Оромозик тоже пошел купаться, но ему очень трудно плавать. Он ведь круглый и очень легкий. Он не мог погрузиться в воду, а плавал, как футбольный мяч.
Так что Алиса плыла вперед и подталкивала Оромозика перед собой.
Плыть было приятно, спешить некуда, и поэтому они разговаривали.
Оромозик рассказал, как здесь работают археологи, и признался, что будет знаменитым певцом. Алиса рассказала про экспедицию за космическими животными и о том, что она хочет стать биологом, то есть изучать животных.
– А еще я знаю, – сказал Оромозик, – что ты любишь рисовать.
– Почему ты так решил?
– Нет, ты признайся, любишь рисовать или как?
– Люблю.
– Я догадался, потому что ты по-особенному на фломастеры смотрела. Как на коробку с конфетами. Хочешь я их для тебя утащу у папы?
– Ни в коем случае! – испугалась Алиса. – Ты можешь нанести вред науке. К тому же брать чужие вещи нехорошо!
– Но ты порисуешь, а потом мы положим фломастеры на место. И никто даже не заметит.
– Нет, нельзя.
– А если спохватятся, то я скажу, что это я взял. Пускай меня отшлепают. Мне не больно.
– Лучше я потерплю до дома и там возьму собственные краски.
– Значит, не хочешь или как?
– Не хочу и никак.
– Тогда давай нырнем.
– Как же ты нырнешь?
– А ты надави мне на голову. Как следует.
Алиса попыталась затолкать Оромозика в воду, но он погрузился только наполовину, и тут вода с такой силой вытолкнула шар, что он подпрыгнул над водой и Алиса выскочила из воды по пояс.
– Спасибо, – сказал Оромозик. – Теперь я тебе за это спою что-нибудь громкое.
И он запел таким противным голосом, что Алиса не вытерпела, нырнула и проплыла под водой метров пятьдесят. Но даже на таком расстоянии все было слышно. Какое счастье, подумала Алиса, что в озере не водится рыба, а то бы она сдохла от этой песни.
– Я больше не могу! – закричал с берега археолог Рррр. – Я сматываю удочки!
Но Оромозик ничего этого не слышал. Бывают такие певцы, особенно среди птиц, которые, когда поют, ничего вокруг не слышат – подходи и бери голыми руками. Поэтому, кстати, глухаря и зовут глухарем.
После купания Алиса вернулась на раскопки.
Громозека разрешил ей поработать, чтобы не сидела без дела.
Алисе дали лопатку и широкую упругую кисть. Перед Алисой шел робот, который раскапывал и рыхлил землю. Если попадалось что-то новое, робот отходил в сторону и замирал, а Алиса приступала к настоящим раскопкам.
Она начинала тщательно отчищать вещь от земли.
Сначала ей попалась золотая монета с не известной никому надписью, потом черепок от чашки с цветочком.
Узнав о черепке, притопал Громозека.
– Ты сделала замечательное открытие! – проревел он. – Ведь по этому цветочку мы сможем отыскать планету, где он растет, и открыть тайну этого пустыря.
Громозека называл планету, на которой вел раскопки, пустырем, раз на ней не было ни одного города, завода или дворца.
Черепок отнесли к компьютеру, чтобы тот занялся поисками.
Стало жарко. Алиса почувствовала, что устала. Она отошла в тень куста.
Тут прибежал Оромозик, который на жару не обращал внимания.
– Отдыхаешь? – спросил он.
Алиса кивнула.
– Лимонаду тебе принести?
– Спасибо, я сама схожу.
Оромозик сложил на пузе щупальца и задумался.
– Понимаешь, в чем проблема! – произнес он наконец. – Ты мой лучший друг. Я голову сломал, чтобы придумать, чем бы тебя порадовать. Но до сих пор почти ничего не придумал. Скажи, что мне сделать, чтобы ты меня полюбила хотя бы в десять раз меньше, чем я тебя люблю. Хочешь, я буду петь для тебя с утра до вечера?
– Только не это! – воскликнула Алиса. Но ей не хотелось обижать Оромозика, и поэтому она сказала неправду: – Когда я тебя слушаю, я забываю обо всем остальном.
– Ладно уж, – сказал Оромозик, который уж было приготовился петь и раскрыл пасть, слишком большую для такого маленького ребенка. – Я все равно придумаю для тебя чудесный подарок.
Он ушел, а Алиса прилегла на жидкую травку, солнце припекало, его лучи пробивались сквозь листву куста, жужжали какие-то мелкие насекомые, которым и дела не было до людей... И Алиса незаметно для себя заснула.
Надо тут признаться, что Алиса тысячу раз старалась поймать тот момент, когда она засыпает. Вот, бывает, хочется ей спать, она лежит и не спит. Она считает до ста – и не спит, а потом вдруг просыпается. Как проснулась – помнит. А как заснула – ни разу не поймала этого момента.
Вот и в тот раз – она проснулась.
Не заметив, как заснула.
Небо затянуло облаками, надвигался вечер, от столовой доносился звон ножей и вилок. Мимо прошел археолог Рррр, который нес поднос с находками. Значит, он не все время рыбачит!
Алиса вскочила и побежала умыться.
Потом она увидела голову Громозеки, который не помещался в раскоп. Он трудился как экскаватор, только поток земли ложился валиком рядом с ним.
– Как дела? – спросила Алиса.
– Кажется, я нашел стул, – сказал археолог. – Надо его очистить и достать до ужина.
Солнце клонилось к закату.
Где же мой друг Оромозик?
Оромозика нигде не было видно.
Наверное, он тоже лег поспать.
– А где твой сын? – спросила она Громозеку.
– Только что тут был, сорванец, – ответил Громозека. – Если его увидишь, скажи, чтобы руки мыл и спешил обедать.
Громозека вздохнул и добавил:
– Я ума не приложу, что скажу нашей маме, когда мы вернемся из экспедиции. Боюсь, что Оромозик так похудел, что его придется класть в больницу!
– Неужели он был еще толще, чем сейчас! – воскликнула Алиса.
Громозека задумался.
– Значит, ты не думаешь, что мой мальчик исхудал?
– Я так не думаю.
– А ты сама еще не обедала. Ты сама исхудала! – переключился Громозека на Алису. Он вылез из раскопа и велел Алисе следовать за ним в столовую.
– Сейчас я заставлю тебя есть суп, – сообщил он. – Я знаю, что все дети не любят суп, я сам был ребенком и сам его не выносил. Я прослежу, чтобы вы с Оромозиком питались полноценно. Кстати, где мой малыш? Ты его не видела?
– Я же говорила...
– Ах да, ты его сама искала... И это становится тревожным. И знаешь почему?
– Почему?
