подводит, то и это пойло покажется тебе сладким компотом из чернослива с грушами.
Чтобы дети не ныли, Однорукий ходил по комнате и без умолку говорил:
– Сейчас будем изучать материальную часть. Вы будете летать на самолете. Это большое изобретение нашей Родины. Изобретя самолет, мы стали самой передовой державой в мире. Он сделан из фанеры. На нем стоит пулемет, а еще каждому самолету придаются две бомбы. Как только вы закончите свой обильный завтрак, мы отправимся на практику. Изучать самолет подробно не требуется. Были бы крылья – полетит! Нужно только запомнить, какие рычажки куда двигать. А ну, кто первый?
Алиса допила сладкую жижу и увидела, как Остап на всякий случай отводит глаза. Не хотелось ему лететь на такой ненадежной этажерке. Гаррик сидел за отдельным столом. Он ел кашу – ведь он же был настоящим летчиком. Алиса заметила, что он откладывает в мисочку каши для Стуччи. Молодец!
«Что ж, придется подать пример», – подумала Алиса.
– Я хочу лететь, – сказала она. – Только попрошу котлету дать заранее.
– А тебе вообще лететь не положено, – сказал Однорукий. – Ты девчонка, тебя на кухню отправят или в госпиталь для офицеров.
– Вам нужно, чтобы я убивала врагов, и я сделаю это не хуже ваших мальчиков. По крайней мере, я вызвалась лететь, а они стоят и молчат.
– И то дело, – одобрил порыв Алисы вице-маршал авиации, который незаметно вошел в столовую. – Пускай летает. Важен результат, а не разговоры. А с тобой мы еще разберемся. Не нравится нам, как ваша разведка работает!
Однорукий вскочил.
– Так точно, ваша стремительность! – воскликнул он. – Девчонку немедленно в самолет!
– Иди, иди, – подтолкнула Алису повариха. – Старшие говорят, значит, лети.
Повариха была добрая, даже суп ночью принесла. И на Стуччи не донесла, чтобы его убили, ведь раненые на войне только мешают. Но она была очень отсталой и темной женщиной и все еще верила своим генералам.
Однорукий забрался в самолет вместе с Алисой.
Самолет был фанерным, сколоченным кое-как, даже гвозди торчали. Но пулемет на нем оказался самым настоящим, правда, доисторическим. Из таких пулеметов стреляли наши прадедушки.
Управление самолетом было простым, как у телеги.
Из пола торчала одна рукоятка. Жмешь ее вперед, самолет идет вниз, тянешь на себя – поднимается, вправо повел – вправо клонимся, ну, и так далее. Понимаете? Любой из нас на таком самолете смог бы полететь.
Алиса села на жесткое металлическое сиденье и нащупала ногой педаль, на которую надо было жать, чтобы самолет летел быстрее.
Сзади на такое же сиденье уселся Однорукий. Он начал объяснять Алисе, как пользоваться рычагом и педалью, а Алиса делала вид, что все еще не разобралась. Пускай враги думают, что ты глупее, чем на самом деле. Это очень помогает в жизни.
Поэтому Алиса нарочно несколько раз ошибалась, прежде чем выучила, как управлять самолетом. Но Однорукий все равно остался ею доволен. Сквозь шум пропеллера он крикнул Алисе:
– С тобой мы за день научимся! А то с другими детишками дня по два, по три бьемся, пока их в воздух поднимем. Они чаще всего и не возвращаются. Технику жалко!
– А детей не жалко?
– Дети – добровольцы! – крикнул в ответ Однорукий. – Сами к нам прилетели, сами свою судьбу решают. К тому же нет ничего слаще, чем отдать свою жизнь ради нашей свободы!
«Не то притворяется, не то совсем дурак», – подумала Алиса.
– Ну что, попробуем взлететь? – спросил Однорукий. – Если испугаешься, я тебя подстрахую.
Алиса посмотрела по сторонам. У стен стояли зрители – дети с Павлонии. Они ждали своей очереди учиться летать.
Алиса послушалась Однорукого. У него был такой пронзительный голос, что доносился даже сквозь грохот мотора.
Самолет быстро разогнался – он был приспособлен, чтобы взлетать со двора, – и круто поднялся в воздух. Однорукий дал Алисе порулить, попробовать полетать по-настоящему, а потом велел спускаться.
– Слишком хорошо летаешь, – сказал он, когда Алиса посадила самолет. – Даже подозрительно. Девчонка, а летает с первого раза.
– Ничего удивительного, – сказала Алиса. – У нас же каждый с детства умеет летать. У нас скоростные флаеры возле каждого дома.
– Ох, не люблю я таких умников! – сказал Однорукий.
– Почему?
– А потому что умники думают много. Придет тебе в голову самолет угнать, что тогда делать?
– Не знаю, – сказала Алиса. – Мне такая мысль пока в голову не приходила. Но вы ее вложили.
– Нет! – вдруг испугался Однорукий, – Ты что, смерти моей хочешь? А вдруг кто-нибудь донесет генералу? Я ведь простой сержант – меня сразу на фронт отправят.
– Хорошо, – согласилась Алиса. – Я эту мысль забыла.
Она отправилась на кухню, где повариха дала ей пирожок с требухой, а Алиса выпросила еще один, чтобы отнести его Стуччи, ведь тот лежит голодный. Повариха мальчика пожалела и пирожок дала.
Алиса побежала в спальню и отдала пирожок Стуччи. Он чуть не заплакал от радости – он уж боялся, что о нем все забыли.
Алиса хотела расспросить его о войне побольше, но тут снова завыла сирена.
Всех детей согнали в главную комнату. Там уже стоял незнакомый человек, похожий на филина. На круглом лице красовались большие очки. Одет человек был в халат, подбитый ватой.
– Это ваш учитель! – объявил Однорукий. – Он будет учить вас борьбе и ненависти.
Филин взмахнул руками, будто хотел взлететь, а Однорукий завел патефон. Алиса видела такую машину в музее. Ты крутишь металлическую ручку, в ящике заводится пружина, начинает вращаться диск, на котором лежит пластинка. Иголка скачет по пластинке, и получается кое-какая музыка.
Музыка и вправду загремела. Это был военный марш. Филин начал топать ногами, и Однорукий велел всем тоже топать ногами в такт.
Филин запел боевую песню. Алиса всю ее не запомнила, потому что слова были корявые, но пару куплетов запомнить смогла. Вот как это звучало:
Там были еще слова, такие же глупые, но музыку подобрали так умело, а человек-филин прыгал так заразительно, что постепенно все подхватили эту песню ненависти и сами начали ненавидеть проклятых врагов. Даже Алиса услышала свой голос – оказывается, она подпевала Филину, а стоявший рядом Остап не только пел во весь голос, но еще и подпрыгивал.
Алиса не знала, сколько времени прошло. Когда всем разрешили сесть на пол и немного подремать вместо обеда, Однорукий громко сказал ей:
– Теперь-то ты самолет не угонишь.
– Почему? – удивилась Алиса.
– Потому что ты уже ненавидишь наших врагов! Теперь они стали и твоими врагами! Ты готова жизнь отдать за нашу свободу!
– Конечно! – воскликнула Алиса.
Ведь именно этого Однорукий от нее и ждал.