в глаза и не мешал спать. Вроде бы не велика потеря – поспать с закрытым наглухо окном… Если б город не находился в месте, где днем жарко, а ночью душно – и так большую часть года. А виноваты в подобном климате маги. Собралась как-то кучка идеалистов в этакий кружок по интересам. Их всех объединяло то, что они мечтали создать место, где постоянно будет хорошая погода, вечно светит солнце (глаза б мои его не видели!), ветер всегда теплый и свежий… В общем, этакое Поднебесье на земле. Иными словами, задумала эта кучка благое дело. Вот только не всякая кучка могучая. Эта насчитывала четырнадцать светлых магов, из которых только четверо прошли испытание кровью. Оно и понятно – мастерами магии становятся уже взрослые адекватные люди, реально смотрящие на мир. Идеализм и максимализм присущ молодым. Ну, вроде меня… Кхм, отвлекся… В общем, ребята особой силой не отличались и были в основном теоретиками, а не практиками. Они выбрали для своих целей Диссардор и окрестности (видимо, решив, что Светлый Город как нельзя лучше отвечает их требованиям по красоте), добились разрешения у магической комиссии по масштабным изменениям внешней среды (один только Светлоликий знает, сколько денег пошло на взятки), разработали и спроектировали магический круг, сообразили, какую пентаграмму надо нарисовать, вроде бы все продумали… но выбрали неудачную формулировку заклинания. В итоге мы имеет то, что имеем, а именно изнуряющую жару в девяноста восьми процентах случаев и проливные дожди в оставшихся двух. Хотели как лучше, а получилось, в соответствии с известной фразой, как всегда. Хотели Поднебесье, а получили Геенну в прямом смысле слова. Согласно исторической хронике, этих ребят лишили права заниматься магией на тридцать семь лет… Хотя как по мне, их просто нужно было приставить к знающим учителям и наставникам – все-таки у них почти получилось!.. И вот теперь я сидел в своей комнате на постоялом дворе «Приют странника» и смотрел в окно на бессчетные огни. Факелы на стенках, магические огоньки в фонариках, волшебные светящиеся шары… Чего здесь только не было! Хотя о чем это я? Ясно, чего не было – темноты, мрака, хоть какой-то тени, которая дала бы отдохнуть моим несчастным глазам. Я опустил взгляд на улицы. Жители города в жаркий (!) солнечный (!!) день (!!!) ходят закутанные в вуали или в широкополых шляпах, а то, бывает, напяливают и то, и другое. Несчастные! Несмотря на большое количество навесов над улицами, солнце все равно шпарило даже сквозь ткань. Живи я здесь – и денно и нощно молился бы Светлоликому, чтобы тот ниспослал, наконец, Вечную Ночь, которой нас пугают проповедники Темноокой. Я зевнул. Моя команда, учесав на разведку, позорно бросила меня здесь тихонько расплавляться до состояния полностью сжиженного мозга. Мы по-прежнему практически не общались друг с другом, перекидываясь лишь самыми короткими и необходимыми фразами. Причем я ясно видел, что, к примеру, Энторис вроде и не против прервать игру в молчанку, но не смеет пойти против командира. Субординация, видите ли! Вечно эти темные найдут, как отмазаться, чтобы быть и правым, и не виноватым. Мы с Джаром откровенно не замечали друг друга. Он ждал, когда я извинюсь за то, что наболтал, а я ждал, когда он признает свою неправоту. Гиблое дело – что одно, что другое. Мы оба это понимали, но дохрова гордость и собственные оттачиваемые годами убеждения не давали ни мне, ни ему пойти на мировую. Так мы и ждали, кто первый не выдержит. Джар в этом случае оказался в более комфортных условиях: хитрозад… эм… хитроумный командир запретил команде общаться со мной – за исключением лишь самых необходимых случаев. Как он выразился, «в воспитательных целях». Что? А я откуда знаю? Да я так, практиковался Уховертку магичить… Команда побурчала, но согласилась с командиром, таким образом изолировав меня от общения с ними. Честное королевское, я бы извинился, для меня это не проблема. Только вот мешало одно «но». Сумеречники как никто другой умеют чувствовать ауру. А у магов она наиболее яркая и красочная – как раз за счет постоянно поддерживаемой связи с тонкими материями. И тогда мне впервые довелось увидеть, как эта аура угасает. Точнее, даже не увидеть, а ощутить. Всем своим существом. Всей душой. Сначала возникает жгучее чувство неправильности происходящего, будто исчезает что-то, что должно оставаться на месте. Это ощущение разрастается по мере того, как аура становится все более хрупкой, и, когда она исчезает, мы чувствуем гнетущую пустоту. Это чем-то похоже на дискомфорт, только во много раз сильнее и сложнее. Именно поэтому сумеречники ненавидят смерть и считаются одной из наиболее миролюбивых эльфийских подрас. Нет, конечно, мы тоже не такие все из себя светлые и пушистые. Если разозлить, можем такого пинка отвесить, что обидчик улетит прямым курсом в Поднебесье. Но одно дело – какая- нибудь гарпия со своим серо-бурым размытым аурным пятном (от этого еще можно попытаться закрыть сознание), и совсем другое – высокоуровневый маг-вампир, чья аура вспыхивает и переливается всеми оттенками спектра… Точнее, вспыхивала и переливалась… И вот после того, как Джар при мне убил безоружного и бессознательного мага – пусть даже и врага, – после того, как из-за него я был вынужден в полной мере прочувствовать угасание чужой ауры, я должен просить прощения?! Да дохрушки!.. И вот теперь я сидел в комнате и изнывал от жары и скуки. Зар-разы! Я все-таки рассчитал им по карте города местоположение мальчишки. Потому что дрязги дрязгами, но слово чести есть слово чести и миссию надо выполнять. Обидно, конечно, но… Какой из меня к шахуру принц, если я не верен своему слову? Да это даже… не по-мужски как-то. Так что меня даже уговаривать не пришлось – я все сделал сам и по собственному желанию. Ребята покивали головами, «угукнули» и ушли на разведку, приказав мне сидеть в доме. Честное слово, в течение первого получаса я боролся с желанием пойти к ним, но вовремя сообразил, что, скорее всего, без необходимых навыков разведчика я поломаю им всю малину. Так что сумел сдержаться. В противном случае за целостность своих ушей я б не поручился. К тому же, если засунуть куда поглубже гордость и желание участвовать во всех их делах, то, объективно говоря, они правы. С момента моей драки с вампиром прошло всего два дня, и моя физиономия в данный момент переливалась практически всеми цветами радуги, что могло привлечь к нам ненужное внимание. Джар разрешил Даре только осмотреть меня на предмет внутренних повреждений и переломов – коих, слава Светлоликому, не оказалось, – а про лицо сказал, мол, пусть само заживает. А я и не настаивал на экспресс-лечении. Глаза открывались-закрывались нормально, и выполнять прямые обязанности мага мешала только припухшая нижняя губа, которая не давала четко произносить слова. Мне это, правда, не особенно мешало. Как известно, маг может сотворить заклинание двумя способами. С помощью жестов и с помощью слов. Это как два пути. Жесты и слова являются своеобразным кодом, или указателем. Именно они «дают понять» магической энергии, во что она должна преобразоваться – в Грозу, Ядовитые Шипы, Стену Огня или еще что. Неопытные маги обычно используют оба – чтобы наверняка. Тогда в случае неточности в жестах слова скорректируют заклинание, и наоборот. Маги же постарше обычно выбирают что-то одно. Чаще всего слова – из расчета на то, что в старости пальцы уже не такие проворные и ловкие, как в молодости. Я в свою очередь как параноик-перестраховщик всегда учил оба способа. Ну вдруг на меня Ледяное Молчание нашлют? Тогда я отвечу жестами… Ой, какая-то двусмысленная фраза получилась… А вот последствия моей, с позволения сказать, «битвы» с магом могли стать серьезной проблемой. Когда клыкастый стал тянуть из меня энергию, что-то случилось. Не знаю, что именно – я не очень-то добросовестно изучал расовый справочник – так, запоминал общие детали. И вот теперь получалось, что тогда что-то произошло… Что-то, что не самым хорошим образом отразилось на моей магии в целом и потенциале в частности. Теперь я мог без ущерба для себя творить лишь самые простенькие заклинания, требующие минимума энергетических затрат. Я даже определил для себя примерный порог, при переходе которого голова взрывалась острейшей болью. Мой и без того скудный запас стихийных заклинаний после этого стал прямо-таки убогим. Самое отвратительное то, что за прошедшие два дня никакого улучшения или чудесного исцеления не наступило. Это напрягало, раздражало и… пугало. Я чувствовал себя… беззащитным. На протяжении последних лет магия была для меня всем – пищей и воздухом, необходимыми для жизни. Она давала мне то, что дороже любой защиты – уверенность в собственной неуязвимости. С магией я чувствовал себя непобедимым. И теперь я очень боялся лишиться всего этого. Можно было, конечно, связаться с родными и спросить… Но с кем? С папой? Он начнет ругаться и нервничать. С мамой? Расскажет папе, и ругаться и нервничать они будут вдвоем. С Гетом? Разболтает родителям – с теми же последствиями, только теперь их станет трое… Вот и оставалось сидеть и думать над этим вопросом одному. Помимо этого была еще одна трудность. Кроме как магичить заклинания разной степени вредительства, я не умел ни-че-го. Вообще. Да-да, знаю, в будущем я должен буду занять должность Рыцаря
