх пришедший вторым всегда получает один и тот же приз.
Она выглядела как добрая мамочка, дававшая хороший совет своей любимой дочке, а ее веселый тон еще и усиливал иллюзию, но говорила она о смерти и только о смерти. И у Джедры с Кайаной по-прежнему болело все, что только можно, а псионики могли бы ликвидировать боль одной своей мыслью.
- Как вы можете такое делать людям? - Джедра задохнулся от возмущения. - Вы же знаете, как они чувствуют.
